Танец стали в пустоте. Том 1. Огонь и отвага - Ник Фабер

И Вейл знала, как решать такую проблему.

– Знаешь, теперь я понимаю, почему у тебя было такое довольное выражение лица, когда я согласился, – сказал Том, беря в руку пластиковую бутылку с водой. – Никто в здравом уме не согласился бы на спарринг с тобой.

– Ну я же не виновата, что вы, флотские, такие слабаки.

Он отпил воды и вытер подбородок, поросший трёхдневной щетиной.

– Это не мы слабаки. Это ты монстр. И если такое ты вытворяешь при обычной гравитации, подумать страшно, что было бы при более высокой.

– Что поделать. Таковы преимущества, данные мне самой природой.

Лиза с улыбкой опустилась на скамейку и достала из небольшой спортивной сумки протеиновый батончик, который для лучшего вкуса был полит щедрой порцией шоколада. Развернув упаковку, она с удовольствием откусила от него почти половину. Заметив взгляд Тома, заколебалась, но всё же протянула ему оставшуюся половину. Чувствуя, что его желудок ещё не пришёл в себя после удара, Райн с улыбкой отказался от угощения. Вейл только пожала плечами и откусила ещё один кусочек. Том опустился на скамейку рядом с ней.

– Слушай, Лиза, я всё хотел у тебя спросить…

– Дай-ка я попробую угадать, – произнесла она с лёгкой полуулыбкой. – Как такую чудесную и обворожительную девушку, как я, занесло в эту банду оголтелых наёмников?

Том немного смутился её прямоте, но согласно кивнул:

– Ну… в целом да.

Девушка облокотилась на переборку, отбросив назад со лба мокрые от пота рыжие волосы.

– Ну… Не то чтобы это была какая-то особо неожиданная история. Я убила человека.

– Что-о?!

Вейл лишь мило улыбнулась.

– Что слышал. И не нужно делать такое лицо. Я не оригинальна. Тут со многими случались такие истории.

Она вздохнула.

– Видишь ли, Новый Бостон, с которого я родом, был независимой планетой, которая оказалась очень удачно расположена в плане астрографии. Прямо на пересечении нескольких довольно крупных гиперпространственных маршрутов. К нам очень часто заходили корабли для дозаправки и отдыха. Развилась даже целая отрасль инфраструктуры, отвечающая за временное хранение грузов с прибывающих кораблей, если они хотели оставить их для своих заказчиков, которые, в свою очередь, присылали за ними уже свои корабли. С каждым годом поток торговых судов становился всё обширнее, и это вызвало экономический рост. Особенно в той его части, которая опиралась на деньги, что любили потратить экипажи кораблей, сходя на берег. – Она достала из сумки ещё один батончик и продолжила рассказ, разворачивая его обёртку: – Тогда я не понимала. Все эти толпы людей, которые спускались на планету и устраивали шумные вечеринки, тратя за один вечер месячный заработок моих родителей. – Она рассмеялась, но в смехе её Райн расслышал застарелую горечь. – Теперь-то я знаю, что это такое. Сидеть в долбаной железной коробке по несколько месяцев, зная, что за пределами её – смерть. Экипажи кораблей таким образом просто сбрасывали напряжение. Порой это заходило немного дальше положенного. Мой отец был сотрудником службы безопасности порта. Он отвечал за ближайшие к нему районы.

Лиза улыбнулась, вспомнив ворчливого, строгого человека, который мечтал о сыне. Как он обрадовался, когда врач подтвердил беременность его жены. И удивление, когда врач сообщил ему и его супруге, что у них будет дочь. В нынешнее время с этим проблем не было. Благодаря манипуляциям с генами и эмбрионами можно было не только избавиться от большинства опасностей в том случае, если мать решала вынашивать ребёнка естественным путём. В случае если использовался процесс искусственного оплодотворения, можно было даже выбрать пол ребёнка. Но не тогда, когда религиозные верования родителей вставали непреодолимой преградой на пути прогресса.

Родители Элизабет Вейл были строгими католиками. Приверженцами древнего верования, которое за три тысячи лет своего существования под давлением новых технологий и человеческого прогресса так и не исчезло. Лишь изменилось. Подстроилось под новый мир. И если манипуляции с генами для усиления колонистов, которым предстояло осваивать новый, негостеприимный мир, допускались, то вторжение в сам процесс творения новой жизни был под строжайшим запретом.

Поэтому, не имея выбора, отец Лизы решил воспитать дочь так, как считал нужным. Словно видел перед собой столь желанного им сына. Занятия спортом, активный отдых, боевые искусства, по части которых у девушки природный дар. А возросшие от генных манипуляций сила и скорость, без которых было почти невозможно выжить человеку на Новом Бостоне, давали ей неоспоримое преимущество перед обычными людьми.

Всё это Вейл рассказывала Райну-младшему, комкая в руках обёртку от протеинового батончика, запас которых всегда носила с собой. За увеличенную силу и скорость приходилось платить ускоренным метаболизмом. Генетические модификации превращали её тело в топку, постоянно требующую всё нового и нового топлива.

– И вот в один из дней он выехал на очередной дежурный вызов. Обычная группа матросов с торгового корабля разбушевалась и начала драку в заведении. Всё должно было быть просто. Вот только кончилось всё паршиво… – Она немного помолчала, прежде чем продолжить: – Началась страшная драка между командами двух кораблей. Отец постарался это прекратить и вместе со своими людьми влез в самую гущу, как делал уже, наверное, десятки раз до этого. Совершенно рядовой случай. Вот только смесь из алкоголя и Варпианской пыли способна сорвать крышу кому угодно.

При упоминании этого дешёвого и простого в изготовлении наркотика Том поёжился.

Когда он был простым энсином, да и после этого он порой сталкивался с этой дрянью. Варпианская пыль была бичом любого корабля, так как её мог изготовить любой человек, обладающий хотя бы минимальными познаниями в молекулярной химии. А гидропонные установки, расположенные на борту корабля, предоставляли всё необходимое для этого оборудование. Варпианская пыль была сильным галлюциногеном, который был популярен на многих флотах, позволяя отвлечься от скучной реальности многомесячных рейсов. А в комбинации с алкоголем мог вызывать как приступы неудержимого веселья, так и страшную агрессию, даря человеку чувство полного всесилия. За его приём, хранение, производство и распространение на Верденском космическом флоте карали быстро и жёстко.

– Верно, – согласилась Лиза, уловив по выражению его лица направление его мыслей. – Девять ножевых ранений в грудную полость. Он истёк кровью ещё до того, как приехали первые машины «Скорой». Чёртов торчок безумно хохотал, когда раз за разом вонзал нож в тело моего отца. Медицинское обследование показало, что он находился в таком сильном наркотическом и алкогольном опьянении, что медики вообще не понимали, как его сердце выдержало это и не лопнуло, словно мыльный пузырь.

Вейл закусила губу, вспоминая, как к ним домой пришёл напарник отца, чтобы рассказать о том, что произошло. За прошедшие годы детали несколько поблекли, но она до сих пор помнила его глаза, в которых были сострадание и острая боль от того, что он не смог предотвратить случившееся.