Горничная особых кровей - Агата Грин

— У меня есть к вам предложение, сударыня. Не желаете ли зайти в хранилище со мной? Обещаю полную безопасность, — торжественно пообещал альбинос, и, добавил, немного склонившись ко мне: — Да и мне рядом с вами будет не так страшно.

— Буду рада…

— Прекрасно.

Бывают дни удивительные в прямом смысле этого слова. Удивляешься, удивляешься, удивляешься, а неожиданности все не кончаются… В комнату к владетелю я вошла горничной, а вышла светлейшей.

Меня уже ждали — Лилиан и ее, как оказалось, сестра, тоже красотка.

— Ну, что? Нагреть владетелю воды? Подать ужин? Он распорядился, где разместить его людей? А то все идут и идут! Ночь на дворе уже… Регинка, что ты молчишь?

— Воды не надо. Ужина тоже, — бесцветно ответила я.

— Что такое? — насторожилась Лили.

Сестра Лили, поняв, что нам нужно поболтать, отошла.

— Регина, что ты молчишь!

— Лили, я светлейшая.

— Да, я знаю, что по рождению ты светлейшая.

— Не только по рождению. Теперь еще и по факту. Он пожаловал мне титул.

— Кто? — растерялась от удивления управляющая.

— Альбинос.

С управляющей у нас всегда были сложные отношения. Скажи я о титуле раньше, до сцены в гардеробной, Гримми бы окатила меня презрением и сказала бы что-то вроде «Титул, данный за заслуги в постели — это не титул, а позор!» Но жизнь штука непредсказуемая. Вчерашняя врагиня — сегодняшняя подруга.

— Он вернул тебе титул? — очень осторожно уточнила Лили.

— Не вернул. Пожаловал. Разница в том, что прежде я была веронийской барышней, теперь стала барышней дарнской.

Настала длинная пауза.

— Тогда переодевайся. Немедленно! Барышня не может разгуливать в таком виде!

Взяв под руку, Гримми увела меня в чью-то комнатушку. Помня о том, что мне идти в хранилище, я наотрез отказалась переодеваться в платье. Зачем? Неудобно же. Лили негодующе фыркнула, но сдалась, и принялась приводить мои волосы в порядок.

— Зачем? — не понимала я.

— Затем! Барышня должна быть опрятной!

— Лили, это не имеет значения! Мне уже пора выходить!

— Сиди!

Она не опустила меня, пока не убрала волосы в высокий тугой хвост, и не заставила надеть теплые носки. Кажется, новость о том, что я отныне светлейшая, повлияла на управляющую сильнее, чем на меня. Причем, она не спрашивала, почему, за что, как так вышло… Просто приняла как факт — я светлейшая.

Когда я вышла на улицу, владетель уже был там. Рядом с ним стояли Аркадий и центавриане с рюкзаками и сумками, а также — с оружием. Пистолеты-парализаторы и мазеры — оружие, которое послужит даже в зоне деструкции. Снегопад не прекратился, и мягкие хлопья снега ложились на их черноволосые головы.

«Красиво смотрятся», — отметила я про себя. Пройдет немного времени, и местные девушки начнут всерьез интересоваться этими чужаками с далекой системы Альфа Центавра.

— Готовы, сударыня? — поинтересовался Малейв.

Лица тех, кто привык, что ко мне обращаются исключительно как к «горничной», вытянулись. А Ветров и вовсе «завис», даже ухо потрогал, не уверенный, что слух его не подвел.

Насладившись сим моментом, я бодро ответила:

— Готова.

— Нам придется идти пешком, и идти быстро. Все еще готовы?

— Готова, светлейший.

— Тогда в путь.

Владетель дал еще несколько распоряжений по-центавриански, и мы пошли по дороге значительной такой компанией.

Представляю, что испытывают местные — не каждый день в их глубинку забредают владетели да центавриане. Валил снег, тявкали собаки, сгущалась темнота — мы отходили от источников света и углублялись в лес. Мужчина, шедший впереди, освещал нам дорогу мигающим фонариком, но, по правде говоря, в свете нуждался только Ветров, единственный младший среди нас.

Показался снегоход, тот самый, который встал на самой границе зоны. Мы прошли его. Усталости я не чувствовала. Какая может быть усталость, когда такое происходит?

— «Сударыня»? — наконец, спросил Аркадий, догоняя меня. Сегодня я шла резвее его.

— Я пожаловал Регине титул светлейшей, — не оборачиваясь, ответил за меня Малейв. — Она проявила себя сегодня, как верная подданная. А верных подданных следует поощрять.

— Как она себя проявила? Что сделала? Что ты сделал?

— Расслабься, Аркадий, — посоветовала я. — Думай лучше о зоне. Кстати, куда мы идем, светлейший?

Как же это непривычно: не просить разрешения на то, чтобы задать вопрос. И как же приятно! Я еще не привыкла к мысли, что больше не являюсь девкой, которой можно приказать, что угодно, но положением уже пользовалась.

— Мы идем в хранилище. Пока зона активна, на транспорте туда не добраться.

— А что за хранилище?

— Стоять! — рыкнул вдруг Ветров, и преградил мне путь. — Титул — это шутка?

— Нет, это не шутка, — сказала я, ожидая, что суровый землянин оттает — он же добряк и душка! — но землянин не только не оттаял, а стал еще суровее.

— Поздравляю, Регина, — холодным тоном, который больше подошел бы владетелю, проговорил он. — У нас в Союзе нет титулов, но на Энгоре светлейший — человек с большими привилегиями и огромной ответственностью. Помни об ответственности.

— Спасибо, зануда, — так же прохладно ответила я и продолжила путь.

Что такое с Ветровым в последнее время? Был таким очаровашкой при знакомстве, а сейчас — дерганая ханжа. Если он так и будет хмуриться, Гримми никогда не получит.

Я не знаю, как выглядел вход в хранилище до того, как там побывал Гоин. Когда мы к нему пришли, это было скопище валунов. Люди Малейва начали оттаскивать валуны в сторону с помощью эо. Пока они были заняты работой, я попробовала выяснить у владетеля, что мы найдем в хранилище (вообще-то удобнее было расспросить Аркадия, но он выглядел таким напряженным, что я не рискнула к нему подойти).

— Что происходит? — полюбопытствовала я. — Вы открываете ход в хранилище?

— Да. Отключаем внешнюю защиту.

— Х-м-м. А что в хранилище?

— Излечение, — загадочно молвил альбинос.

— В смысле?

Ответа я не услышала: закончив убирать валуны, центавриане принялись раскладывать вокруг приборы. После активации некоторые из них запищали, замигали, «запаниковали». Я прикрыла уши руками и зажмурилась: писк был почти невыносим.

Хорошо, что долго слушать эти звуки не пришлось.

Как только они стихли, я спросила снова: