Сочини мою жизнь - Лана Барсукова

Виталий Петрович ни о чем таком от Лукича не слышал. Это было исключено, подобные вопросы они не обсуждали даже в бане. Но, глядя на Таню, на ее точеную фигурку и милое лицо, на простодушие и мечтательность, застывшие в ее глазах, он сразу понял в общих чертах расклад: она влюблена. И это вполне объяснимо и естественно. Будь он женщиной, сам бы влюбился в своего друга.

Тем временем Таня пространно отвечала на его вопрос «Что именно вас интересует?». Из ее долгих слов он понял, что ее интересует все. Он разглядывал Таню и прикидывал ее шансы занять хоть сколько-нибудь значимое место в душе Игоря. «Шансы невелики», – решил он.

– Танюш, мы общего бизнеса с Игорем ведь никогда не имели, слава богу. Это сохранило нашу дружбу. Видите ли, какое дело, мы с ним оба можем поступиться во имя дружбы многим, но не интересами бизнеса. К счастью, деловые вопросы никогда не сталкивали нас лбами.

– Но в числе людей, которые прошли с ним этот путь, он указал и вас.

– Правильно указал, потому что мы прошли этот путь вместе, рука об руку, это чистая правда. Но я бы так сказал, шли мы по параллельным дорожкам. Я всегда занимался птицефабриками, а Игорь сыром.

– Но ведь не всегда сыром?

– Не всегда, тут вы меня точно подловили. Правды ради, чем он только не занимался. Мы с ним пересекались на разных деловых сборищах, и он каждый раз давал мне новые визитки, я даже коллекционировать их начал, целая пачка набралась – и с позолотой, и с вензелями, – засмеялся Петрович.

– Вас Лера познакомила, ваша жена? – задала Таня, как ей казалось, каверзный вопрос.

Но Виталий Петрович ничуть не смутился, по крайней мере, виду не подал.

– Да, кажется, да. Он тогда голодный был до разных статусных игрищ, ему нужна была дорогая женщина. Знаете, по этой причине прапорщики с вожделением смотрят на жен генералов.

– Генералом были, разумеется, вы? А он прапорщиком. Я правильно поняла?

– Да, что-то в этом духе. Но Лера была не просто генеральшей, а генеральшей с хорошим глазомером. У нее глаз-алмаз на перспективных мужиков, – и он расслабленно отхлебнул чай.

– Вы так спокойно об этом говорите… Но ведь она была вашей женой, – растерялась Таня.

– Вы просто очень молоды, а потому излишне впечатлительны, Танюша. Чтобы вас успокоить, скажу так: особого сожаления я не испытал. И потом, она познакомила меня с человеком, который стал мне другом. Разве плохо поменять нелюбимую жену на любимого друга?

– Наверное, хорошо, – неуверенно сказала Таня.

– Во-о-от! Вы начинаете меня понимать. А знаете, что я подарил им на свадьбу?

– Дом на Багамах?

– Почти. Только лучше. Я подарил Игорю идею. Сказал, что пора заканчивать с чехардой визиток, что просто деньги уже неинтересны. Он давно доказал себе, мне, всем вокруг, что может из одного рубля сделать два. И даже три. Что дальше? Пора доказывать, что ты имеешь свою тему в бизнесе. Он тогда хотел казино строить, смешной парень. Если бы не я, не исключено, что вляпался бы туда. А потом казино, как вы знаете, прикрыли… Танюш, вы смотрите футбол? – неожиданно спросил он.

– Нет, – честно призналась Таня.

– Жаль. Это очень поучительная игра. Знаете, почему наши футболисты все время проигрывают? Они бегут туда, где сейчас находится мяч. А умные игроки бегут туда, где мяч скоро будет.

– А как узнать, где он будет?

– Правильный вопрос! Да вы умница, а не только красавица, – невзначай ввернул он комплимент. – Это и есть главный секрет победы. Но мяч точно будет не там, где он сейчас. Бежать надо на пустую часть поля. А анекдоты вы любите?

– Да. – Таня не могла привыкнуть к его манере круто менять тему разговора.

– Есть три способа потерять деньги. Самый приятный – потратить их на женщину, самый адреналиновый – проиграть все в казино, но самый надежный – вложить деньги в сельское хозяйство.

Таня улыбнулась. Анекдот не показался ей очень смешным, а главное, непонятно было, к чему он.

– Этот анекдот я и подарил Игорю. И сказал, что сельское хозяйство – это и есть та пустая часть поля, куда скоро прилетит мяч. Согласитесь, это был королевский подарок.

– А если бы не прилетел? Ну, мяч этот.

– Тогда бы мы пошли ко дну в точном соответствии с анекдотом. Но это было исключено. Мяч уже летел туда, просто никто этого пока не видел. Страна еще доедала «ножки Буша», а мяч уже свистел в правильную сторону.

– И вы, значит, этот мяч углядели?

– Да, – скромно подтвердил Виталий Петрович. – И я, и Игорь, потому что у него мозги системные. Смотрите, какой расклад. В девяностые годы все грохнулось, но особенно досталось сельскому хозяйству. Фермеры не могли компенсировать разгон колхозов, это же понятно. Как дядя Федя, гордо названный фермером, накормит страну, реформаторов вообще не интересовало, им важнее было сломать хребет социализму. Как говорится, мы за ценой не постоим. Умрем от голода, но рынок построим. Чудаки с большой буквы «М», – Виталий Петрович поморщился, – те же большевики, если вдуматься, ослепленные идеей фанатики. Их хлебом не корми, дай только революцию запалить. Сначала дед, а потом и внук. В крови у них это, что ли? Найти бы тот ген и кастрировать его.

Таня поняла, что Петрович говорит о семье Гайдаров. Ее родители часто говорили подобное, но только на кухне. А тут так открыто, с незнакомым, в сущности, человеком. Значит, уже и так можно, как будто это стало общим местом. И кто говорит? Хозяин жизни, вынесенный волнами рынка на райский остров. Это не ее родители, беспомощно гребущие в этих волнах и утешающие друг друга сказкой про лягушку, сбившую лапками масло. Тане захотелось как-то восстановить историческую справедливость, и она примирительно сказала:

– Но вроде все остались живы.

– Верно подмечено! Потому что жили по заветам Остапа Бендера «заграница нам поможет»! И пошло-поехало: американские окорочка, польская картошка, натовские пайки… Ельцин министров менял, как капризный ребенок игрушки. Короче, цирк уехал, а клоуны остались. Вы, конечно, это время не помните, для вас это как про Киевскую Русь разговор.

– Нет, мне интересно, – вежливо поддержала разговор Таня, мучимая вопросом: «Как бы свернуть этот экономический обзор? Он про Игоря вообще собирается рассказывать?»

Словно услышав ее, Виталий Петрович придержал себя:

– Про это долго можно говорить, но ближе к делу. Эта шарманка сломалась в девяносто восьмом году, когда случилось что? Ну?

– Дефолт.

– Дефолт – это слово. А что по сути?

– Ну… Государство отказалось выплачивать по госзаймам… – промямлила Таня.

Она была не сильна в экономических вопросах. В газете, где она работала, под экономикой понималось что-то в духе закрытия свалок и открытия новых станций метро.

– Танюша, не разочаровывайте меня. Обычным гражданам наплевать было на ваши госзаймы. Их другое волновало. Ну! Думайте!