Сто великих воительниц - Сергей Нечаев

16 сентября 1813 года она получила тяжелое ранение картечью в бедро в сражении при Гёрде.

– Герр лейтенант, я девушка! – с таким возгласом упал раненый прусский егерь Август Ренц.

Товарищи по оружию, захватившие французскую батарею, возможно, не придали бы значения услышанному, если бы не врач, подбежавший к раненому. Он был изумлен, когда, делая перевязку, обнаружил, что молоденький егерь на самом деле переодетая девица!

Отправленная для лечения в Данненберг, Элеонора Прохазка скончалась от заражения крови 5 октября 1813 года. Ей было всего 28 лет, и через два дня ее похоронили со всеми воинскими почестями.

Элеонора Прохазка. Гравюра XIX в.

Ее командир, лейтенант Отто Пройсе, позднее вспоминал: «Мы стояли в Зандау, что на Эльбе. Там к нашей роте присоединился егерь Ренц – как оказалось позднее, девушка по имени Прохазка. Он стал фланговым Нам как раз доставили английские ботинки, все слишком большие для него, и я был вынужден заказать ему пару по мерке. Его язык не был особенно изящен, так что никто не мог заподозрить в нем девушку. Впрочем, он превосходно готовил на бивуаках. А вот ведь – храбрецом оказался…»

Ее памяти посвящал стихи поэт Фридрих Рюккерт, а Бетховен написал о ней пьесу на либретто Дункера.

Россия тех времен также дала нам известную женщину-воительницу, которую звали Надежда Андреевна Дурова.

Родилась она в Херсоне в сентябре 1790 года в семье гусарского ротмистра Андрея Васильевича Дурова. Отец ее в Малороссии женился на известной красавице. Сделал он это против воли ее родителей, и первым плодом их брака стала дочь Надежда, которая с самого рождения была не любима матерью, желавшей иметь не дочь, а сына, и эта нелюбовь дошла до того, что отец, видя слишком уж неласковое обращение жены, вынужден был поручить воспитание 8-месячной Нади пожилому гусару Астахову, который, кроме военного дела, ничего толком не знал и не умел. Под надзором и попечениями этого доброго усача, который нежно полюбил вверенное ему дитя, она оставалась до самого выхода отца в отставку, то есть почти до пятилетнего возраста. В результате Астахов научил ее ездить на лошади, давал играть с пистолетом и саблей, выучил командным словам и, таким образом, развил в ней воинственные наклонности.

Позднее она написала: «Седло было моей первой колыбелью, а лошадь, оружие и полковая музыка – первыми забавами».

В 1789 году Андрей Васильевич оставил военную службу и со всей семьей поселился в Сарапуле, где выхлопотал себе должность городничего. Потеряв своего любимого гусара-няню, Надя не перестала мечтать о военных подвигах. Она не покинула своих занятий и игр, к которым привыкла в лагере, и тем самым беспрестанно навлекала на себя гнев матери, заставлявшей ее целыми днями сидеть за шитьем или кружевами. Но ни строгий надзор, ни даже частые наказания не имели успеха, и Надя продолжала по-прежнему потихоньку играть оружием.

Когда ей исполнилось 12 лет, отец купил черкесского жеребца, выездил его, назвал Алкидом и подарил дочери. Девочка полюбила коня и приучила его к себе.

Желая побыстрее освободиться от материнской опеки, Надежда охотно дала согласие, когда ей сделал предложение мелкий сарапульский чиновник Чернов. Через некоторое время она родила сына Ивана, но через год ушла от мужа и вернулась в родительский дом. Что послужило тому причиной, неизвестно. Дурова, впоследствии подробно описывая свою жизнь, ни словом не обмолвилась о муже и сыне.

Итак, освобождение путем замужества не удалось. Женская участь рисовалась ей в самых мрачных тонах. А причины всех своих несчастий она видела в принадлежности к женскому полу. Размышляя, она пришла к решению отныне выдавать себя за мужчину и пойти на военную службу в кавалерию, ведь ни о каком другом роде деятельности она не имела ни малейшего представления.

Конечно, тут сыграли свою роль и патриотические порывы, и традиции семьи, и свойства характера. Шел 1806 год. Наполеон, разбив союзные русско-австрийские войска, готовился к завоеванию России. «Воинственный жар с неимоверною силою запылал в душе моей, – вспоминала Дурова, – я твердо решила сделаться воином, быть сыном для отца своего и навсегда отделаться от пола своего».

7 сентября 1806 года Дурова, переодевшись в мужской казачий костюм, ночью со своим Алкидом ушла из дома и, выдав себя за дворянина, желающего вопреки родительской воле поступить на военную службу, присоединилась к казачьему полку, чтобы с ним дойти до места размещения регулярных войск.

Произошло это следующим образом. Казачьему полку, стоявшему в том городе, где жили ее родители, был объявлен поход, и он выступил, а Надежда, узнав об этом, оделась в казачий чекмень, остригла волосы и, взяв все необходимое, тайно покинула родительский дом. Она на своем любимце Алкиде поскакала по направлению, по которому пошел полк, и догнала его на рассвете. Явившись к полковнику, она выдала себя за сына одного из местных помещиков, желающего поступить на военную службу. Полковник, по тогдашним правилам, не имевший права принять ее в казачий полк, дозволил, однако, следовать за ним на Дон.

Надежда Дурова. Рисунок первой пол. XIX в.

Назвалась она Александром Соколовым. Под этим именем, дойдя с казаками до Гродно, она завербовалась в Коннопольский уланский полк. Счастье переполняло ее:

«Итак, я на воле! Свободна! Независима! Я взяла мне принадлежащее, мою свободу!»

В начале мая полк выступил в поход. Впервые в крупном сражении Дурова в составе Коннопольского уланского полка участвовала 22 мая 1807 года и сразу же отличилась. Надежда, исполненная отваги, присоединялась к каждому атаковавшему эскадрону, за что ей крепко влетело от командира. Но душа рвалась в бой. Страха не было.

После похода Надежда написала письмо отцу, в котором сообщала, где она и под каким именем находится, умоляла простить побег, «дать благословение и позволить идти путем, необходимым для моего счастия». Ответом на письмо дочери было прошение, поданное Андреем Васильевичем царю с просьбой разыскать дочь и вернуть домой.

Дурову по высочайшему повелению, не раскрывая инкогнито, со специальным курьером доставили в Петербург. К ее формулярному списку был приложен рапорт главнокомандующего Буксгевдена с самыми лучшими отзывами о боевых качествах Соколова. Александр I первоначально намеревался наградить ее и возвратить в отцовский дом, но после ее настоятельной просьбы разрешил остаться в армии и повелел именоваться по своему имени Александровым, что само по себе означало великую степень благоволения. Император также приказал зачислить ее в аристократический Мариупольский гусарский полк. А узнав о том, что Надежда спасла жизнь офицера на поле боя, он собственноручно наградил ее Георгиевским крестом.