Assassin's Creed. Ренессанс - Оливер Боуден

– И не вздумайте меня обмануть, иначе вашу отрубленную голову насадят на пику и выставят для всеобщего обозрения! Вот и он! Живо сходите за его лошадью. И извольте извиниться перед синьором за отказ. Повторяю: пытаться обмануть меня бесполезно. Я все равно узнаю, и тогда…

Капитан бегом бросился к лошади Эцио. Катерина повернулась и посмотрела на молодого человека.

– Ну вот, видите? Все улажено, – сказала она.

– Спасибо, донна.

– Долг платежом красен. Надеюсь, мы еще встретимся. – Катерина снова протянула Эцио руку. – Я из Форли. Загляните туда как-нибудь. Я буду рада принять вас в нашем доме.

Катерина повернулась, готовая уйти.

– А разве вы не поплывете в Венецию? – удивился Эцио.

Красавица взглянула сначала на него, затем на паром.

– На этом корыте? – поморщилась она. – Не смешите меня!

Она стремительно пошла к нанятому мужем парому, где заканчивалась погрузка вещей.

– Ваша лошадь, синьор, – подобострастно произнес вернувшийся капитан. – Примите мои искренние извинения за возникшее недоразумение. Синьор, если бы я знал…

– Когда приплывем в Венецию, нужно будет найти конюшню для моей лошади.

– Это, синьор, я сделаю с превеликим удовольствием.

Паром заскользил по свинцовым водам лагуны. Леонардо, видевший всю сцену, криво усмехнулся:

– Ты ведь наверняка знаешь, кто она.

– Моя новая дама сердца? – улыбнулся Эцио.

– Будь осторожен, друг мой! Это Катерина Сфорца, дочь миланского герцога. А ее муж – герцог Форлийский и к тому же племянник папы римского.

– А как его зовут?

– Джироламо Риарио.

Эцио умолк. Знакомая фамилия колоколом зазвенела у него в мозгу.

– В таком случае он женился на зажигательном ядре.

– Согласен, – подхватил Леонардо. – Потому и говорю тебе: будь осторожен.

В 1481 году Венеция, управляемая дожем Джованни Мочениго, была в целом вполне благоприятным местом для жизни. Она заключила мир с турками и процветала. Морские и сухопутные торговые пути стали безопасными. Процентные ставки были достаточно высокими, но желающие вкладывать деньги в благосостояние Венеции играли на повышение, и это радовало всех, включая и людей со скромным достатком. Богатой была и венецианская Церковь, что способствовало притоку художников. Наиболее талантливые находили себе покровителей, и не только духовных, но и светских.

Леонардо и Эцио, сошедшие с парома летним утром, любовались розовым мрамором и искусной кирпичной кладкой Дворца дожей, его высоченной колокольней, широкой площадью, на которой он стоял, и, конечно же, самими худощавыми венецианцами, в одежде которых преобладали темные тона. Словно тени, жители города двигались по terra ferma[93]или плыли по лабиринтам своих зловонных каналов на всевозможных лодках, начиная от элегантных гондол до обшарпанных барж. Последние перевозили всевозможные товары: от фруктов до кирпичей.

Слуги графа де Пексаро позаботились о повозке да Винчи, а также, по просьбе художника, позаботились о лошади молодого Аудиторе, пообещав найти сыну флорентийского финансиста подобающее жилье. Когда они ушли, рядом с Леонардо и Эцио остался лишь толстый молодой человек с выпученными глазами и землистым цветом лица. Его рубашка была насквозь мокрой от пота, а сладкая улыбка своей приторностью могла бы посрамить самый густой сироп.

– Добро пожаловать, дорогие гости, – жеманно произнес он. – Разрешите представиться. Я Неро, личный funzionario da accoglienza[94]графа. Моей приятной обязанностью будет устроить для вас краткое путешествие по нашему прекрасному городу, прежде чем граф вас примет…

Здесь Неро умолк, с беспокойством поглядывая на обоих и пытаясь понять, кто же из них Леонардо, приглашенный графом. Один показался ему больше похожим на воина. Значит, второй – и он обратился к художнику:

– Мессер Леонардо, перед обедом граф с удовольствием побеседует с вами за бокалом венето. Сам обед будет подан в верхней столовой для слуг. – Неро поклонился и шаркнул ножкой. – Идемте. Наша гондола ждет вас…

В течение получаса Эцио и Леонардо не оставалось ничего иного, как любоваться красотами «светлейшей» – с гондолы они были видны лучше всего. Ею управляли два умелых гондольера, стоявшие на носу и корме. Но удовольствие портила болтовня Неро. Аудиторе было интересно разглядывать архитектуру города, разительно отличавшегося от Флоренции. Но он не успел еще толком обсохнуть после спасения синьоры Катерины. Давала знать и накопившаяся усталость. И молодой человек вскоре задремал. Его разбудили громкие голоса.

Невдалеке от дворца маркиза де Феррара, на узкой полоске берега, двое стражников в мундирах остановились возле лотка уличного торговца.

– Вам же было велено сидеть дома, синьор, – сказал один из стражников.

– Но ведь я заплатил налог в городскую казну. У меня есть полное право продавать здесь свой товар.

– Простите, синьор, но мессер Эмилио установил новые правила. Боюсь, у вас серьезные неприятности, синьор.

– Я буду жаловаться в Совет десяти!

– На это нет времени, синьор, – сурово сказал второй стражник, поддел ногой и опрокинул лоток.

Все кожаные изделия торговца упали на грязные камни. Стражники выбрали себе то, что понравилось, остальное побросали в канал.

– Надеюсь, синьор, в следующий раз вы будете посговорчивее, – пригрозил торговцу первый стражник, и они неспешно двинулись дальше, унося награбленное.

– Что здесь происходит? – спросил Эцио у Неро.

– Ничего особенного, ваша светлость, – масляно улыбнулся Неро. – Небольшие недоразумения местного масштаба. Прошу вас не обращать на них внимания. А теперь мы проплывем под знаменитым деревянным мостом Риальто – единственным мостом через Гранд-канал. Этот мост знаменит тем, что…

Молодой Аудиторе и рад бы был перестать думать о несчастном торговце, но ему не давало покоя услышанное имя – Эмилио. Вполне распространенное христианское имя. Вот только не Барбариго ли этот Эмилио?

Возле городского рынка Леонардо потребовал остановиться. Его интересовали торговцы детскими игрушками. Он тут же бросился к одному из лотков.

– Гляди, Эцио! – закричал художник.

– Что ты там нашел?

– Куклу на шарнирах, которые иногда заменяют художникам натурщиков. Мне нужна парочка таких кукол. Ох, но кажется, я оставил свой кошелек в повозке. Ты не одолжишь мне денег?

И в этот момент мимо них пронеслась стайка подростков, один из которых попытался срезать кошелек молодого человека.