Тени над Даирнасом - Татьяна Бердникова

— Если я не помогу Ноэлю и Нейргану, — тихо перебил его молодой человек, — Это будет еще большим предательством, папа. Разве ты хочешь, чтобы я на это пошел?

Его мать, видя, что у отца убедить сына не выходит, решительно поднялась на ноги, шагая вперед.

— Но, если ты окажешь помощь предателю, ты будешь наказан, сынок, — она осторожно коснулась плеча юноши, — Нейрган поступил плохо, пойми. Снежные драконы редки во всех мирах, и наш не исключение, Властитель был горд тем, что они живут здесь! Их было мало, он ценил каждого, и вдруг самый юный, надежда всего рода, сбежал с дамнетом! Конечно, его это обидело, и он не может простить…

Кинел Дэвер, слушающий слова родителей своего друга с куда большим вниманием, чем он сам, глубоко вздохнул. Для него ситуация более или менее прояснилась, он сообразил, в чем заключалось предательство Нейргана и почему Ящер, схватив его, не пожелает выпустить вновь. Стало понятно, и почему Себастьяну опасно следовать словам дракона и касаться Вечности, стало понятно, чем может быть чревато для него самого спасение Даирнаса…

— Оставь это, — он сказал прежде, чем успел подумать, — Даирнас обречен, увы, тени застят его небо. Ты должен жить, друг мой, ты только что встретил родных, ты не можешь…

— Я не отступлюсь! — Себастьян шагнул назад, решительно высвобождая руки из хватки отца, — Я выслушал все, я все понял, но я не испугаюсь и не оставлю своего намерения! Если ты не проводишь меня к Вечности, отец, я найду ее сам. Если ты не будешь сопровождать меня, Кинел, я справлюсь один, но я не оставлю своих друзей в беде!

Голос его, на последних словах особенно возвысившись, громом прокатился под сводами большой гостиной, и затих раскатами где-то в глубинах замка.

Герцог, внимательно вслушивавшийся в эти раскаты на протяжении нескольких секунд, неожиданно широко улыбнулся и одобрительно хлопнул сына по плечу.

— Вот настоящий Вальдштерн! Да, мой сын, ты достоин нашей семьи, достоин нашего рода! Я провожу тебя к Вечности, и… если понадобится, встану рядом с тобой в любой битве.

— Армандт… — герцогиня, более благоразумная, чем муж, перевела взгляд с него на сына и, тяжело вздохнув, устало махнула рукой, — Нет, это невозможно. С одним Вальдштерном справиться еще можно, но против двух мне не выстоять… Идите. Идите, мои родные, и, прошу вас, возвращайтесь с победой! Ваша милость, — она повернулась к задумчивому Кинелу, — Вы намерены составить компанию мне в моем тягостном ожидании или сопроводите их?

— Я бы скрасил ваше время, Ваша светлость, — лорд, поднявшись на ноги, склонился в сторону женщины в глубоком поклоне, — Но, увы, долг зовет меня. Если друг мой столь бесповоротно решился спасти мою родину, я не могу отойти в сторону. Надеюсь, Его светлость не против провести к Вечности нас обоих?

Феникс согласно опустил подбородок. Он не был против отвести к Вечности ни сына, ни его друга, как не был против и последовать за ними в их безумной битве. Он боялся лишь потерять Себастьяна вновь, но после того, как услышал громовые раскаты его гневного голоса, после того, как увидел пламя в его глазах, осознал, сколь беспочвенен этот страх.

Себастьян больше не был маленьким, не умеющим ничего, ребенком. Он был фениксом, взрослым, сильным фениксом, как раз входящим в пору расцвета своей мощи, и удержать его не могло ничто.

* * *

Узкая тропка вилась между скал, то почти совсем исчезая, то расширяясь до большой дороги, петляя, скользя, будто змея и уводя шагающих по ней путников все дальше и дальше в горы.

Армандт та де Вальдштерн шел уверенной, твердой поступью, хладнокровно глядя вперед; сын его, ничуть не уступая отцу в решительности, шагал рядом. Кинел Дэвер, слегка отставший, следовал за ними, улыбаясь себе под нос и отстраненно размышляя обо всех событиях, случившихся в жизни молодого феникса и приведших его, наконец, домой. Что-то он будет делать, когда все это завершится? Сможет ли вернуться к прежней жизни в Эрте?..

Лорд тихонько вздохнул и, сжав губы, покачал головой. Он и сам не был уверен, что хотел бы расстаться с этим парнем, которого поначалу воспринял в штыки, и который впоследствии стал ему таким хорошим другом. Он ощущал, что дружба их растет и крепнет час от часу и, будучи по натуре человеком скорее одиноким, радовался этому, как ребенок.

Друзей у Кинела прежде как-то никогда не было, тем более таких, которые могли бы ради него пробраться в темницу королевского дворца и освободить его, рискуя всем. Гилдарта, пытающегося перетянуть его на свою сторону, он к таковым относил с некоторой натяжкой.

А вот теперь этот самый друг намеревался рискнуть еще больше, поставить на кон собственную жизнь и ради чего? Ради спасения Даирнаса, ради спасения его, Кинела, родины!

Дэвер испытывал необъяснимый стыд, чувствовал вину перед отцом молодого феникса и никак не мог придумать, каким образом отговорить парня от безумного мероприятия.

— Себастьян… — он немного прибавил шаг, нагоняя спутников, — Ты точно уверен, что стоит делать это?

Молодой Вальдштерн, чью душу сомнения не обуревали абсолютно, остановился и, повернувшись к другу, удивленно вскинул брови. Он-то уверен был, да и страха по-прежнему упорно не испытывал, но, судя по всему, Кинел решил взвалить обязанность бояться на свои плечи.

— Да… — несколько растерянно отозвался парень, — Я хочу спасти Даирнас, хочу спасти Нейргана, хочу избавиться, в конце концов, от Вагранта и завершить всю эту эпопею, а для этого мне нужна Вечность! Что с тобой, Кинел? Мне казалось, мы обсуждали все это и не раз.

Лорд уныло кивнул. Конечно, они все это обсуждали и даже не единожды, конечно, он не должен был так беспокоиться… но он беспокоился едва ли не больше матери молодого человека, ощущая, что толкает последнего на совершение безрассудства из-за собственных желаний.

— Слушай… ты извини, что я так вел себя с тобой, когда ты только появился в Даирнасе, ладно? — он не стал отвечать на вопрос феникса, предпочитая несколько изменить тему, — Я не думал, что все это подтолкнет тебя… Словом, что ты решишь…

— Кинел! — Себастьян, искренне изумленный поведением человека, которого, казалось бы, уже успел неплохо узнать, развел руки в стороны, — Прекрати паниковать. Со мной ничего не случится, я миную Вечность и сделаю то, что задумал. В конечном итоге… — он быстро оглянулся на явственно недовольного проволочкой отца и широко улыбнулся, — Я же Вальдштерн.

Армандт, хмыкнув, согласно опустил подбородок — оспаривать принадлежность сына к их роду он, разумеется, не планировал.

— Довольно стоять на одном месте, милорд, — обращался герцог исключительно к создающему задержки молодому мужчине, чем тот, надо признать, не был слишком уж доволен, — Мы почти у цели. Следуйте за мной и моим сыном, прошу вас.

Путь возобновился.

Дорога вновь сузилась до размеров едва заметной тропки, опять начала блуждать средь камней и скал, однако, Вальдштерн уверенно шагал по ней, безусловно, зная, куда направляется.