Пляжное чтение - Эмили Генри

– Ух ты, – сказала я. – Я все еще не в курсе, что Мэгги – профессор геологии.

– Никогда не упоминай о камнях в ее присутствии. Я серьезно. Никогда, – кивнул он.

– Постараюсь, – сказала я. – Но это будет очень трудно, учитывая, как часто камни всплывают в наших повседневных разговорах.

– Только упомяни, и ты будешь шокирована, – пообещал Гас. – Шокирована, потрясена, и, что еще важнее, будет смертельно скучно.

– Все же кто-то должен изобрести свой Эпипен[51], только от скуки.

– Я думаю, что для этого нужно что-то потяжелее, – сказал Гас. – Во всяком случае, Яна, хватит о камнях. Расскажи мне лучше, почему ты переехала сюда. Только по правде.

Слова застряли у меня в горле. Мне удалось вытащить только несколько:

– Мой папа…

Гас кивнул, как будто это было достаточным объяснением, даже если я не могла продолжать.

– Он умер, а ты хотела сбежать?

Я подвинулась вперед, опершись локтями о колени.

– Он вырос здесь, – сказала я. – А когда он умер, я… узнала, что он часто возвращался сюда. Этого для меня было достаточно.

Брови Гаса сошлись на переносице. Он провел рукой по волосам, которые, как обычно, были беспорядочно откинуты со лба, и с удивлением повторил:

– Узнала?

– Это был его дом, – сказала я. – Его второй дом. С… этой женщиной.

Я не могла заставить себя произнести ее имя. Я не хотела, чтобы Гас знал ее, чтобы у него было свое мнение о ней. В любом случае это был достаточно маленький город, в котором он, вероятно, всех знал.

– О, – сказал Гас, снова проводя рукой по волосам. – Ты вроде как упоминала о ней.

Он откинулся на спинку дивана, держа в руке бутылку пива, ранее лежавшую у его ноги.

– Ты когда-нибудь встречался с ним? – выпалила я, прежде чем решила, хочу ли я вообще получить ответ на мучивший меня вопрос, и мое сердце забилось быстрее, пока я ждала его ответа. – Ты здесь уже пять лет. Ты должен был видеть… их.

Гас с минуту изучал меня прозрачно-водянистыми глазами, его брови были заметно напряжены. Наконец он покачал головой:

– Честно говоря, мне не очень интересны соседские дела. Большинство домов в этом квартале сдается в аренду. Даже если бы я увидел его, то решил бы, что он в отпуске. Я бы и не вспомнил.

Я быстро отвела взгляд и кивнула. С одной стороны, это было облегчением – знать, что Гас никогда не видел, как они вдвоем жарили барбекю на террасе или бок о бок выдергивали сорняки в саду. Было даже хорошо, что он не знал, кто эта женщина. Но с другой стороны, я почувствовала, как внутри у меня все сжалось, когда я поняла, что все это время надеялась, что Гас знал моего отца. Надеялась на то, что у него есть какая-то история, которую я никогда не слышала – новая, незнакомая грань моего отца. Думала, что жалкий тонкий конверт, дразнящий меня из коробки, это было не все, что я должна здесь узнать.

– Яна, – мягко сказал Гас. – Мне очень жаль.

Неожиданно для себя я заплакала, спрятав лицо в ладонях. Гас придвинулся ближе, обнял меня за плечи и притянул к себе. Он нежно прижал меня, одной рукой запутавшись в моих волосах и баюкая мой затылок, а другой – обнимая меня за талию.

Слезы текли так, что я уже не могла их остановить. Слезы гнева и разочарования, боли и предательства. Смятение поселилось во мне с тех пор, как я узнала правду, и все это вырвалось из меня сейчас.

Рука Гаса мягко скользила по моим волосам, неторопливо описывая круги на затылке, а его губы прижимались к моей щеке, подбородку, глазам, ловя слезы, пока я не успокоилась. А может, слезы просто кончились. Может быть, он понял, что я сижу на коленях у него, Гаса, совсем как ребенок, и потому он убирал мои слезы поцелуями. Или, может быть, его губы случайно прижались к моему лбу и даже слегка приоткрылись.

Я уткнулась лицом ему в грудь и вдохнула запах его пота и курева. Как я теперь знала, он курил почти каждый день, когда только садился писать. Таков был его ритуал подготовки к работе, и время от времени он курил просто от стресса, хотя уже почти бросил курить. Гас прижал меня к себе, обнимая меня худыми руками, а его длинные пальцы сжимались на моем затылке.

Я почувствовала жар, потом почувствовала себя лавой, горячей и жидкой. Гас притянул меня ближе, и я прижалась к нему, вливаясь в каждую его складку. Каждый его вздох приближал нас друг к другу, пока наконец он не выпрямился, притянув меня к себе так, что мои колени обхватили его бедра, а его рука крепко обхватила мою спину. Ощущение от его тела подо мной вызвало новый прилив тепла к моим бедрам. Его рука скользнула по моей талии, и… он снова отстранился. Мы просто смотрели друг на друга.

Это опять была ночь несостоявшейся любви. Зато теперь я знала, что он чувствовал по отношению ко мне. Теперь я знала, что чувствую я, когда его небритая щека трется о мою кожу, когда его язык пробует на вкус расщелину моего рта и нежную кожу моих грудей. Я ревновала, что это он всегда начинал, продолжал и, когда хотел, заканчивал. Мне хотелось самой целовать его живот, царапать зубами его бедра, впиваться пальцами в его спину и проводить вниз по всей длине его худого тела.

Его руки скользнули к моему позвоночнику, а потом вверх, когда я склонилась над ним. Мой нос скользнул вниз по его носу. Я почти чувствовала его коричное дыхание из приоткрытого рта. Его правая рука вновь коснулась моей щеки и легонько спустилась к ключице, затем снова к губам, где его напряженные пальцы прижались к моей нижней губе.

У меня не было даже мысли о мудрой осторожности. Я думала о Гасе, представляла его сверху, подо мной и позади меня. Его руки обжигали мою кожу, и я тяжело дышала. Впрочем, он тоже.

Кончик моего языка коснулся его пальца и рефлекторно свернулся у меня во рту. Теперь наши губы разделял только дюйм плотного, как при грозе, воздуха. Подбородок Гаса приподнялся, и край его губ легко коснулся меня. Его глаза были темными, как масло, и столь же скользкими и горячими, когда он смотрел на меня. Его руки скользнули вниз по моим бедрам вдоль икр и обратно вверх, обхватили мои ягодицы, сжимая их все сильнее.

Я судорожно вздохнула, когда его пальцы забрались под мои шорты, обжигая кожу.

– Черт, Яна, – прошептал он, качая головой. – Ты такая… хорошая.

Но тут раздался звонок в дверь, и все наши устремления врезались в стену жестокой реальности.

Мы уставились друг на друга, застыв на мгновение. Взгляд Гаса скользнул вниз по мне и снова поднялся, его горло заметно пульсировало.

– Доставка еды, – хрипло произнес он.

Я вскочила с его колен, и розовый туман исчез из моей головы. Пригладив волосы, я вытерла заплаканное лицо, когда шла к входной двери. Там расплатилась картой, подписала чек и, приняв пакет с пенопластовыми контейнерами, поблагодарила курьера таким же хриплым и сбивчивым голосом, как у Гаса.