Аромагия - Анна Орлова

— Боюсь, вам придется задержаться, пока история не закончена! — разом посерьезнев, отрезал дракон. Прохладные мятные нотки… Брр! — Как здесь оказались люди и зачем им понадобилось губить хель? Согласитесь, пока в этом деле слишком много белых пятен.

— Почему — люди? — начала я и осеклась.

Понимание обожгло, как вывернутая на ногу кастрюля кипящего супа.

Йотуны — давние враги асов, и они сражались друг с другом во время Рагнарёк. Разгневавшись, Один отобрал у йотунов и их потомков руны. Разумеется, он был вправе так поступить — в конце концов, Один лично заплатил за руны немалую цену.

Проще говоря, хель никак не могли использовать рунную магию. Следовательно, заклятье наложено людьми…

Не хотелось даже думать, к каким последствиям это может привести. В Хельхейме до сих пор относительно мирно уживались три народа: хель, люди и ледяные драконы. Последние всегда стояли чуть поодаль, селились где-то далеко на севере, куда и хель не заглядывали. Некоторые уверяли, что драконы живут в айсбергах, где предостаточно полостей, напоминающих милые драконьему сердцу пещеры.

Далеко не всем нравилось такое положение вещей — людям всегда нужно больше, чем есть, такова уж наша природа. Однако мало кто осмеливался вслух высказывать недовольство. Хель не самые добросердечные существа, и если сочтут такие речи подрывающими устои государственности… Есть у северян «национальный» способ казни — обливание преступника водой на морозе. От одной мысли об этом пробирал озноб…

Пока до открытого возмущения или, упаси Хеймдаль, противостояния, дело не доходило…

От размышлений меня отвлекла Альг-исса, которой надоело почтительно молчать.

— Ай, ты же самого главного не знаешь! Я сразу хотел сказать! — выпалила она, буквально подпрыгивая на месте. Больше всего ее телодвижения смахивали на танец маленьких утят, а ликующий аромат пихты и мандаринов еще сильнее напоминали восторг ребенка. — Фаст-иссу поймали!

Мгновение мне потребовалось, чтобы сообразить, о ком шла речь.

— И что с того? — недоуменно спросила я. — Мы ведь выяснили, что хель не имеют к болезни никакого отношения! А мансег — это не по моей части.

— И все же я вынужден настаивать, чтобы вы остались с нами, — вмешался дракон, как бы невзначай выделяя «настаивать».

— Это похищение?

— Именно так, — пожал широкими плечами Исмир.

— Мои пациенты выздоровели! Какая польза от моего присутствия? — удивилась я, с неохотой выбираясь из уютного кокона. Ледяной воздух словно набросился стаей голодных волков. Брр!

— Вы человек, — кратко ответил дракон, оставляя догадываться обо всем, что из этого следовало.

Надо думать, требовалось выступить в качестве эксперта по своим соплеменникам… Не слишком вдохновляющая перспектива, прямо скажем!

— Именно поэтому я здесь долго не выдержу, просто замерзну! — попыталась возразить я, уже понимая, что любые аргументы бесполезны. Люди говорят «твердолобый», а хель предпочитают странное словосочетание «ледяной лоб», и, кажется, теперь мне понятна его этимология…

Раннее утро — самое холодное время суток, но для людей здесь в любое время слишком неуютно.

— Не тревожьтесь, в случае нужды я вас согрею…

От мягкого голоса дракона нахлынули воспоминания…

И именно это меня отрезвило, заставив осознать действительное положение дел. Забавно, когда Исмир намеренно со мною играл, я ощущала это именно как захватывающую игру, и не более. Ведь сейчас за его жестами и словами не чувствовалось желания, а я слишком хорошо воспринимаю чужие эмоции. Запахи не скроешь и не подделаешь, они куда правдивее слов. А вот когда за молчанием таятся чувства — это пьянит сильнее вина…

Разумеется, небольшой флирт — это как ложечка меда и щепотка специй в пресный напиток жизни. Но…

— Полагаю, нужно немедля допросить эту беглую хель, — предложил Исмир. — Пойдемте.

Слушать возражения или иные предложения он явно не собирался: шагнул к выходу, даже не глядя, следую ли я за ним. Конечно, устраивать сцену — глупо, проще изобразить полное подчинение.

— Убить ее мало! — вдруг вклинилась в разговор хозяйка дома, которая до того тихо, как карасик при виде щуки, затаилась в углу. В голосе ее прозвучали такая ненависть и свирепое торжество, что я невольно ощутила жалость к ее несчастной сопернице, которая решилась на преступление ради любви. Не выходит ничего хорошего, когда чувства затмевают голос разума, но это прискорбно часто бывает и с хель, и с людьми…

Быть может, прав доктор (запамятовала фамилию), который утверждал, что любовь — это разновидность душевной болезни? Ведь она нередко разрушает жизни, а тяга к предмету страсти очень напоминает нездоровую привязанность к наркотику. Разве не похож влюбленный на одурманенного курильщика опиума?..

Откровенно говоря, Фаст-исса вовсе не походила на влюбленную, а уж тем более, на наркоманку. Скорее на загнанного в угол вепря: налитые кровью маленькие глазки, фигура — как кряжистый дуб, узкий лоб… Не красавица, прямо скажем, даже по хельским меркам.

— Вы можете меня убить! — отрезала она сходу, с непреклонным видом скрестив руки на груди.

Глыба льда, на которой она восседала, была вся изрезана крестиками — руной гебо — супружество, дар свыше, готовность платить по счетам…

— Неужели? — голос Исмира будто копьем вспорол воздух. — А что, если мы примемся за вашего соучастника? Он, несомненно, знал о ваших намерениях…

— Нет! — вскочив, выкрикнула хель. Вот это ее действительно проняло! — Вы не можете!

— Я — дракон, мне позволено все, — со спокойным превосходством пожал плечами он. И мне вдруг отчаянно хотелось сказать какую-нибудь гадость, лишь бы стереть эту насмешливую улыбку…

Небрежное «мне позволено все» пробрало неприятным холодком, как от брошенного за пазуху снежка.

Однако это недостойно воспитанной дамы! Сразу вспомнились уроки бабушки, которая всегда твердила, что следует сохранять одинаково спокойное расположение духа при любых обстоятельствах. Что, кстати, нисколько не мешало ей самой вертеть дедушкой по своему усмотрению — правда, с неизменной нежной улыбкой.

Определенно, среди хель я сама становлюсь грубоватой, перенимая их прямолинейные манеры!

— Прошу вас, успокойтесь! — вмешалась я, вклиниваясь между спорщиками. — Думаю, мы можем найти решение, которое бы устраивало все стороны.

— Какое же? — скептически вопросил Исмир, меряя меня недовольным взглядом. Как будто скакуна осадили на полном ходу! То и гляди станет грызть удила…

Меня в этот момент куда больше интересовала упрямая хель, которая, вероятно, знала нечто интересное. Не зря ведь события крутились вокруг их любовного треугольника!

— Вы ведь понимаете, что вас ждет изгнание? — поинтересовалась я у нее.