Шесть алых журавлей - Элизабет Лим

Сорок катушек золотой нити… для нового церемониального халата? За все годы совместной жизни с Райкамой я ни разу не видела, чтобы она интересовалась одеждой и тем более заказывала ее на пошив. Или лично покупала нити – ни блестящие, ни обычные.

Зайрэна врала.

Я в этом не сомневалась, но промолчала. Просто наблюдала за ее работой и пыталась запомнить, как она крутила колесо одной рукой, а другой подавала волокна к веретену, добывая длинную шелковистую нить.

«Выглядит довольно просто, – подумала я, повторяя ее движения в рукавах. – И прядет так быстро… Пара ночей – и сеть будет готова».

– Подходите, попробуйте сами, – предложила Зайрэна и освободила место для подруг леди Бусиан.

– Это все равно что прясть золото!

Зайрэна просияла от похвалы.

– Если у меня останутся нити, я всем сошью пояса.

Похоже, она в добром расположении духа… Я встала и присоединилась к толпе у прялки.

«Можно мне?» – показала жестами.

К ее чести, Зайрэна и глазом не моргнула.

– Не советую, моя дорогая Лина. Это утонченное искусство – чтобы прясть, нужны ловкие пальцы. – Она показала на мои руки, и даже леди Бусиан отшатнулась при виде шрамов. – Я бы предпочла избавить тебя от этой боли.

Мои пальцы столько пережили, что даже не почувствуют боли, но сказать об этом я не могла. В отличие от Зайрэны, у меня не было права голоса.

Я коротко кивнула, хотя внутри кипела от злости. Зайрэна накинула муслиновое покрывало на прялку. Время отдыха очень кстати подошло к концу.

– Быть может, ты тоже захочешь сшить что-нибудь для супруги императора, когда у тебя заживут руки, – по-доброму сказала леди Бусиан. – Ее сиятельство всю зиму оплакивала потерю детей.

Я чуть не рассмеялась от иронии в ее словах, пусть и сказанных из лучших побуждений, но все же сдержалась. Затем яростно помотала головой и направилась к выходу.

– Лина, не забудь хурму! – Зайрэна вложила сверток мне в руки, после чего помахала Орю, ожидающему у двери. – Отнеси прялку ко мне в покои.

Лицо Орю сморщилось, как чернослив. Он страж, а не слуга, и переносить ее вещи из комнаты в комнату не входило в его обязанности. Однако что-то мне подсказывало, что Зайрэна заметила мой интерес к прялке и специально попросила ее убрать. Впредь нужно вести себя более осмотрительно в ее присутствии.

Напоследок я бросила еще один взгляд на прялку, которую Орю нес по коридору. Скоро я все равно до нее доберусь.

Четыре хурмы.

Спелые, упругие, вполне съедобные. И оскорбительные – таким образом Зайрэна недвусмысленно пожелала мне зла. Четыре – несчастливое число, а посему ничего доброжелательного в этом подарке не было.

Раньше, до проклятия Райкамы, я смеялась над подобными суевериями. Теперь же удача была мне жизненно необходима.

Я завернула фрукты в муслиновую ткань и перекинула сверток через плечо. «Отнесу их в храм», – решила я, не желая оставлять такой «подарок» себе, и взглянула на остроконечную глиняную крышу в другом конце двора. Храм был маленьким и явно редко принимал в себе людей. По бокам от входа стояли две каменные жаровни, деревянные ступеньки обрамляли алые колонны. «Или выкинуть их в сад…»

Боги приняли решение за меня. Вдалеке пророкотал гром, предвещая дождь, и я быстро спряталась под наклонной верандой храма.

Когда поднялась по ступенькам, дверь внезапно распахнулась.

– Лина! – воскликнул Таккан.

Я вздрогнула от неожиданности, и хурма вылетела у меня из рук и покатилась по лестнице.

Ну, плакало мое подношение. Вроде и расстояние до земли было не таким уж большим, но почему-то все фрукты помялись, а их янтарная кожура чуть ли не почернела от удара.

Таккан присел на корточки и помог мне собрать хурму.

– Подношение богам?

«Ага, было», – уголки моих губ саркастично опустились.

Спешно поклонившись, я начала спускаться по каменным ступенькам. Уж лучше мокнуть под дождем, чем торчать в храме с Такканом.

– Лина, постой…

Я показала руками на алтарь и почтительно поклонилась. «Не хочу прерывать твои молитвы».

Мой жест сопровождался раскатом грома, и Таккан взглянул на небо. Тучи быстро почернели и скучились, словно готовились к битве.

– Драконы вышли поиграть, – сказал он, когда с неба упали первые брызги дождя. – Лучше спрячься внутри, пока они не уймутся.

Я замешкалась. «Что это значит?»

Из Таккана вырвался смешок.

– Это из сказки, которую я часто рассказывал Мэгари.

Заинтересовавшись, я помедлила у двери и покрутила руками. «Объясни».

– Все знают, что драконы – предвестники удачи. Я сказал ей, что молнии летят из-под их когтей, когда они чешут небеса, а гром – это их радостные крики во время игр, – темные глаза Таккана заискрились весельем. – Думал, что после этого она перестанет врываться ко мне по ночам и требовать, чтобы я рассказал сказку и составил ей компанию. Но идея с треском провалилась. Теперь во время каждой грозы она приходит ко мне и считает удары грома и молний. Копит удачу, чтобы загадать желание о более коротких зимах.

Я улыбнулась, едва сдерживая смех.

– Ну как, понравилась моя история?

Как бы мне ни претило это признавать, но да. Ётан тоже надо мной так подшучивал.

– Кажется, я впервые увидел твою искреннюю улыбку, Лина, – Таккан наклонил голову, и уголки его рта приподнялись. – Не считая того раза, когда я дал тебе серебряный макан.

«Откуда ты знаешь?»

– Когда ты счастлива, у тебя появляется ямочка, – увидев, как я скривила губы, он показал на свою левую щеку.

Надо же, заметил… Интересно, он всегда обращает внимание на такие мелочи?

Брызги дождя обратились жирными каплями, что застучали по крыше храма. От холода на руках зачесались струпья, и я потуже обмотала шарфом ладони.

– Заходи, пока не начался ливень, – Таккан открыл дверь шире.

«Не могу, – я замахала руками, не зная, что с ними делать. – Чижуань…»

– Заходи, – повторил он, не понимая моих жестов. – Раз уж ты здесь, я хочу тебя кое о чем спросить.

Я опустила руки по бокам. Все-таки любопытство – моя величайшая слабость.

Я последовала за ним под барабанную дробь капель по крыше. В нос ударил резкий запах горящих благовоний. Я посмотрела на подношения на алтаре: рифленые бутылки с вином, сосуды с вареным рисом, миски с хурмой и неспелыми персиками, медные монеты на веревочках и вышитые амулеты для защиты от призраков и заблудших духов.