Дорога ярости. Как Джордж Миллер создавал культовую постапокалиптическую франшизу - Люк Бакмастер

было открыто для посещения широкой публикой. Пристрастие Мартина О’Нилла к некоторому психологическому реализму при оформлении декораций не ограничивалось следами пуль. Он стал известен как «парень с собакой» – и не потому, что проводил обеденные перерывы, выгуливая своего четвероногого лучшего друга.

Как вспоминает Грэм Уолкер,

«Мартин ходил в собачий приют. Там были собаки, которых усыпляли, потому что они никому не были нужны. После усыпления Мартин забирал их трупы, приносил их в место, где мы оснащали машины, варил черепа в бочках и снимал шкуры».

Художник-постановщик продолжает:

«Сначала он снимал с них шкуры. Многие из детей [дети-актеры, играющие персонажей, живших в месте под названием Трещина в земле] были одеты в… Я пытаюсь вспомнить породу. Что это за собаки с большими длинными мохнатыми ушами? Волнистая шерсть и длинные мохнатые уши? Шотландские собаки. Я забыл породу. Один ребенок был одет в шубу, которую сшили из шкуры такого пса из приюта. Она была прекрасно сшита. Это была одна из тех собак, которых я помню».

О’Нилл подтверждает воспоминания Уолкера о его «собачьем» прошлом:

«Да, да, маленькая шотландская собачка. Это и правда было жутко, – говорит он. – Думаю, пару человек стошнило. Очень трудно достать собачью шкуру. В тот момент все в основном ушли из мастерской, и я разложил свои вещи. Я добыл маленького шелти. Он дался мне с трудом… Пришлось приложить немало усилий. С немецкими овчарками было легко, потому что это крупные старые животные. Но с маленьким шелти оказалось трудновато. Он был похож на маленькую плюшевую игрушку. Я снимал с него шкуру, а разные люди подходили и говорили: "О боже, ты рехнулся"».

Однажды ночью, когда Мартин О’Нилл ехал в своем маленьком желтом фургоне Mitsubishi из питомника с грузом собачьих туш в кузове, его остановил полицейский. Он заглянул внутрь и спросил: «Что это?»

Когда декоратор ответил, что это куча мертвых собак, полицейский ничего не сказал.

«Он просто выразительно посмотрел на меня, – вспоминает О’Нилл, – и ушел, ругаясь себе под нос. Если вы видели голову собаки, с которой сняли кожу, она смотрится крайне жутко. Пасть и зубы кажутся очень большими и необычайно странно выглядят».

Мартину О’Ниллу также было поручено найти и подготовить большое количество свиных голов. Примерно в середине фильма Воин Дороги просыпается и обнаруживает, что попал в хижину, типа домика на дереве, в невероятно красивом (повсюду мерцающая вода, живописные скалы, зеленые деревья) убежище под названием Трещина в земле. К его лодыжке привязана длинная веревка, и он выпадает из деревянного строения и болтается вниз головой. Только в одном этом кадре, где Рокатански висит вверх тормашками, можно увидеть не менее тридцати свиных черепов. В наши дни художественный отдел, вероятно, изготовил бы пластиковые формы и использовал их. В Австралии в середине 1980-х годов было куда проще найти натуральные материалы.

«Я получал черепа одичавших свиней со скотобойни, – вспоминает О’Нилл. – Этот мясокомбинат экспортировал мясо в Германию. Он и сейчас существует. Я получал свиные черепа, и мы ежедневно их варили. На протяжении всего этапа препродакшена».

Невезучему ассистенту из художественного отдела было поручено помогать в выполнении этой жуткой работы (удалении мяса со свиных черепов). Молодой человек не захотел: «Он спросил: "Я действительно должен это делать?" Я ответил: "Да, ты должен, это твоя работа", – говорит О’Нилл. – Он должен был варить, скоблить, чистить и все такое. Ему это не нравилось, он считал свое назначение несправедливым».

Однажды, заглянув в дверь, чтобы посмотреть, как продвигается работа художественного отдела, Джордж Миллер столкнулся с животным, которое все еще выглядело вполне живым. Один из первых визуальных образов Бартертауна в готовом фильме – деревянная вывеска с названием городка. Внизу, среди парада странно одетых людей в цепях, шкурах, халатах и чудных головных уборах (работа художника по костюмам Нормы Морисо), идет крупный пес, тянущий за собой деревянную тележку. Это был ирландский волкодав по кличке Джейк, принадлежавший другу Мартина О’Нилла. Когда Миллер приехал на съемочную площадку, декоратор подошел к режиссеру и предложил ему сесть в тележку: «Это очень круто, вы можете на ней прокатиться!»

Режиссер согласился, втиснувшись в тележку.

«Затем, – вспоминает О’Нилл, – Джейк рванул! Может быть, я побежал вперед, а Джейк подумал, что это игра, не помню, но он почему-то рванул. Порода просто создана для бега. И это была крупная собака. Джейк мчится вместе с Миллером, втиснутым в маленькую коляску. Джордж, испугавшись, зажал уши и закричал: «Не-е-е-ет!» Я помню выражение его лица, когда он вцепился в тележку. Оно выражало ужас».

Если режиссеру показалось, что скоростная поездка на собачьей тележке – это слишком, то, наверное, хорошо, что он не был свидетелем некоторых других развлечений, происходивших на складе – особенно в выходные дни.

«Раньше мы вели себя совершенно отвязно. Я имею в виду, чертовски, блин, отвратительно, – говорит менеджер по строительству декораций Деннис Смит. – Пятничные вечера, черт бы их побрал. Текила, кокс и спиды. Не знаю, как я выжил, если честно. Худшие годы кинопроизводства в Австралии были действительно чертовски страшными. Время вечеринок, на которых царили наркотики».

Грэм Уолкер вспоминает один пьяный пятничный вечер на складе, когда, как это было принято, для начала принесли пару упаковок пива и выпили их как воду. Потом принесли еще пару. После того как было выпито довольно много – слишком много, чтобы сосчитать, – оставшиеся механики объявили, что собираются уходить. Но прежде чем сделать это, они закрыли двери, запрыгнули в одну из машин и начали дымить возле переднего выхода, а затем распахнули дверь и умчались. Уолкер вспоминает, что оставшаяся внутри команда «чуть не задохнулась от синего дыма».

Но лучше всего в памяти художника-постановщика запечатлелась ночь во время препродакшена «Под куполом грома», когда команда отправилась в увеселительное путешествие, используя всю армаду причудливо выглядящих автомобилей Тетушки Энтити. Машины, как и все проекты Уолкера, смотрелись просто невероятно. Джордж Миллер с самого начала сказал ему, что хочет, чтобы автомобили выглядели совсем не так, как в фильме «Воин Дороги». Режиссер попросил сделать «машины-скелеты», такие, как Andamooka Buggy, похожие на ржавую прозрачную клетку, установленную на огромных 44-дюймовых колесах от трактора.

Личным фаворитом Уолкера был автомобиль Тетушки Энтити. В нескольких сценах за его рулем оказывалась сама Тина Тёрнер. Зарубежная звезда, певица и актриса так хотела сесть за руль, что механическую коробку передач (которой она не умела управлять) заменили на автоматическую. Художник-постановщик также сел за его руль