Resistance. Ураганный огонь - Уильям Дитц

Когда одна из мерзких тварей плюхнулась у ног Таннера и развернулась, собираясь броситься на Хейла, лейтенанту ничего не оставалось, кроме как воспользоваться ружьем в качестве дубинки и ткнуть дуло в зияющую пасть прыгуна. От сильного удара у монстра сломались клыки, он взвыл от боли, а Хейл, выхватив нож, полоснул чудовище. Противников разделяли добрые двадцать дюймов, но клинок «сайкиса» оказался достаточно длинным, чтобы поразить цель, и его острие нашло крупную артерию.

На стены тесного тоннеля брызнула кровь. По рации послышался крик Ричардса:

— Стреляйте в колодцы! Убивайте вонючек до того, как они спрыгнут!

Рядовой Расс Дейна находился прямо перед Таннером. Он был одним из двух обладателей огнемета «Л11-2 Драгон», из которого Дейна уже поджарил прыгуна. Струя пламени опалила ботинки Самсону, но тот не жаловался. Перекатившись на спину, Дейна направил огнемет вверх.

Со зловещим шипением огненный язык устремился вверх по вертикальному колодцу, нашел плоть и заживо испек падающего прыгуна. Обугленное тело застряло, на него приземлилась другая химера, которая тотчас же начала прогрызать себе дорогу.

Дейна и Хеннинг посылали вверх струи жидкого пламени одну за другой, перехватывая яростно визжащих тварей. Двум-трем «часовым» тоже удалось развернуться, и они ввели в действие свое оружие. «Россмор» Хейла оглушительно гремел, на голову сыпались обжигающие гильзы, но то было меньшее из зол.

Вдруг нападение завершилось так же внезапно, как и началось, и группа продолжила свой путь ползком. Те, кто был ближе к хвосту, перебирались через окровавленные останки прыгунов, и зловоние, свойственное всем химерам, смешивалось с удушливым смрадом горелой плоти и резким запахом порохового дыма.

Казалось, прошла целая вечность — а на самом деле десять минут, — и Хейл увидел, как впереди исчезли ботинки Таннера, а следом за ними и мешок. Настал черед самого Хейла. Он просунул голову в просторную камеру, и его сразу подхватили сильные руки.

Как и в начале тоннеля, здесь в трещину между кирпичами был воткнут факел, и в его резком голубовато-зеленом свечении «часовые» осмотрели свои незначительные раны и царапины. Кто-то приложился к «и-газу», другие проверяли оружие. Перезарядив ружье, Хейл закинул его на плечо, и тут из мрака материализовалось нечто большое.

— Не стрелять! — быстро крикнула Ведьма. — Ральф никого не тронет… Правда, мой мальчик?

Внезапно Хейл и прочие «часовые» стали свидетелями поразительного зрелища: бурый ревун размером со льва, подбежав к Ведьме, поднялся на задние лапы и лизнул ей лицо.

— Отвечу на твой немой вопрос, — сказал Ричардс, подойдя к Хейлу сзади. — Животное было ранено, Ведьма его нашла и выходила. Но будь осторожен… Ральф не раздумывая набросится на любого, если решит, что тот угрожает хозяйке. И на человека, и на химеру.

Ни о чем подобном Хейл не слышал, не говоря о том, чтобы видеть собственными глазами, но начинал понимать, что чикагские борцы за свободу, живущие бок о бок с химерами, вынуждены были приспосабливаться.

Пустив вперед устрашающего Ральфа, Ведьма повела группу по лабиринту тоннелей и проходов, залитых водой по щиколотку. Никого там не было, но кое-где попадались следы присутствия людей. То и дело Хейл замечал надписи на стенах, кострища, а в одном месте его взору предстала печальная картина — холмик из битого кирпича с установленным на нем белым крестом. Изредка встречались отметины боев — частые оспины пулевых выбоин на стенах, устилающие пол пустые гильзы, полуобглоданные трупы химер.

Преодолев добрых две мили, группа уткнулась в стальную решетку, у которой стояла усиленная охрана. Первоначально решетка была сооружена, чтобы очищать от крупного мусора воды подземной реки, разливающейся в определенное время года. Две лестницы, уходящие наверх, давали доступ рабочим, которые убирали мусор, попадающий в сточные воды с улиц.

С тех пор появились новшества — в решетке была проделана дверь, которую охраняли двое вооруженных до зубов мужчин. Кивнув Ведьме, они, не опуская оружия, опасливо посмотрели на «часовых». Девушка прошла первой, Ральф не отставал от хозяйки, а за ними последовали бойцы диверсионно-разведывательной группы.

В пятидесяти шагах за решеткой начинался прорытый вручную проход, который привел группу в тоннель метро, когда-то отделенный от главной водосточной трубы семидесятипятифутовым слоем грунта. В обе стороны уходили рельсы, тускло сверкающие в свете закрепленных под потолком ламп. Определенно, у повстанцев «Только свободы» была какая-то энергетическая установка, и они не боялись ее использовать. Еще одно свидетельство их приспособляемости.

На платформу, где когда-то жители Чикаго терпеливо ожидали прибытия поезда, вела лестница. Над деревянными скамьями, выстроившимися вдоль стены, все еще висели рекламные плакаты, восхваляющие преимущества городского общественного транспорта. Лестница была перегорожена деревянной баррикадой, тщательно обложена минами химерианского производства и защищена крупнокалиберным пулеметом, готовым открыть кинжальный огонь в упор.

Пулемет обслуживался расчетом из мальчика и девочки, которым на вид было лет по двенадцать. Они помахали прошедшим по лестнице «часовым» и приветливо окликнули Ведьму, и та в ответ подняла руку.

Девушка провела «часовых» по платформе, мимо будки чистильщика обуви и газетного киоска к застекленному кабинету, где когда-то находился штаб начальника линии. В кабинете сохранились большой план городского метрополитена, календарь с полуобнаженной красоткой и обшарпанный письменный стол с металлической крышкой. Довершали обстановку разномастные стулья, заставленный папками книжный шкаф и стоячая вешалка.

Здесь Ричардс остановил группу и приказал сержанту Кавецки взять половину людей и организовать оборону станции, чтобы остальные могли перекусить.

Пока бойцы доставали сухие пайки, Ральф вытянулся на полу вдоль скамьи и принялся себя вылизывать. Ричардс и Хейл прошли за Ведьмой в кабинет, где их ждал человек, возглавляющий чикагское отделение организации «Только свобода». У бывшего обладателя роста в шесть футов с лишним теперь отсутствовали обе ноги. У него были курчавые рыжие волосы, широкий лоб и приплюснутый нос. Кресло-каталка, несущая его торс, побывала во многих переделках, и на каждом подлокотнике висело по кобуре.

— Добро пожаловать! — радостно приветствовал их предводитель повстанцев, с любопытством разглядывая Хейла. — Меня зовут Джекоби, Сэм Джекоби. Прошу прощения, что здороваюсь с вами сидя.

Вежливо улыбнувшись, Хейл шагнул вперед, пожимая Джекоби руку. Несомненно, шутка была старой, и Джекоби повторял ее всем новым знакомым, чтобы растопить лед первой встречи.

— Счастлив с вами познакомиться, сэр, — сказал Хейл, чувствуя, как хрустят его пальцы. — Моя фамилия Хейл.

Задержав взгляд на золотисто-желтых глазах, Джекоби вопросительно поднял брови, но промолчал. Он повернулся к Ричардсу.

— Рад снова видеть тебя, Бо. Значит, лейтенанту сделали прививку? У всех, с кем ты работаешь, химерианские глаза?