Неумолимая - Карен Линч

вышагивал по пещере, после чего бросился к выходу.

– Жди здесь, – крикнул он и исчез, взбираясь по утесу.

– А куда я, по-твоему, денусь? – прокричала ему вслед. Ответа не последовало.

Я сидела у открытого проема, прислонившись спиной к гладкой поверхности. Ветер выл в пещере, напоминая мне, как здесь одиноко без Реми. Я опустила взгляд на бьющиеся о валуны волны, словно огромная пенящаяся пасть, полная острых зубов. Я любила океан: его простор, запахи, звуки. Оно, казалось, всегда взывало к себе, стоило мне приблизиться. Однажды один из пожилых рыбаков поведал, что в его жилах течет соленая вода, и он нигде не будет счастлив, кроме как в океане. В подобные моменты я отчетливо понимала его.

Через несколько минут появился Реми, неся небольшой мешочек с чем-то похожим на палки. Я в замешательстве взглянула на него, пока Реми не опустил мешок на пол пещеры и не усмехнулся, вытянув руку вперед. На его ладони лежали дюжина или больше крупных сверкающих бриллиантов и небольшой рубин. Реми указал на рубин.

– Это купить кровь Теллона.

Я взглянула на рубин, который был не больше чем на полкарата. Я не очень разбиралась в драгоценных камнях, но знала, что рубины стоят уйму денег.

– Рубин? Он типа волшебный? – неуверенно спросила у Реми, пытаясь не задеть его чувства.

Он отрицательно покачал головой, словно я должна была соображать, что к чему.

– Это не рубин. Алмаз.

Красный алмаз?

– Ой. Они дорогие?

Я думала, что это рубин. Но, опять же, что я вообще знала о камнях.

– Это достаточно, чтобы купить много крови Теллона.

– Вот этой мелочью? Серьезно? – Он не выглядел дорого, но если Реми говорит, что камень ценный, то я поверю ему. – Слушай, ты точно хочешь отдать бриллиант мне, раз он настолько ценен? У тебя не будет проблем?

Реми ухмыльнулся, обнажив зубы.

– Клан иметь много красивых безделушек. Ты забирать все бриллианты. Оставить некоторые на случай, если понадобятся.

Я знала, что тролли богаты, но до меня только сейчас дошло, что размеры их богатств выходят за рамки моего восприятия.

– Как сокровище Смауга, – пробубнила я, засовывая бриллианты в передний карман джинсов. Реми не впервые давал мне драгоценные камни в качестве валюты, и я уже не так сильно поражалась им.

– Смауг?

Мне потребовалось несколько минут, чтобы рассказать ему про Хоббита и дракона, спящего на горе сокровищ. Реми покачал головой, когда я закончила.

– Драконам плевать на погремушки. Им нравится только есть.

– Буду знать, – пробормотала я, надеясь, что мне никогда не выпадет возможность увидеть его собственными глазами. Я указала на мешок на полу. – Ну а палки для чего?

– Для защиты дома.

Он объяснил, что за предметы лежали в мешке и как их использовать для создания защиты. Мне потребовалось добрых полчаса, чтобы запомнить фразы, которые нужно было повторять при заклинании, и я решила установить защиту сразу, как вернусь домой, пока ничего не забыла.

Когда пришло время прощаться, Реми настоял сопроводить меня до города. Он держался леса, пока я ехала на велосипеде, время от времени замечая мелькающую фигуру между деревьями. Если бы он захотел, то мог бы оставаться невидимым, но он специально этого не делал, чтобы я знала, что он рядом.

Мотоцикл появился позади меня, когда я проехала за знак городской черты. Я не обернулась, и всю дорогу до центра «Дукати» рычал за мной, словно большой голодный кот. Я подумывала рвануть сразу в двери, как только подъеду к дому, но Николас, видимо, ожидал такого исхода. Стоило нам выехать на набережную, он пошел на обгон, и когда я добралась до дома, уже поджидал меня у угла здания со скрещенными на груди руками и хмурился так, что мне захотелось мгновенно развернуться и уехать в противоположную сторону. Его настроение менялось так быстро, что я не успевала следить. Сердитый парень, ожидавший меня сейчас, совсем не походил на того, кто два дня назад отдал мне свою куртку и приглядывал за мной, пока я спала.

– Тебя прошлая ночь ничему не научила? – резко спросил он, делая шаг ко мне. – Пытаешься убить себя?

С трудом сглотнув, я слезла с велосипеда и подошла к нему.

– Конечно нет.

Я не могла сказать, что была в полной безопасности с троллем, который мог справиться с любой угрозой.

– Нет? – Его взгляд помрачнел. – Не хочешь рассказать, что такое важное случилось, что тебе пришлось улизнуть?

– Нет, – ответила я, проигнорировав повелительные нотки в голове.

Николас сжал челюсти: он был в бешенстве, но я не собиралась дрожать перед ним от страха. Я не обязана отчитываться ему о каждом своем шаге.

– На многие мили к югу от города нет ничего, кроме лесов. Что ты там делала?

Вместо того чтобы ответить на вопрос, я задала свой:

– А как ты вообще меня нашел? Установил маячок на мой велосипед?

– Нет, но, возможно, стоило бы.

– Нет, не стоило бы! – выплюнула я. Не могу понять, шутит он или нет, хотя сейчас я бы ничего не исключала. – Я не беспомощная дева, знаешь ли, и не нуждаюсь в том, чтобы за мной следили двадцать четыре на семь. Я отлично заботилась о себе, пока вы не появились.

Николас склонил голову, и уголок его рта высокомерно дернулся вверх.

– Да, я вижу, как хорошо ты со всем справляешься, – протянул он раздражающе снисходительным тоном. – Я удивлен, что ты прожила так долго.

Меня обидело, что он так плохо думает обо мне, но я не дам ему это понять. Более того, я чертовски возмутилась, что его мнение обо мне почему-то волнует меня.

– Прости, что стала для тебя мучительным испытанием, но никто не просил тебя быть здесь. Можешь возвращаться к своим делам – охотиться на вампиров или что ты там делаешь – и забыть обо мне.

Я двинулась мимо него, но он снова вытворил то расплывчатое движение, и мой путь преградила широкая грудь. Я попыталась обойти Николаса, но его рука схватила руль моего велосипеда, который словно пригвоздило к земле. Он наклонился и с убийственной мягкостью в голосе проговорил на ухо:

– Будь я вампиром, ты была бы мертва… или даже похуже.

У меня перехватило дыхание, и на мгновение я вернулась в переулок: снова оказалась прижата к кирпичной стене, не способная даже шелохнуться. Я вытряхнула из головы воспоминание и бросила на него полный презрения взгляд, возненавидев его за то, что напомнил мне, какой слабой и беспомощной я ощущала себя рядом с Илаем. Наши глаза встретились на расстоянии дюйма друг от друга,