Родная кровь - Ярослав Коваль

– Где Хильдар?

– Принц Хильдар? Его здесь нет. Но я не могу вам сказать, где он, я сам не имею об этом ни малейшего понятия.

– Полагаю, он оставил распоряжения насчёт меня?

– Нет. Ничего.

И врач ушёл, а Бовиас остался лежать, иногда привставать и ощупывать снова и снова свою тюрьму. Наконец-то можно было попросить, чтоб сменили солому, и больше не загаживать её – он и раньше находил в камере отхожую дыру, но каждый раз забывал, в каком она месте. Теперь хоть смог запомнить…

Всё из-за того же ухудшившегося слуха он пропустил момент, когда в замке начало происходить что-то необычное, а шаги и голоса разобрал, когда они зазвучали прямо за дверью, и приготовился услышать голос Хильдара. Только когда, стоя над ним, незнакомцы, видимо, солдаты, принялись громко выяснять, кто он таков, Бовиас сообразил – что-то тут не так. Он повернулся на звук и приподнялся, пытаясь назвать себя. Конечно, может быть, в руках этих ему придётся ещё хуже, но… Но пусть будет то, что будет.

– Я – принц Бовиас.

– Что? – Сыну короля пришлось повторить ещё дважды – он говорил слишком тихо, и громче не получалось. – Да чтоб тебя скрючило… Какого чёрта ты мне сразу не сказал, кто это? – И слух принца усладили звуки удара, а также жалобные вопли. Видимо, досталось помощнику тюремщика или кому-то из стражи. – Он действительно принц?

– Да, он… Он пленник принца Хильдара!

Снова последовал звук ударов, сдавленные охи, а потом Бовиаса осторожно подняли на ноги и куда-то повели. Он обнаружил, что и ходить почти разучился – так, мог только перебирать ногами почти что вхолостую и висеть на чужих руках. К счастью, его крепко поддерживали с обеих сторон, без проблем протащили даже по винтовой лестнице. Позволили присесть в мягкое кресло недалеко от камина, в котором горел огонь – это он смог разобрать.

То там, то здесь ему слышались незнакомые голоса, а потом прозвучал и знакомый.

– Кто это ещё такой? – громко спросил Гадар.

– Это принц Бовиас, ваше высочество. Он так говорит, и стража подтверждает, но только вам решать…

– Бовиас? – Брат подошёл, и в воздухе смутно повеяло запахами лошади, какой-то душистой воды и дорогого вина. – Вот так дело… Что это с тобой?

– Только повязку не трогай, прошу.

– Что говоришь? – Бовиас повторил. – Ладно… Болит, да? Это Хильдар тебя ослепил? Сам? Ну, у меня просто нет слов. Просто слов нет, я в шоке. Знаешь, сестре тоже будет интересно. Да я даже не знаю, что тут можно сказать!.. Пообедаешь со мной?

– Пообедаю. Хотя сперва я попросил бы, чтоб мне помогли привести себя в порядок.

– Обязательно… Ну, долго моему брату придётся ждать?! – рявкнул принц, и этот рявк неприятно отдался у Бовиаса в висках. Что ж, окрики всех прочих тоже воспринимались болезненно, так что оставалось лишь терпеть. – Ванну, служанок, чистую одежду – сами, что ли, не способны всё устроить как надо?

Зато через полчаса слепому принцу помогли забраться в лохань с восхитительно-приятной тёплой водой, помогли вымыться, и в его тягостном состоянии даже было безразлично, кто именно его мыл. Повязку ему всё-таки поменяли, головная боль вернулась, поэтому Бовиас охотно согласился на бокал вина в качестве аперитива, а потом и ещё на один. Вино слегка притупило страдания, и он смог насладиться ощущением чистого тела, прикосновением свежей шёлковой рубашки к коже, возможностью прижаться затылком к мягкому подголовнику. Даже вкус отлично приготовленной еды сумел оценить.

Гадар, конечно, очень хотел узнать, каким же образом брат оказался в нынешнем жутком положении, но быстро сообразил, что тот едва может разговаривать, и если и произносит пару фраз, то слишком тихо, и каждый раз приходится переспрашивать. Поэтому он стал рассказывать сам: поделился, что ему удалось договориться со многими бывшими сторонниками герцогини Овеяния, а также получить и согласие сестры. Она прислала ему целый корабль продовольствия и боевой отряд. Правда, последний – лишь при условии, что Гадар захватит Хидтриф и все земли, отданные Хильдару отцом.

– Вот я и выполняю её условие, – рассмеялся он. – С Ианеей не поспоришь. И тебе не удастся. Советую тебе даже не начинать с ней разговор о мире с герцогиней. Знаешь, что твоя матушка пыталась отравить сестру? А сейчас Хильдар с её армией засел в Энгильдее – и ни туда, ни сюда, пытается мешать возить продовольствие. Это уже слишком, знаешь ли, и в условии, когда переходы почти не получается открывать, грозит голодом всему Лучезарному. Представляешь – голод в Лучезарном! Просто чудовищно!

– Я не думал спорить с Ианеей.

– Понимаю. Думаешь, герцогиня знала, что Хильдар с тобой сделает? Думаешь, она ему разрешила?

– Думаю, ей это безразлично.

Гадар молчал довольно долго, но почему – Бовиас не мог знать. Потом звякнула крышка графина.

– Будешь ещё? Я всё-таки налью… Эй, помоги моему брату!.. Говори слуге, если захочешь выпить, он вложит тебе бокал в руку. Или можно подать знак… Было бы хорошо перевезти тебя в Лестницу, но пока такой возможности нет. Что скажешь насчёт Велла?

– Хорошо.

– Я тебя отвезу. Придётся найти для этого замка хороший гарнизон, чтоб Хильдару некуда было возвращаться, а потом я должен поехать в Декситею. Туда сестра пришлёт ещё один корабль с продовольствием, а может быть, и несколько.

– Теперь с магией… стало так плохо? – Бовиас нащупал приборы для следующего блюда, и слуга мягко направил его руки, чтоб он смог вслепую отыскать на тарелке куски мяса.

– Очень плохо. Проходы открываются через раз, а иногда и несколько дней подряд не удаются. Приходится везти провиант и солдат гонять – по-простонародному, как это делают в Опорном. Времени и сил требует просто огромное число. Как я устал, ты не представляешь! Мотаюсь, будто посыльный какой-то, а не принц! Это ужасно, просто ужасно.

– Такова война.

– Да, понимаю, но раньше воевали как-то… комфортнее, что ли. По-благородному, как и подобает это делать представителям королевской семьи. Ты не представляешь, как я страдаю от подобной вульгарности! Просто ужасно, на что приходится идти. Но я понимаю, долг перед нашей страной – прежде всего… Ты знаешь, думаю, тебе просто стоит поехать в Велл и отдохнуть там. Показаться монастырским врачам. Приходи в себя, лечись, всё будет отлично.

– Я готов воевать на вашей стороне.

– Брат, какое «воевать»?.. Ну, да, потом – обязательно. Думаю, Ианея и Конгвер будут рады. Но пока – отдыхай, хорошо?

Истинным наслаждением было улечься наконец в постель, на чистые простыни, расслабиться на мягком. Головная боль преследовала Бовиаса и во сне, и утром тоже, но вот так, в комфортных условиях, её оказалось проще переносить. Принц только утром задумался о том, что происходит в Лучезарном. Значит, к тандему Ианея и Конгвер присоединился ещё и Гадар, причём действует намного удачнее, чем можно было ожидать. Бовиас никогда не считал, что этот его брат способен на какие-то серьёзные поступки, ведь он ленив и выпивает сверх меры, словно какой-нибудь вульгарный простолюдин.