Маркиза Бонапарта - Виктория Дьякова

– Нет, Арман де Коленкур не поедет к Кутузову, – уверенно возразил Мюрат. – Он приедет на встречу с мадам Анжеликой.

– Да у нас тут прямо дом свиданий, – хохотнул Милорадович. – Согласитесь, Ваше Величество, это даже романтично.

– Ничего особенно романтического тут у вас я не нахожу, – вспыхнул Мюрат. – Что же касается ставки… – Мюрат остановился, вспомнив было, что его предупреждали не открывать имя посла Бонапарта до поры, но… он уже почти проболтался. Иохим помолчал, размышляя.

Милорадович терпеливо ждал, что же скажет дальше неаполитанский король. Откроет ли имя посланника или все-таки вывернется? Выворачиваться Мюрат не любил – он всегда шел напрямик. Потому и решил уж не отступать.

– А послом в ставку поедет Лористон, – сообщил как ни в чем не бывало маршал. – И тоже завтра. Так что – ждите…

– С превеликим удовольствием, Ваше Величество, ох, ваше высокопревосходительство, простите, – чуть склонив голову, ответил Милорадович.

Мюрат дал шпоры коню и помчался к своим…

Адъютант Лешка Бурцев прискакал в Тарутино вечером того же дня. Анжелика помогала княгине Орловой разбирать поступившие для раненых медикаменты, когда гусарский офицер вбежал в госпитальную избу, и только взглянув на его осунувшееся от скачки, возбужденное лицо, маркиза поняла – он имеет для нее важное сообщение.

– Генерал Милорадович просил сказать, мадам, – выпалил Бурцев с ходу, – завтра вам следует быть на аванпостах. Поедем с раннего утра. Я провожу, – и выхватив из гусарской сумки конвертик, передал его с поклоном Орловой: – Письмецо от Михайлы Андреевча, ваша светлость.

– Спасибо, Алексей. – Анжелика заметила, как вспыхнуло изнутри обычно строгое и скупое на выражение эмоций лицо княгини. Она сунула письмо за узкий вырез платья, а потом спросила Бурцева: – А мадам зачем ехать на аванпосты? Вы собираетесь покинуть нас? – повернулась она к Анжелике.

– Я и сама не знаю, – растерянно пожала плечами маркиза.

– Мюрат сказал, что в полдень приедет какой-то важный французский чин, который хочет говорить с маркизой, – ответил за нее Бурцев. – А вечером, – он усмехнулся, – наконец-то пожалует посол, которого так долго ждали. Господин де Лористон, собственной персоной.

– Лористон? – переспросила Анжелика. – Как, разве не Арман? Не Арман де Коленкур?

– Нет, – Бурцев уселся напротив нее и с удовольствием жевал пирожки с капустой, корзинку с которыми ему пододвинула Анна. – Этот самый Коленкур приедет как раз в полдень на встречу с вами, мадам.

– Коленкур?! – воскликнула Анжелика, и ее руки, лежащие на столе, вздрогнули. – Приедет? Приедет…

– Я тоже удивился, – Бурцев понял ее по-своему. – Писали-то вроде брату, а приедет Коленкур…

– Вы все-таки собрались назад? – еще раз серьезно спросила Анжелику Анна.

– Я… – маркиза запнулась. Ей стало неловко от того, что она ничего не рассказывала Анне прежде, а теперь вот все выяснилось само собой. – Я не знаю, мадам. Я хотела убедиться, что с моими братьями все в порядке. Мой старший брат Александр был тяжело ранен в баталии…

– Вам следовало предупредить меня заранее, – заметила ей Орлова. – Мы бы собрали вам в дорогу еды и выделили ли бы лекарства для лечения брата. Я знаю, что у французов сейчас очень трудно со всем, и ваш брат наверняка не получает должной помощи.

– Я не рассчитывала на ваше внимание, – виновато призналась Анжелика. – Мне не хотелось излишне утруждать вас.

– Да уж какой труд, – ответила Орлова и взглянула на Бурцева: – Когда ты повезешь маркизу на аванпосты?

– Вот как рассветет, так и поедем, Анна Алексеевна, – кивнул тот, набив полный рот.

– Заедешь ко мне сегодня попозднее, – приказала ему Орлова, – я напишу Михаилу Андреевичу и соберу для мадам все самое необходимое… Уважая и понимая ваши чувства к соотечественникам, мадам, я не имею никакого права удерживать вас, – темно-голубые глаза княгини взглянули в лицо Анжелики. – Но французам сейчас приходится туго. Не лучше ли, мадам, вам все же остаться здесь, – предложила она, – пока… Пока как-то не прояснится дальнейший ход событий: будет ли продолжаться война или она закончится миром…

– Я вот тоже говорю, – поддержал Анну Бурцев. – Куда вам ехать, мадам, конину, что ли, есть?

– Но мы должны понять, Алексей, – видя, что Анжелика взволнованна и ей трудно собраться с мыслями, проговорила Анна. – Брат маркизы тяжело ранен, за ним наверняка никто не ухаживает. Как мадам может спокойно относиться к подобному положению?

– Да, конечно, – пожал плечами Бурцев, – только Коленкур-то здесь при чем? – в голосе гусарского офицера Анжелика с удивлением услышала ревнивые нотки. – Он-то уж при императоре не бедствует. А про брата там вообще никто не заикнулся. Даже Мюрат.

– Не твоего ума дело, – одернула его Орлова. – Что за неуместная болтовня, Алексей? Тебе генералом приказано доставить маркизу, вот и доставляй.

– Простите, мадам, – Бурцев с грустью посмотрел на Анжелику, а потом снова сунулся в корзинку. – А пирожков-то уж больше нет, Анна Алексеевна? – спросил он.

– Сейчас принесут, – улыбнулась Анна, – наешься вдоволь. А вы ступайте к себе, мадам, – разрешила она Анжелике. – Я здесь справлюсь сама. Вам необходимо выспаться перед завтрашней поездкой, да и подумать… – Она понимающе покачала головой.

– Благодарю, princesse, – Анжелика хотела улыбнуться, но получилось как-то натянуто. – Я в самом деле пойду, – поднявшись, она взяла свой плащ, – пальцы рук все еще дрожали, – и вышла из госпитальной избы.

На крыльце ее нагнал Бурцев и, преградив дорогу, спросил:

– Я сегодня еще заскочу в Леташевку. Сказать Анненкову, что вы завтра уезжаете?

– Нет, нет, – воскликнула маркиза. – Ни в коем случае…

– Почему? – удивился Бурцев, но, вспомнив наставление Орловой, пожал плечами: – Как знаете…

Он вернулся в избу, а Анжелика, встревоженная, потрясенная, заторопилась в свой чулан. Да, Анна Орлова оказалась совершенно права – ей было о чем подумать.

Ворочаясь на своей походной кровати, маркиза провела бессонную ночь и от волнения, охватывавшего ее перед встречей с Арманом, Анжелику бросало то в жар, то в озноб.

Старые обиды, которые уже позабылись, вдруг встали заново в ее воображении, и она думала, что не поедет ни за что. Пусть только Бурцев появится утром – она и объявит ему, что не едет на аванпосты. А Арман… Тот будет только рад. И уже решив отказаться от затеи, которую сама же и начала, маркиза вроде бы успокаивалась. Но не проходило и нескольких мгновений, как злые образы прошлого утрачивали свою ядовитую горечь, и Анжелика снова вспоминала жаркие ночи, проведенные в объятиях Армана в Париже – он покрывал ее всю страстными поцелуями, он повторял, что столь сильно любит ее, что не найдется слов выразить всю его любовь. О, только вспомнив о тех ночах, Анжелике хотелось лететь на крыльях к Арману. Сейчас же, не дожидаясь утра… Потом демоны снова начинали коварную игру с ее сердцем, подсовывая совсем иные мысли, и Анжелика опять сомневалась…