Assassin's Creed. Ренессанс - Оливер Боуден

– На окрестном побережье достаточно полей и виноградников.

– Честное слово, Эцио, мне нравится твоя практичность!

Дальше они ехали без приключений и добрались до старинного города Форли, нынче ставшего небольшим городом-государством. Оттуда повернули на Равенну и наконец достигли порта. Там они погрузились на судно и поплыли в Венецию, двигаясь вдоль берега. Убедившись, что никто из пассажиров и команды корабля не представляет опасности, Эцио немного успокоился. Но когда стемнело, он снова насторожился. Даже на таком маленьком судне можно было незаметно полоснуть по горлу жертвы, а потом сбросить тело за борт, в иссиня-черные воды. И потому Аудиторе пристально следил за каждым новым пассажиром.

Через несколько дней корабль благополучно пришвартовался в венецианских верфях. Здесь Эцио ожидал новый сюрприз.

Между гаванью и островным городом существовало паромное сообщение. Вскоре подошел паром. Матросы помогли Леонардо вкатить туда повозку (под ее тяжестью паром закачался на волнах). Капитан приветствовал художника и сообщил, что на венецианской пристани его будут ждать люди графа де Пексаро, которые займутся его устройством на новом месте.

– А теперь, синьор Леонардо, позвольте вашу подорожную, – все так же учтиво улыбаясь, попросил капитан. – Она ведь у вас есть?

– Разумеется, – ответил Леонардо, доставая из кармана сложенный лист.

– А у вас, синьор? – вежливо обратился капитан к Эцио.

Молодой человек замешкался. Он приехал без приглашения и ничего не знал о местных законах.

– У меня нет подорожной, – ответил он.

– Вы не беспокойтесь, – вступился за Эцио да Винчи. – Этот человек со мной. Я ручаюсь за него и думаю, что граф…

– Извините, синьор, – прервал его капитан. – Правила, установленные городским советом, обязательны для всех. Никому не позволяется ступать на землю Венеции без соответствующих документов.

Леонардо собрался было возразить, однако Эцио его остановил:

– Не беспокойся, друг. Я найду обходной путь.

– Сожалею, что ничем не могу вам помочь, синьор, – сказал капитан. – Я вынужден выполнять приказы властей.

Капитан повернулся к пассажирам и, сложив ладони рупором, объявил:

– Прошу внимания! Паром отправится сразу же, как пробьет десять часов!

Эцио понял, что у него совсем мало времени.

Его внимание привлекла богато одетая супружеская пара. Эцио видел их не впервые. Они плыли на том же корабле, что и он с Леонардо, и занимали самую лучшую каюту, из которой почти не выходили. Сейчас супруги стояли возле пустых гондол и изощренно переругивались.

– Любимая моя, прошу тебя, – говорил муж, слабый, заурядного вида человек, лет на двадцать старше своей норовистой рыжеволосой супруги с огненными глазами.

– Джироламо, ты редкостный дурень! Одному Богу известно, зачем я вообще вышла за тебя. Но Бог знает и то, сколько я настрадалась, живя с тобой! Ты запер меня, как курицу, в своем жутком провинциальном городишке. А теперь – теперь ты даже не можешь нанять гондолу, чтобы отвезти нас в Венецию! Просто не верится, что ты – племянник папы римского! Влияния у тебя ни на грош. Бесхребетный слизняк – вот ты кто!

– Катерина…

– Нечего мне тут катеринкать! Поторопи этих чертовых матросов, чтобы поскорее выгрузили наши вещи. И доставь меня, черт подери, в Венецию! Я хочу вымыться с дороги и выпить приличного вина!

Слова жены задели Джироламо.

– Знаешь, мне все больше хочется оставить тебя здесь и отправиться в Порденоне одному.

– Говорила тебе – надо ехать по суше.

– Нынче ездить по дорогам опасно.

– Для такой никчемности, как ты, все опасно!

Джироламо замолчал. Эцио продолжал наблюдать за ними. Затем мужчина улыбнулся и как ни в чем не бывало предложил жене:

– Дорогая, садись в ту гондолу. Я мигом найду пару гондольеров.

– Боже мой, наконец-то я услышала от тебя разумные слова!

Джироламо подал ей руку, помогая забраться в гондолу. Едва женщина уселась, как ее супруг быстро развязал канат, приналег на узкую корму и вытолкнул гондолу на простор лагуны.

– Buon viaggio![90]– язвительно крикнул он жене.

– Bastardo! – крикнула женщина в ответ, но потом, увидев, что в гондоле нет шеста, закричала: – Aiuto! Aiuto![91]

Джироламо, равнодушный к ее крикам, подошел к матросам, выгрузившим на причал весь багаж супругов. Он им что-то сказал, и матросы понесли вещи на соседний причал, где стоял паром поменьше. Джироламо подозвал хозяина парома и стал о чем-то с ним договариваться.

Эцио было смешно. Этот Джироламо оказался не таким уж дурнем, если сумел обхитрить порядком досадившую ему жену. Однако самой Катерине было не до смеха. Увидев, что молодой человек наблюдает за ней, она замахала руками и закричала:

– Эй, вы! Не стойте столбом! Не видите разве – мне нужна помощь!

Эцио отстегнул меч, снял камзол и сапоги и нырнул в воду лагуны.

Вновь оказавшись на причале, улыбающаяся Катерина протянула мокрому Эцио руку.

– Мой герой, – сказала она.

– Пустяки, – улыбнулся ей Эцио.

– Я могла утонуть! А этой porco наплевать! – Она с восхищением смотрела на Эцио. – Но какой же вы сильный! Никогда бы не поверила, что вы способны утянуть за собой гондолу с пассажиркой.

– Легкую как перышко.

– Льстец!

– Я хотел сказать, что тянуть гондолу легче, чем обычную лодку.

Катерина нахмурилась.

– Я счел за честь помочь вам, синьора, – заглаживая неловкость, сказал Эцио.

– Я умею помнить добро и когда-нибудь обязательно помогу вам, – сказала она, выразительно сверкая глазами. – Кстати, как вас зовут?

– Эцио Аудиторе.

– А я Катерина. Куда держите путь?

– Собирался в Венецию. Но у меня нет подорожной, и капитан парома…

– Basta![92]– перебила его Катерина. – Значит, этот жалкий капитанишка отказался пустить вас на паром?

– Да.

– Сейчас разберемся!

Не дожидаясь, пока Эцио оденется и обуется, Катерина стремительно зашагала в сторону парома. Когда он подошел, рыжеволосая женщина распекала капитана, не давая тому вставить слово. Самое удивительное, тот без конца кланялся и только бормотал:

– Да, ваша светлость… Как скажете, ваша светлость… Все, что вам угодно, ваша светлость.