Горничная особых кровей - Агата Грин

Попасть в хранилище — та еще задача. Сначала отключаешь внешнюю защиту (спасибо приборам из Академии Жизни на Горунде), потом залезаешь в люк, бродишь по путаным ходам с ловушками. Вероятно, каждый новый владетель ловушки модернизировал. А еще нельзя зажигать свет. Но это все не так уж и сложно. Сложно выдерживать энергетику хранилища.

Ты вроде бы и в порядке, но «зависаешь» подобно прибору, оказавшемуся вблизи зоны. То на несколько мгновений отключается сознание, и думаешь «Где я и что здесь делаю?», то кажется, что реальность раздваивается. И ориентироваться можно только по энергетическим следам.

Я следовала за мужчинами и старалась не паниковать. А паниковать есть из-за чего: отовсюду веет угрозой, каждый валун, встречавшийся на пути, кажется живым препятствием, темнота множит страхи в душе. Ну, и как в таком месте оставаться бесстрастной?

В те моменты, когда центы убирали с нашего пути очередную плиту, я вздрагивала. Скрежет, звук осыпающихся камешков, новая порция затхлого запаха, чей-то писк… Что за эйфория на меня нашла, что я согласилась зайти в это место? Звезды, ну почему я всегда думаю «после», а не «до»?

С пути была убрана очередная плита. Мы остановились.

Появилось немного света, и меня отпустило болезненное напряжение. Тишина и мрак так давили на психику, что казалось, еще чуть-чуть, и я свихнусь (хотя я итак уже свихнулась, раз безоговорочно доверяю обесцвеченному).

— Куда идти дальше? — спросила я только, чтобы не глохнуть в тишине.

— Нам вниз.

— Не вижу лестницы.

— Потому что ее здесь нет. Впереди пропасть.

— То есть?

Альбинос отвечать не стал, просто подхватил меня под колени и поднял на руки. Но это еще не самое удивительное. Самое удивительное то, что после этого он шагнул в пропасть!

Ма-а-а-ама!

Не то, что я боюсь высоты, просто слишком уж неожиданно шагнул цент в никуда, и слишком быстро мы спускались.

Складывалось полное впечатление того, что мы падаем. К счастью, полет продлился недолго.

Уф! Я приоткрыла один глаз, второй.

Здесь еще светлее, и можно оглядеться уже без эо-зрения. Мы оказались в помещении, чьи своды были хорошо укреплены — лучше, чем в ходах. Я обернулась. Да-а-а. Сюда может попасть только психокинетик, владеющий левитацией. Да и по ходам обычному человеку не пройти — потому что темнота, энергетика, завалы, плиты, люки, которые можно открыть только с помощью эо и необычных приборов… В общем, много препятствий.

Хорошо владетели перестраховались.

Ветров посмотрел на меня совсем уж грозно, и я вспомнила, что все еще нахожусь на руках обесцвеченного. И не просто «нахожусь», а обвиваю его шею руками, и прижимаюсь, как испуганная барышня к спасителю-защитнику.

Тьфу на меня! Как я могу так себя вести?

— Благодарю вас, светлейший, — как можно холоднее сказала я и начала опускаться. Альбинос заметил, что я нервничаю, и — такая зараза! — не отпустил меня.

— С вами все в порядке, сударыня?

— Да.

— Сами идти сможете?

— Да.

Наконец, центаврианин отпустил меня, при этом он намеренно задержал руки на моей талии. Раньше он никогда такого себе не позволял… Мои щеки покраснели самым предательским образом. Пришлось сделать вид, что ничего не произошло и пройти вперед, за центами, которые нас уже обогнали.

Пройдясь немного, поглазев по сторонам, я застыла в растерянности. Я нахожусь в секретном, почти сакральном месте. Так где же благоговение? Почему у меня не перехватывает дух от значимости момента? Это и есть хранилище? Где хваленые технологии лирианцев, продвинутые штучки-дрючки?

— А где же защита? — разочарованно протянула я.

— Накопители не нуждаются в дополнительной защите.

— А если случится обвал или еще что?

— Это алмазы, им ничего не будет, — ответил на чистом русском один из центавриан.

— Но что, если сюда проберется психокинетик?

— Не проберется, — рассмеялся Малейв. — Последний владетель, который был здесь — это супруг Элайзы. Уверен, он не искал себе преемника. Пройдемте дальше, господа и дамы.

Мы прошли к месту, откуда исходил свет. Их источники — пять кристаллов. И это не те накопители, которые мы носим в качестве украшений на перстнях, подвесках и брошках. Это большие, неправильной формы тусклые глыбы с наростами.

И вот при взгляде на них на меня снизошло, наконец, благоговение. Что-то в этих глыбах чувствовалось такое, что становилось жутко.

Пока я таращилась на камни, центавриане осмотрели их, прикинули размеры и начали стрекотать на своем сложном наречии, обмениваясь мнениями. Кристаллов пять, но наибольший интерес у мужчин вызвал только один, самый тусклый.

Ветров начал что-то объяснять. Я отошла — все равно мужчины загородили собой кристаллы.

Малейв подошел ко мне.

— Что вы думаете об этом всем?

— Опасные камешки.

— Очень. Это не обычные кристаллы, а жертвенные. Союзом людей запрещено выращивание и использование подобных кристаллов, но по мощности с такими не сравнится ни один другой.

Я кивнула.

И без объяснений Гоина понятно, что слово «жертвенные» означает жертвы. Известно, что сильный накопитель может убить человека. И если обычный тянет с человека энергию по капле, не причиняя вреда, то такой, наверное, выжимает из человека жизнь сразу.

— Задача владетеля не только охранять накопители, но и заряжать их, — проговорил альбинос. — Когда жизнь прожита, а преемник найден, пора спуститься в хранилище и отдать накопителю свою жизнь.

— Как?

— Накопители всегда действуют одинаково. Если их коснуться, они напитывают эо до предела. Как только предел достигнут, они начинают энергию забирать. Если не убрать руку с кристалла вовремя, он убьет. Как правило, момент «предела» все ощущают, и успевают убрать руку. Но если человек не поймет, когда «пора», и не уберет руку вовремя, то погибнет. Поэтому существует правило: первый контакт с жертвенным накопителем должен производиться вместе с тем, кто его уже касался. То есть, преемник впервые касается эо-ши с владетелем.

— Думаю, последние дарнские владетели не заряжали накопители.

— Почему же, заряжали. Но не от себя. Зачем отдавать свою жизнь, если можно пожертвовать кем-то из подданных? — тихо проговорил альбинос и выразительно на меня посмотрел.

Я снова кивнула, и сделала вид, что осматриваюсь. А что, если жертва для накопителя — это я? Во мне лирианская кровь, у меня высокий уровень эо, и только этим я могла быть ценна альбиносу все это время.

«Кажется, так и есть. Я — жертва. Поэтому он меня сюда и притащил». Осознав, что влипла по-крупному, я почему-то я не испугалась. Наоборот, меня сразу перестала нервировать энергетика хранилища.