Картель - Владимир Колычев

– Может, Иван этот Петрович обмен вам предложил? Ну, на Василису?

– Да нет… Но машина хорошая.

– Обозначения, говорите, были? А номера?

– Ну, и номера были…

– Вы их видели?

– Видел.

– Запомнили?

– Да.

– Говорите.

– Петрович.

– Что, Петрович?

– Ну, написано было – «Петрович». Номера такие…

Севастьян внимательно посмотрел на Яскина. Вроде не издевается, а несет какую-то чушь…

А может, и не чушь. Может, «Иван Петрович» нарочно нацепил шутовские номера, прежде чем подъехать к Яскину. Значит, эта встреча точно не была случайной, значит, страховался «Иван Петрович».

Но ничего, его личность можно будет установить по изображению с видеокамеры. Главное следственное управление Москвы располагает большими возможностями. Хотя и не стопроцентными…

В следственную группу Севастьяна не включили. Зато помогли установить личность «Ивана Петровича».

– Сусаков Иван Петрович, семьдесят девятого года рождения, уроженец Ростова, мусорщик… – выдал Шепенков.

– Мусорщик?

– Да, генеральный директор компании «Чистый город», сбор, вывоз и утилизация мусора, переработка отходов, механизированная уборка улиц, благоустройство территории. Солидная компания с большими возможностями. Только вот репутация не очень. Сусаков три раза привлекался к уголовной ответственности, и все за незаконный вывоз мусора. Один раз дело даже до суда дошло.

– Сидел.

– Ага, условно, – усмехнулся Шепенков.

– Я так почему-то и подумал… – в тон ему отозвался Севастьян. – Зато имя и отчество не условное. Так и есть – Иван Петрович.

– Вопрос – зачем ему Василиса?

– Ну, может, ему нужен завод ее отца?

– Тогда он должен быть причастен к его смерти.

– А какие у нас доказательства?

– Никаких. А кому принадлежит этот «Чистый город»?

– Сусакову и принадлежит.

– Реально принадлежит или фиктивно?

– Этого я не знаю… Возможно, «Чистым городом» владел Каргол. Через Сусакова. Но мы ничего не сможем доказать.

– Пока очень не захотим… Может, съездим к этому мусорщику?

– А почему нет? Уголовное дело по факту похищения Василисы Мелиховой в производстве, причастность Сусакова к этому делу установлена, думаю, за постановлением на арест не заржавеет…

Спецназ к этому делу Шепенков привлекать не стал, но пару опытных оперативников с собой взял.

Офис фирмы «Чистый город» находился в Гольяново, в технической зоне. Своя огороженная территория, контрольно-пропускной пункт с охранниками, автомобильная и специальная техника на территории, мусорные контейнеры…

Охранники контрольно-пропускного вызвали своего начальника, и, пока тот чесался, Севастьян со спутниками прошел на территорию. Охранники пытались возразить, но их просто никто не стал слушать. А упорствовать они не стали.

На стоянке перед офисом стоял новенький «Гранд Чероки». Возможно, это была та самая машина, о которой и говорил Яскин. Если так, то Сусаков должен быть на месте.

Он действительно находился в офисе, но, как вдруг выяснилось, собирался уезжать. Севастьян встретился с ним в холле.

– Иван Петрович, мы к вам.

– Извините, но у меня нет времени, – с фальшивым сожалением развел руками Сусаков.

– Боюсь, что у вас может появиться очень много свободного времени. – Шепенков сначала ткнул ему в нос удостоверение, затем назвался.

Главное следственное управление по Москве – контора солидная, она не могла не произвести на Сусакова впечатление.

– Э-э, но я не понимаю…

– На меня смотрите, Иван Петрович, на меня, – пристально глядя на него, произнес Севастьян. – Узнаете?

– Нет… А в чем, собственно, дело?

– А в том, что нам очень нужно с вами поговорить, Иван Петрович.

– Вы меня в чем-то обвиняете?

– Пока нет.

– У вас есть постановление на мой арест?

– Будет. Если вы не прекратите ломать комедию…

Сусаков в раздумье огладил свою мушкетерскую бородку, уныло посмотрел на Севастьяна и, повернувшись к нему спиной, бросил:

– Прошу за мной.

Судя по количеству мусоровозов, стоящих во дворе, дела у фирмы шли неплохо. Об этом же свидетельствовал и офис – ремонт стандартный, но на хорошем уровне. Подвесные потолки, яркое освещение, белые стены. В приемной за компьютером сидела уже немолодая, но еще красивая женщина. Кабинет у Сусакова просторный, с очень дорогой мебелью, за рабочим столом угадывалась другая дверь – не исключен вариант, что там комната отдыха, а может, выход на потайную лестницу. И Севастьян так подумал, и светловолосый оперативник Дима, который встал у этой двери, перекрывая Сусакову путь к отступлению.

– Я так понимаю, настроение у вас серьезное, – глянув на Диму, с нервной улыбкой проговорил бизнесмен. Он не торопился садиться. С растерянным видом стоял у своего кресла, положив руку на высокую спинку.

– Очень, – усаживаясь за приставной стол, кивнул Севастьян. – Насколько я знаю, вы занимаетесь вывозом мусора. И мы бы хотели, чтобы вы сняли памятник Пушкину и привезли нам.

– Памятник Пушкину?!

– Да, Пушкину, Александру Сергеевичу. Я понимаю, сделать это непросто. Но не думаю, что сложней, чем увести у меня Василису Мелихову. И все же Яскин должен был справиться с этой задачей. И вы справитесь.

– Какая Василиса Мелихова! – сделал удивленные глаза Сусаков. – Не знаю такую!

– И Яскина тоже не знаете?

– А кто это такой?

– Узнаешь. Обязательно узнаешь, Сусаков, – вступил в разговор Шепенков. – Сейчас я распоряжусь насчет постановления, и ты поедешь с нами. Проведешь ночь в камере, а завтра мы выдернем тебя на допрос, предъявим обвинение…

– Обвинение в чем?

– В похищении Василисы Мелиховой.

– Кто это такая? И почему ее похитили?

Шепенков покачал головой, недовольно глянув на Сусакова, взял в руку телефон, набрал номер:

– Олег, я тебе задачу насчет Сусакова ставил? Ставил. Не хочет человек ничего понимать. Давай оформляй постановление, мы тебя у него в офисе ждем…

Сусаков напряженно молчал, наблюдая, как Шепенков возвращает телефон на место.

– В изоляторе временного содержания сегодня ночевать будешь. А завтра тебя в следственный изолятор переведут. К уголовникам, – пригрозил Шепенков. – Думаю, там найдется человек, который спросит с тебя за Карголова…