Корона из сплетённых рогов - Андрэ Нортон

Голова его откинулась назад и он издал крик, похожий на язвительный смех человека или звериный рык. Карга вскинула вверх руки и пальцы ее шевелились, как бы сплетая сложный узор. Крылатая женщина сардонически улыбалась, показывая страшные клыки.

Инна, как бы не замечая ничего, неслась вниз, к ним, правда, замедлив свой бег после того, как она споткнулась о камень и чуть не упала. Я был слишком далеко, чтобы успеть перехватить ее. Тогда я с отчаяния швырнул вслед ее плащ с таким расчетом, чтобы он развернулся в воздухе.

Плащ опустился ей на голову и окутал ее. Она сделала еще шаг и упала, все еще довольно далеко от ожидавшей ее троицы. Я подбежал к ней, пока она боролась с плащом.

Смех человека-зверя затих. И тут запела карга, она призывала на помощь свое Могущество, это я хорошо знал.

Человек-зверь стоял, ухмыляясь, уперев могучие руки в могучие бедра. Он весь дышал уверенностью в победе. В глазах его горел огонь и в его глубоких глазницах не было видно ничего, кроме этого зловещего огня. Вероятно, эти огненные глаза видели в мире совсем не то, что видели глаза обыкновенные.

Крылатая женщина покачивалась взад и вперед. Крылья ее теперь били воздух сильными ударами и она едва касалась земли кончиками ступней. Я почувствовал, что она сейчас бросится на меня и приготовил меч.

Увидев его, человек-зверь разразился хохотом. Левой рукой я обхватил Инну, держа ее как можно крепче. Если она сбежит к ним и ведьма окончательно наложит на нее свою лапу, то девушка будет окончательно потеряна и никакое могущество не сможет освободить ее. Все, что было в ней чистое, доброе, человеческое, умрет и останется только то, чему лучше было бы умереть. Ведь тогда единственное доброе дело, которое я смогу сделать для нее — это убить ее. Когда я думал о том, что эти чудовища могут сделать с ней ради собственного удовольствия, у меня чесались руки всадить ей меч в горло…

— Давай, давай, сделай это, идиот! — я увидел всплеск пламени в глазах человека-зверя. — Дай нам ее кровь, мы с радостью примем ее.

Я помимо своей воли смотрел на него. Он был очень похож на Рогатого. В каждом человеке смешано плохое и хорошее. Так, в изображении Рогатого было собрано все хорошее, а тот, что стоял передо мной, олицетворял все самое худшее, самое темное, самое отвратительное.

— Да, ты правильно думаешь, кретин. Ты мой, если я пожелаю этого, — и он сделал непристойный жест.

Огонь вспыхнул в моих чреслах. Дикое плотское желание охватило меня точно так же, как и в Черной Башне. Сорвать плащ — схватить девушку!.. Я так крепко сжал рукоять меча, что она впилась мне в руку. И эта боль отрезвила меня, я смог оторвать взгляд от чудовища.

Карга плела вокруг нас сеть своих заклинаний. Если мне повезет, то меня постигнет быстрая смерть, а Инну ждет гораздо более страшная судьба.

И тут во мне зашевелились силы, которые вошли в меня на кургане. Я мог принять их, или отвергнуть. Пришло время сделать выбор. И если я решу принять их, то мне нужно будет сделать это полностью. Но я человек. И как человек, я иду своим путем. Могу ли я позволить сделать себя орудием Могущества — Доброго или Злого? — ведь я тогда отдам все то, что делает меня собой.

Время… мне нужно время! Но времени не было. Я поднял голову, посмотрел на небо, на облака, сомкнувшиеся над нами. Как потолок тюремной камеры. Даже вся долина вокруг нас покрылась серой хмарью, затмившей зелень травы и листвы деревьев.

Я облизнул губы. Последний раз я почувствовал себя Эльроном, тем самым Эльроном, которым я был всегда. И затем я крикнул:

— Ха, Холла, Курноус!

Меня как будто стиснула могучая рука, кровь со страшной скоростью устремилась по жилам, кости затрещали под натиском могучих сил. Я закачался из стороны в сторону, как будто сильный ветер накинулся на меня. Но я устоял. Резкая боль пронзила мою голову. Я мог только думать о каком-то месте с огромным количеством закрытых дверей. И в эти двери кто-то ломился и изнутри и снаружи одновременно. Двери слетели с петель и то, что было за ними, освободилось.

Что я такое? Я этого теперь не мог сказать. Я слышал и видел такое, для чего человек даже не имел названия. Дикая боль постепенно уменьшалась. Сколько времени продолжалось это? Моему измученному естеству казалось, что прошли дни.

И вот я встал. Инна скорчилась рядом со мной. Из открытого рта стекала струйка слюны, широко раскрытые глаза изумленно смотрели на меня. Троица все еще стояла впереди. Но улыбка исчезла с губ крылатой женщины, стих смех человека-зверя. Он тоже показал свои зубы и огонь теперь вылетал не только из его глаз, казалось он весь дышит пламенем. Казалось, что под ним вот-вот задымится трава.

Та, которую Инна называла Райден, стояла, подняв руки, но пальцы ее прекратили свое движение. Они безвольно опустились вниз, как будто карга потеряла все силы. Я не знаю, что эти трое увидели во мне. Но сердце мое подскочило от радости и возбуждения. Я думал, что отдавшись неведомой воле, потеряю все. Но оказалось, что я все приобрел. Теперь мне нужно торопиться, забыть о чуде преображения. Удивляться можно и потом.

Снова я взглянул в затянутое облаками небо и крикнул:

— Холла, Курноус! — голос мой громом прокатился по всей долине.

И ответ пришел — звук рога — он звучал триумфом, как будто жертва была не просто близко — она была уже затравлена. Но я не чувствовал себя гончей собакой, нет, скорее, я был меч в руках охотника.

И затем…

Он появился ниоткуда. Нет, вернее откуда-то из другого мира, который вскоре должен был стать моим миром. Он был высок, как Гарн, и кольчуга его была соткана из разных переливающихся цветов — голубого, зеленого и коричневого. Я был прав, хотя голова на кубке была действительно изображением Рогатого Лорда, все же лицо человека-зверя тоже было его копией. Это были Свет и Тьма. И я вспомнил, как однажды Гатея сказала: «Как сверху, так и снизу. Каждое Могущество имеет две грани — светлую и темную — и эти грани хорошо сбалансированы. Но когда одно берет верх, когда баланс нарушается, тогда судьба берет все в свои руки. Восстановление баланса очень страшное и кровавое дело, но необходимое. Баланс должен существовать во всех мирах.»

Троица не смутилась. Они начали раздуваться, увеличиваться в размерах. Они готовились к схватке с Охотником в Рогатой Короне.

В воздухе снова что-то возникло.

Сильное желание охватило меня при первом взгляде на нее. Одежда ее была сделана из золотого и янтарного света. Она с гордо поднятой головой встала перед каргой. Да, Райден оказалась старой, гнусной пародией на прекрасную янтарную леди.

И затем появилась третья — крылатая леди. Ее роскошь и великолепие ослепили меня. Я не мог смотреть на нее. Ветер, поднятый ее крыльями, принес мне чистый запах весенних цветов, выросших среди старых прошлогодних листьев.

— Как сверху, так и снизу, — тихо произнес я. За мной кто-то зашевелился. Инна, пошатываясь, вышла вперед. Она как будто ждала поддержки. Я взял пальцы ее вытянутой руки в свою руку. Пальцы были холодными, и она вся дрожала, как будто стояла на холодном зимнем ветру.