Ничего, кроме личного - Лана Барсукова

уже видела. Прямо наваждение какое-то.

– Как говорится, у прекрасной женщины все должно быть прекрасно. И шея, и грудь, и память. Все-таки столько лет прошло…

Марианна задохнулась от перечисления ее достоинств. Она думала, чем ответить, благодарностью или гневной отповедью, но тут на кухню зашел один из оперов.

– Александр Игоревич, ноутбук изымать?

– Разумеется.

Подчиненный исчез, не скрывая понимающей улыбки.

Марианна была задета за живое:

– Каких лет? О чем вы?

– Ну как же, а обыск у вашего папаши? Имел честь в нем участвовать.

– Мой отец? Вы? Но отца отпустили. Он оказался ни в чем не виноват.

– Так и сейчас может все хорошо закончиться. Надеюсь, вы не сомневаетесь в компетентности правоохранительных органов? Кстати, кем вы приходитесь Михаилу?

– Любимой женщиной, – гордо сказала Марианна.

– Я так понимаю, что в настоящий момент вы временно не замужем.

– Но и несвободна! – гордо ответила Марианна.

– Не горячитесь. Несвободным может скоро оказаться ваш спутник. Причем не в метафизическом или романтическом, а в самом паскудном смысле, – Александр Игоревич кивнул в сторону комнаты, где они оставили Михаила. – Представляю, как вы будете страдать! У вас же любовь!

Он усмехнулся и деловито вышел их кухни.

Теперь ему были ясны мотивы Адольфа. Тот и не скрывал, что за этим заказом стоит нечто личное. Туман рассеялся. Этим личным была красавица Марианна.

Александр Игоревич радостно обвел взглядом слоняющихся по квартире оперов, съежившегося Михаила и ощутил, как прекрасна жизнь. «Ладно, Адольф, помогу тебе как другу. Свою часть не просто выполню, а перевыполню. Отымею я твою Марианну. С особым цинизмом отымею».

И он велел заканчивать, а Михаилу одеваться на выход. Можно и в смокинг, конечно, но лучше в спортивный костюм.

День плохих новостей

Виктор пришел на работу пораньше. Они договаривались с Антоном еще раз пройтись по всем пунктам предстоящей беседы с губернатором.

У них неплохо получалось играть в четыре руки. Антон продумывал, что нужно получить от встречи, а Виктор находил возможности это реализовать. Антон умел мыслить стратегически, а Виктор был незаменимым тактиком. Их дружба наливалась соком общего дела. Для мужчин это примерно так же важно, как для женщин иметь общие взгляды на проблемы воспитания детей и мужей.

Антон задерживался. На него это было непохоже. Подождав для приличия пятнадцать минут, Виктор решил позвонить. Неудобно, конечно. Раннее утро. Если Антон еще дома, можно детей разбудить.

Мелькнула мысль, что это, наверное, чертовски здорово, когда рядом спят дети. У Виктора рядом спит только Влада. Когда-то ему этого хватало, но те времена прошли. Все чаще возникало болезненное чувство недокомплекта, как будто жизнь чего-то недодала. Да и с Владой не все так просто. Ее зацикленность на успехе начинала давить на нервы. Он хотел положить к ее ногам весь мир, но сделать это добровольно, без понуканий и принуждений. Эти мысли все чаще и назойливее лезли в голову.

Сейчас было не до них. Нужно срочно связаться с Антоном, поторопить его.

В трубке равнодушно сообщили, что абонент недоступен или находится вне зоны действия Сети. Зарядка села? На Антона это непохоже. «Ну ладно. Подождем», – решил Виктор. Однако прошла еще четверть часа, а Антон не появлялся. Встреча с губернатором неотвратимо приближалась.

Виктор еще раз позвонил директору. Результат тот же. Оставался один выход – позвонить Лене. Делать это категорически не хотелось.

Между ней и Виктором не было никаких отношений, ни плохих, ни хороших. Вроде полного нейтралитета. Но взаимная неприязнь Лены и Влады, которую они не особо скрывали, отбрасывала тень на мужчин. По молчаливому сговору, Антон и Виктор избегали не только обсуждения, но даже упоминания своих женщин. Обнесли эту тему красными флажками. Дружили как два холостяка.

«Придется звонить», – решил Виктор. Он тяжело вздохнул, взнуздал себя и набрал телефон Лены.

Телефон Лены тоже не отвечал. Сделав пару попыток, Виктор решил набрать номер домашнего телефона.

– Привет! – сказал он максимально доброжелательно. – Прости, что беспокою. Не могу до Антона дозвониться.

– Никто не может, – странно ответила она. – Такой сегодня день.

Виктор растерялся. Влада всегда считала Лену «прибабахнутой». Похоже, не без оснований.

– Лена, мне бы поговорить с ним. По делу, срочно.

– Его сейчас твои дела не интересуют. У него другие проблемы.

Виктор окончательно растерялся.

– Это не совсем мои дела. Они как бы общие. И проблемы тоже.

– Тогда я тебе сочувствую. Желаю тебе не разделить его проблем.

Повисла пауза.

– Ладно, передай Антону, что я звонил. Только поскорее, пожалуйста.

– Как я передам? У меня с ним нет связи.

Виктор от растерянности перешел к раздражению. У мадам «крыша едет», а ему скоро выдвигаться на встречу с губернатором. Без согласования с Антоном вести переговоры не хотелось.

– Лена, я очень прошу, сообщи Антону, что он мне срочно нужен. Просто напомни ему.

– Виктор, его нет дома. Связи с ним тоже нет. И не будет. Какое-то время никакой связи. Он ушел с другими людьми. Совсем с чужими. Ты меня понял?

Лена очень хотела, чтобы Виктор догадался о случившемся. Произносить слово «арест» она избегала. Произнесенное слово усугубляет то, что еще можно изменить. Когда в линии судьбы возникает напряжение, очень важно, чтобы аура не грузилась лишними словами с негативной коннотацией. И тогда придет дополнительная энергия, помогающая в решении проблем. Это же так очевидно.

– Лена, прости, но давай еще раз. Я не просто поболтать с Антоном хочу. Мне он реально нужен. Пожалуйста, сообщи ему об этом. И как можно скорее.

Непонятливость Виктора начала раздражать Лену.

– Виктор, я тебя поняла. Но и ты меня, пожалуйста, пойми, – многозначительно сказала Лена. – Его не будет какое-то время, потому что чужие люди вторглись в наш дом. Ты меня понял? Он ушел с ними.

Виктор потерял терпение.

– Он ушел, а ты, значит, осталась?

– А кто с детьми будет сидеть? Поэтому они меня оставили. Я теперь не могу никуда уехать. При всем желании. Я подписала соответствующие бумаги.

Произносить слова «подписка о невыезде» Лена не могла, это было чревато последствиями для ауры. Слова ведь подобны крючкам, которые втаскивают в нашу жизнь обозначаемые ими сущности. Как люди не понимают таких элементарных вещей?

– Какие бумаги? – продолжал тупить Виктор.

– Официальные. Ты меня понял? – она понизила голос.

Виктор неприлично шумно вздохнул и сказал с легкой издевкой:

– Лена, мне кажется, тебе надо съездить куда-нибудь, отдохнуть.

– Не могу. Я же бумаги подписала…

В этот момент в кабинет Виктора постучали.

– Все, Лена. Пока. Кажется, Антон, пришел.

– Сильно сомневаюсь в этом…

Он отключился, не дослушав. Слава богу, пришел шеф, и они еще успеют проговорить все вопросы. Виктор громко крикнул:

– Заходи, дорогой!

В кабинет вошли незнакомые мужчины. Тяжелые взгляды и немаркие куртки. «Бандиты», – понял Виктор. Именно так он их себе и представлял.

– Кто вы? Как вас пропустила охрана?

– Спокойно, мы из Следственного комитета, – красивый и статный мужчина сунул ему под нос корочку и равнодушно скомандовал: – Начинайте.

Мужчины спокойно распределились в пространстве. Кто-то стал выгребать из шкафа папки с документами. Кто-то вытаскивать