Танец стали в пустоте. Том 1. Огонь и отвага - Ник Фабер

Его пальцы сильнее сжали плечо молодого человека, сидящего перед ним.

– Да, – прошептал тот. – И тогда всё изменится.

– Да. Главное, когда перед нами откроется новая возможность, мы должны заранее узнать о ней. Ты понимаешь?

– Понимаю. Но отца теперь охраняют… Я не знаю, что можно сделать. Даже с местными офицерами гвардии, которые работают на меня, я не уверен, что…

– Франциско. – Голос Торвальда прервал парня и заставил того вздрогнуть. – Мальчик мой. Просто найди для нас лазейку. Уверен, ты справишься. Я верю в тебя!

* * *

Лёгкий крейсер «Фальшион»

Кулак просвистел совсем рядом с его лицом, едва не задев челюсть. Томас успел уклониться, поднырнув под руку противника, одновременно с этим стараясь схватить его за запястье. Его оппонент моментально разгадал этот ход и, прежде чем Райн сумел совершить задуманное, ушёл из зоны досягаемости с невероятной скоростью. Пальцы Тома схватили лишь воздух. А в следующий миг ему пришлось забыть о нападении, чтобы защититься от удара ноги, нацеленного в левую сторону грудной клетки. Прямо в рёбра. Он прикрылся согнутой в локте левой рукой, и удар противника обрушился на протез. Оппонент злобно зашипел от боли, но ни на секунду не замедлился, перейдя в новую атаку.

На Райна обрушился град ударов, которые он едва успевал блокировать, стараясь защитить голову и корпус. Его противник был нечеловечески быстр и силён. Лиза словно играла с ним, нанося удар за ударом и постепенно взламывая его защиту. Сильный апперкот заставил пилота вскинуть руки для защиты. Вейл поменяла стойку, и её пальцы стальной хваткой схватили его запястья. Она резко дёрнула Тома на себя, и от такого рывка тот потерял равновесие, падая в нужном и тщательно рассчитанном девушкой направлении.

Удар колена пришёлся ему в солнечное сплетение. Слепящая вспышка боли заставила Райна задохнуться. В следующий миг Лиза крутанулась, вновь меняя стойку и с нечеловеческой силой утягивая своего противника за собой. Том почувствовал, что его ноги оторвались от тренировочного мата, которым был покрыт пол в зале, а тело взлетает в воздух в броске. Резкий удар спиной об пол выбил из его лёгких остатки воздуха. Первое, что он увидел перед собой секунду спустя, – это нацеленный ему в горло удар кулака, который замер в считаных сантиметрах от его гортани.

– Семь – ноль, – услышал Том приятный голос чуть запыхавшейся девушки.

Кулак перед его лицом разжался в призывно раскрытую ладонь. Райн не стал возражать и принял протянутую руку. Лиза одним рывком поставила его на ноги. Ему всё ещё было трудно дышать из-за сбитого падением дыхания, да и последний удар в солнечное сплетение отзывался тягучей болью.

– Ты… ты просто долбаное чудовище… – наконец сказал он, тяжело дыша и опёршись ладонями о колени.

В отвел он услышал весёлое фырканье.

– Знаешь, я могу ещё пару раз тобой пол вытереть за такие слова.

– Да, да… но всё равно…

Она пожала плечами и подошла к одной из пластиковых скамеек, расставленных у стен тренировочного зала, и взяла лежащее на ней полотенце, чтобы вытереть лицо. Наконец отдышавшись и почувствовав в себе способность вновь двигаться, Райн поступил так же.

Привычка наведываться в тренажёрный зал перед сном обострилась после событий на Абрегадо. Раньше он изводил себя тренировками, чтобы найти в физическом истощении спасение от ночных кошмаров, которые периодически мучили его. Теперь же к ним добавились кровавые сцены произошедшего, наполняя полные ужасов сны новыми красками.

Том не мог понять, что с ним происходит. Почему почти каждую ночь он просыпался в мокрой от пота постели со сбивающимся дыханием. Он знал, что не был трусом, и был уверен, что смог это себе доказать во время теракта. Ужас не охватил его, когда оружие оказалось у него руках и пришлось стрелять в других людей. Тогда почему каждую ночь его посещали столь ужасные картины?

В одних снах погибшие члены его экипажа протягивали к нему окровавленные, покрытые ожогами руки, то ли моля о помощи, то ли желая разорвать его на части. В других он видел – как стоящую рядом с ним девушку разрывают на части выстрелы импульсных винтовок и её пробитое и обезображенное выстрелами тело падает на пол. Как он слышит терзаемые болью вопли Дэнни Нерроуза, который зовёт на помощь. Он несётся через залитые кровью коридоры, но всегда опаздывает, находя своего друга разорванным на части. Как и всех остальных. Капитана Маккензи. Лестера Мэннинга. Виолетту Бельховскую. Все они раз за разом умирали в его снах. Не помогали даже успокоительные, которые выписал ему корабельный фельдшер.

Райн чувствовал, что начинает терять уверенность в себе.

Раньше он мечтал быть капитаном корабля… Сейчас же, вновь оказавшись на мостике, но в роли простого тактика, который выполняет приказы своего капитана, Том вдруг с ужасом осознал, что ждёт этих приказов. Ждёт, когда ему скажут, что именно он должен делать дальше. Обычные занятия в зале уже не давали того уровня морального и физического истощения, которое бы позволило ему забыться сном без сновидений. Райн занимался часами в свободное время, пока не валился с ног и еле мог ходить. Но кошмары не отступали.

В один из таких вечеров он опять встретился с Вейл. Она пришла в зал во время «ночной» вахты, когда большая часть экипажа уже спала. И именно тогда, когда там занимался Том. На космическом корабле само понятие дня и ночи было весьма субъективным. На борту существовал особый график, который был связан с привычками капитана. Когда капитан бодрствовал, для команды начинался напряжённый рабочий «день». Сами же капитаны следовали давней традиции, устанавливая корабельное время по Гринвичу, со старой Земли. Древний обычай, которому следовали в большинстве флотов.

Придя в зал после своей вахты, поздней ночью по корабельному времени, Вейл, как и рассчитывала, нашла там Райна, который продолжал методично избивать боксёрскую грушу. На её вкус, его движения были лишены грациозности и техники, но в целом он был весьма неплох. По крайней мере гораздо лучше, чем большинство слабаков из корабельной команды. По крайней мере – тех из них, кто тратил свободное время в тренажёрном зале, стараясь не терять хоть какого-то подобия физической формы. Остальных она в расчёт даже не брала.

У Вейл созрел план. Она как раз лишилась своего обычного партнёра для спарринга, когда Мацуду перевели в одну из десантных команд на «Победу». А ещё она заметила выражение затравленности в глазах Тома. Лиза уже не раз видела такое у своих людей после первого боевого столкновения. То, что никогда не увидишь у «флотских мальчиков», как она их называла. Те, кто привык вести бой на чудовищных дистанциях, используя ракеты и огонь энергетических батарей, никогда не видели своих противников в лицо. Лишь электронные отметки на дисплеях и голографических проекциях. Они сражались не с людьми, отождествляя своего противника с кораблём. С машиной, которую нужно было уничтожить. Они никогда не видели кровавого безумства схватки на расстоянии вытянутой руки. Когда от выстрела из штурмовой винтовки голова твоего противника исчезает в облаке крови, осколков костей и остатков мозгов. Когда между тобой и смертью стоит лишь крошечная ошибка. Неверное движение и банальное невезение.