Три короны - Виктория Холт

– Возвращайтесь к своему королю, – холодно сказал он, – и передайте ему, что принцы Оранские не женятся на ублюдках.

Пересказанный дословно, этот ответ привел в бешенство французского монарха. Луи Четырнадцатый любил свою незаконнорожденную дочь; выслушав послов, он поклялся, что никогда не забудет нанесенного ей оскорбления.

Этот случай окончательно склонил Вильгельма к решению заключить брак с английской принцессой. Уязвленный предложением Луи, он не желал терять время и в тот же день вызвал к себе Бентинка.

– У меня есть для вас поручение, которое я не могу доверить никому другому, – сказал он. – Прошу вас, как можно скорее отправляйтесь в Лондон. Там вы встретитесь с лордом-казначеем господином Денби, и он поможет вам начать переговоры о моей свадьбе. Я хочу жениться на старшей дочери герцога Йоркского.

Они еще раз обсудили все преимущества и недостатки этого брака.

– С учетом того обстоятельства, что у герцога и герцогини Йоркских нет сыновей, эта партия сулит заманчивые перспективы Вашему Высочеству, – сказал Бентинк.

– Да, это шанс, который нельзя упустить, – согласился Вильгельм.

Бентинк заметил, что женитьба на дочери герцога Йоркского будет выгодна в любом случае – даже если допустить, что Марии не удастся взойти на английский трон.

Вильгельм и тут не мог не согласиться с ним.

– Голландия изнемогает в борьбе с превосходящим противником, – сказал он. – Долго мы не продержимся, а наши испанские союзники того и гляди отвернутся от нас – увы, положиться на них нельзя. Поэтому без Англии мы не обойдемся, Бентинк. Корона… это вопрос будущего. – Его глаза вспыхнули. – Тут мы загадывать ничего не будем, со временем все и так встанет на свои места. А вот сейчас – сейчас мы заручимся поддержкой Англии… и Голландия будет спасена.

Хорошо зная своего друга, Бентинк понял: тот не сомневается, что когда-нибудь английская корона будет принадлежать ему. Вильгельм верил в предопределение судьбы и собирался править не только Голландией, но еще и Англией, и Шотландией, и Ирландией.

Столько времени проведя вместе с ним, Бентинк не мог не понимать его невысказанных мыслей. В Англию он уехал с надеждой на успех.

Прошло немного времени, и Вильгельм Оранский получил приглашение нанести визит в Лондон, своему дяде королю Карлу Второму.

Король с усмешкой посмотрел на лорда Денби, сидевшего по другую сторону стола. Не повезло бедняге, подумалось ему. Угодил в переделку, теперь раскаивается.

– В сложившихся обстоятельствах, Ваше Величество, – сказал Денби, – брак с голландским принцем для нас весьма желателен.

Карл кивнул.

– Народ не в восторге от войны с Голландией, а брак, как известно, – лучшая гарантия мира.

На какое-то время их глаза встретились. Слишком много они знали государственных секретов, о которых предпочитали не говорить вслух. В частности, именно Денби помогал вести секретные переговоры с Францией, которые кое-кому могли бы показаться позорными и уж во всяком случае повергли бы в изумление подданных короля, если бы вдруг стали им известны. Тем не менее вид у короля был самый беззаботный; он не сомневался в своей способности выпутаться из этой сложной ситуации, создавшейся из-за упорного нежелания парламента снабжать его нужным количеством денег.

Денби – напротив, старался казаться спокойным, но не мог скрыть тревоги. В случае неудачи его крах был бы неминуем. Уже сейчас на улицах Лондона распевали куплеты, высмеивавшие незадачливого лорда-казначея. В Англии его ненавидели. Будь он хоть в сто раз менее грешен, чем его хозяин, главные обвинения все равно предъявили бы ему, а не Карлу. Тот мог всего лишь улыбнуться своей знаменитой улыбкой – добродушной, но в то же время циничной, – и подданные простили бы ему предательство, как прощали распутства. Не то что лорду Денби, тут дело приняло бы иной оборот. Своей малоромантичной внешностью он едва ли очаровал бы их – худой, бледный, не отличающийся хорошим здоровьем. А ведь народ сейчас был взвинчен, война никому не нравилась. Небось иначе король не вступил бы в переговоры о браке с протестантским принцем.

– Хорошо, – сказал Карл, – высылайте гонцов к принцу Оранскому. Пусть все знают, что мы желаем положить конец бессмысленной войне с Голландией.

– Ваше Величество, – нерешительным тоном произнес Денби, – герцог Йоркский не даст согласия на этот брак.

– Так растолкуйте ему важность этого дела. Мне ли вас учить, Денби?

– Ваше Величество, герцог Йоркский иногда не желает вникать в важность государственных дел. Боюсь, он вспомнит, что однажды вы пообещали ему не разлучать его с дочерьми, не заручившись предварительным согласием их отца.

Карл задумался.

– Верно, такое обещание я давал. Но, черт побери, он обязан согласиться!

Денби потупился. Согласится, подумал он, или нет – брак все равно должен быть заключен. В противном случае он, Денби, обречен на такие же несчастья, какие несколько лет назад постигли графа Кларендонского. Да, непростое это занятие, служить королю Карлу Второму, человеку неглупому, но постоянно нуждающемуся в деньгах и не особенно щепетильному в средствах их добывания.

Этот брак был необходим им обоим.

Карл внимательно смотрел на своего приближенного. Он знал, о чем тот думает.

– Денби, вы не хуже меня понимаете, какие проблемы стоят перед нами, – наконец вздохнул он. – У нас просто нет иного выхода. Итак, завтра я еду в Ньюмаркет…

Яков с боем ворвался в покои брата.

– Судя по твоему виду, ты проглотил язык, – спокойно произнес Карл, – а это значит, что мне вновь придется оказать тебе услугу и говорить вместо тебя. Вне всяких сомнений, ты виделся с Денби.

– Этот брак…

– Весьма желателен для Англии.

– С этим голландцем!..

– О да, чересчур пылкий любовник, в этом мы имели возможность убедиться. Но, брат мой, не держи на него зла, все-таки он наш племянник.

– Я ее отец и никогда не дам согласия на этот брак. Карл вздохнул и с грустью посмотрел на брата.

– Денби без моего ведома посмел…

– Бедняга Денби, это его просчет. Признаю, у него есть недостатки… и даже очень много. Тем прискорбней, что мне приходится исправлять не только его ошибки.

– Вы обещали, что мою дочь не отдадут замуж без моего согласия.

– И, как всегда, опечален необходимостью нарушить свое слово.

– Ваше Величество, мне кажется, что последние пятнадцать лет вы только и делаете, что пребываете в печали.

– Боюсь, ты прав, Яков. Боюсь, ты прав… Мой дорогой брат, постарайся внять голосу разума. Этот брак необходим нам всем и тебе в первую очередь.