Торпедой - пли! - Петр Заспа

Габи выглянула из укрытия и прислушалась.

— Можно выходить, их уже нет.

— Подожди. Вдруг еще кто-то бродит рядом.

Артем прижался к скрывавшему их камню и потянул Габи назад.

— Я слышала двигатели уходящих катеров. Они уплыли.

— Так быстро?

Они просидели в этом каменном мешке не меньше шести часов. Егеря прочесали весь остров, но никто не удосужился заглянуть под скалу у самой воды. Обломки породы, рассыпавшись беспорядочным нагромождением, породили множество щелей, проходов и небольших пещер. В одной из них они и спрятались.

— Ты боишься?

— Еще чего. Просто не горю желанием познакомиться с твоими соотечественниками.

— Идем, — Габи засмеялась и первой вышла из укрытия.

Солнце уже садилось, и теперь скала над головой окрасилась в бурый цвет перезревшей вишни. Море застыло, будто гладь притихшего пруда. Артем прошел вдоль берега и поглядел из-за обрыва на опустевший пейзаж острова. Дом метеорологов отбрасывал длинную зловещую тень. Перед дверью сиротливо белел оставшийся без хозяев мяч. Рядом валялся сброшенный с крыши кем-то из моряков, флаг с черной свастикой. Габи спросила:

— Артем, мы должны решить, что нам делать дальше.

— Будем ждать возвращения наших.

— Они не вернутся. Я уверена, они считают, что нас схватили егеря.

— А как же механик? Ему же перевязки нужны. Почему командир не подождал нас?

— Не вини его, Артем. Ты кому-нибудь говорил, что мы уйдем смотреть остров?

— Нет, не говорил.

— И наверняка никто не обратил внимания, когда мы ушли. А когда командир заметил, что нас нет, то решил, что уже поздно.

— Все равно будем ждать. Что нам еще остается делать?

— Артем, это безрассудно. Через несколько дней, а может, уже завтра, сюда пришлют новую метеогруппу. Я думаю, сегодня мы еще можем переночевать в доме, а утром нужно отсюда убираться.

— Нет! — его передернуло от одной мысли о ночевке в доме метеорологов. Вспомнилась лужа крови и распластавшийся в ней немец. — Уж лучше под открытым небом. Да и как мы уплывем отсюда? И куда?

Габи не ответила и, присев на прибрежный валун, задумалась. Глядя на еле заметную вдали полоску материка, она что-то прикидывала и, наконец сказала:

— Неделю назад я послушалась и пошла с тобой. Теперь ты, Артем, послушайся меня. Здесь есть лодка, я видела. Мы сможем доплыть до Большой земли и попробовать добраться до Инсбрука. Молчи! Я знаю, это трудно, но все же возможно. И это лучше, чем сидеть здесь и ждать твоих друзей. Поверь мне, они не вернутся. Наверняка командир наблюдал в перископ, как егеря перевернули здесь все вверх дном. А еще я знаю, как поступят в штабе береговой обороны. Сюда пришлют самолеты и катера. Специалисты шаг за шагом будут обследовать остров, выясняя причину нападения на метеостанцию. Надо уходить отсюда, и как можно скорее. Ночью погода может измениться, и тогда мы будем обречены. Ты должен решиться и сделать правильный выбор. Другого выхода у нас нет. И еще: давай пороемся в доме и поищем тебе какую-нибудь подходящую одежду. Не спорь! Твоя сразу вызовет уйму ненужных вопросов.

Артем с удивлением посмотрел на Габи. Все время, сколько он ее знал, его не покидало ощущение, что эта хрупкая, изящная немка будто высечена из камня. Воля, решительность и твердость били из нее фонтаном. Он не мог не признаться себе, что в их дуэте его номер всегда второй. И добивалась Габи этого очень тонко и умно.

— Я перед тобой пасую. Меня не покидает ощущение, что я говорю не с тобой, а с твоим отцом.

— Так ты согласен?

Артем взял паузу на раздумье. Конечно, Габи была права. Но оставить последнее слово за собой он был просто обязан.

— Сейчас мы уплывем, но потом будем искать способ, как найти мою лодку!

— Непременно. Пошли на ту сторону, там на берегу есть шлюпка.

— И запомни, я это делаю только ради того, чтобы спасти тебя, а вовсе не из-за того, что мог испугаться вашу береговую оборону.

— Не сомневаюсь.

— И потом, мы с тобой сейчас члены одного кружка любителей металла. Как же ты будешь без меня слушать наш любимый «Сквилер» или «Мастерплан»?

— Без тебя никак.

Артем важно кивнул.

— Держись за меня и не пропадешь. Пошли за бугор, там я видел шлюпку.

Габи улыбнулась, принимая правила игры, и, изображая покорность, пошла вслед за Артемом, специально отставая на полшага.

Ведро с рыбой забрали, но удочки и весла по-прежнему лежали на дне лодки. Габи схватилась за нос лодки и попыталась столкнуть ее в воду, но, заметив возмущенный взгляд Артема, молча посторонилась, корректно уступая место мужчине. Последний раз Артем брал в руки весла, когда еще в институте их факультет, ориентированный на службу на флоте, решили погонять на гребных байдарках по Неве. Тогда дело закончилось стертыми в кровь ладонями и возможностью лишний раз закосить в лазарете. Сейчас история повторялась. Широкая и тяжелая шлюпка упорно отказывалась держать курс в сторону материка. Приноравливаясь к ее неповоротливости, Артем налегал то на одно весло, то на другое. Раздраженно ворча, он глядел на выписываемые им на воде восьмерки, но всем видом пытался показать, что так оно и должно быть. Дескать, таким манером они быстрее достигнут цели.

Габи ему не мешала, решив, что времени у них вполне достаточно и спешить некуда, а мужское эго требует радикального выхода. Она смотрела по сторонам и ничем не выражала озабоченности по поводу его выкрутасов. Наконец, приспособившись, Артем кое-как добился от шлюпки послушания и, сообразив, что перед лицом он должен видеть заходящее солнце, — тогда за спиной будет берег, налег на весла.

Когда лодка наконец уткнулась носом в песок пустынного пляжа, солнце уже село, выглядывая из-за горизонта узким серпом. Ладони Артема превратились в два сплошных волдыря, руки и плечи онемели, а глаза не раскрывались от едкого пота, но зато он поймал на себе восхищенный взгляд Габи, и это была лучшая награда за его мучения. Пляж плавно переходил в заросший пустырь, а невдалеке виднелись крыши небольшого хутора. Решив, что молодые парень с девушкой не вызовут подозрения, они решились подойти к домам и разузнать — где находятся? Заросшее по пояс травой поле пересекала извилистая грунтовая дорога. Габи с Артемом шли, держась за руки, когда вдруг увидели, что их догоняет серый, крытый брезентом грузовик. Прятаться было поздно. Остановившись у обочины, они поджидали приближающиеся фары. Габи вышла вперед и, шепнув Артему: «старайся молчать», подняла руку. Машина затормозила. Через стекло улыбался солдат в немецкой форме. Не обращая внимания на Артема, он подмигнул и участливо спросил:

— А что делает прекрасная фройлен в вечерний час у дороги?