Кофе для олигарха. Месть на десерт - Мария Геррер

- Это очень печально.

- Согласен, - кивнул доктор. – Поддержка семьи всегда важна.

- Мне сказали, что это была попытка самоубийства.

- Кто вам сказал? – искренне удивился врач.

- Супруга Суровцева.

- Странно. Насколько я знаю, предсмертного письма не было. Возможно, так решили в полиции. Я не в курсе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Похоже, Анжелка в очередной раз наврала, чтобы внушить мне чувство вины. Я практически не сомневалась – Суровцев не способен на самоубийство, он не слабак.

- Я заметила, что кубик, который оставил мой сын кто-то крутил. Цвета сбиты.

- Это я, - улыбнулся доктор. – Не удержался. В молодости увлекался подобными головоломками.

Время летело неумолимо. Наступил апрель. Скоро природа окончательно очнется от зимней спячки.

Теперь я навещала Кирилла каждый день. Чаше приходила одна, иногда брала Егора. Он тихонько сидел рядом и смотрел на отца. О чем он думает? Только жалеет, или в душе злится, что отец объявился при таких странных обстоятельствах? Вообще большой вопрос, выживет Суровцев или нет. От этого сердце сжималось и мне становилось очень плохо.

Стала заезжать в «Дом малютки». Его директор сказала, что детям нужно общение. Это совсем не сложно, и занимает не так много времени. Я читала ребятишкам книжки с яркими картинками, мы строили дома и дворцы из кубиков. Егор сначала стеснялся возиться с «мелкими», как он называл их. А потом ему понравилось. Он сдружился с Вероничкой.

Девчушка висла на Егоре, он катал ее верхом, изображая лошадь. Даже тут он походил на Кирилла.

- А если кого-то не возьмут в семью, он так и останется здесь на всю жизнь? – спросил Егор. – Потом будет тут работать?

- Мне сказали, что разбирают всех детей. А уж если кого-то не возьмут, будет жить в детском доме. Когда вырастет сможет сам решить, где ему работать. Совсем не обязательно становиться воспитателем или нянечкой.

- Тебе нравится Вероничка, - заметил Егор.

- Хорошая девочка. Тут все хорошие. Но она какая-то особенная.

- Мне она тоже нравится. Давай заберем ее? Дом у нас большой, всем места хватит.

- Отличная идея. Но детей дают только в полные семьи. Мы не подходим.

- Жаль, - вздохнул Егор.

Я бы не отказалась взять приемного ребенка. Почему не подарить тепло тому, кто большое всего в нем нуждается?

Однажды позвонила Анжела и попросила о встрече.

Мы снова встретились в кафе. Анжела уже ждала меня. Она сидела за столиком в углу, пила апельсиновый фреш и, судя по выражению лица, была очень расстроена.

- Ты навещаешь Кирилла? – спросила она.

- Заходила пару раз, - небрежно произнесла я. – Медсестра сказала, что все без изменений. Тебе похоже придется долго ждать развода.

- Да. Все затягивается на неопределенное время. Лучше Кириллу уже не будет. Я бываю у него каждый день, а потом плачу и не могу успокоиться. Мои нервы на пределе. Конечно, он сам себя загнал в угол, потерял контроль над ситуацией, не справился с эмоциями. И вот результат. Несмотря ни не что, мне жаль его. Врач сказал, надежды на то, что Кирилл поправится нет, - всхлипнула она. – Он может промучиться так несколько лет. Кирилл страшно страдает, ему постоянно колют обезболивающее. Он испытывает ужасные боли. Это просто невыносимо.

- Держись. Тебе сейчас нелегко, - я попыталась изобразить сочувствие. Умеет Анжела врать. Ловко у нее это получается.

- Все-таки порой гуманнее прекратить страдания человека. Как жаль, что у нас запрещена эвтаназия. Не могу смотреть на мучения Кирилла. Просто сердце разрывается.

Я насторожилась. К чему она ведет?

- Дорого бы я дала, чтобы весь этот кошмар завершился, - Анжела вытерла сухие глаза и посмотрела на меня коровьим взглядом. – Тебе его тоже жалко, да?

- Да, разумеется.

- Понимаю, что он тебя обидел. Но ты взяла реванш. Теперь ты не держишь на него зла, правда? Согласись, он не заслуживает таких физических страданий.

Я молчала и ждала продолжения пламенной речи Анжелы.

- Если произойдет чудо, и Кирилл очнется, он все равно останется овощем. Даже говорить не сможет. Так сказал врач. Для Кирилла это будет уже не жизнь, а жалкое существование. Ты, наверное, понимаешь, что не без твоей помощи мой муж попал в аварию. Он был очень зол на тебя. Ты перегнула палку, унизила его. Кирилл был слишком гордым человеком, чтобы снести такой позор. Самоубийство было для него единственным выходом. Но судьба оказалась слишком жестока к нему.

- Я старалась для тебя, если помнишь, - похоже, Анжела решила заставить меня раскаиваться в содеянном. Все еще не понимала, к чему она ведет. Но мне не понравилось, что о Кирилле она говорит в прошедшем времени.

- Разумеется, разумеется... Но я не просила тебя доводить мужа до самоубийства. Теперь все очень запутано. Трудно разобрать, кто прав, кто виноват… А если еще и полиция вмешается... Я тебе не завидую, честно скажу. Доведение до самоубийства — это уголовная статья, если что. Я думаю, лучше прекратить мучения Кирилла. Знаешь, есть такое лекарство, Метродинит. Очень эффективно повышает давление. Если его смешать с тем раствором, что в капельнице у Кирилла, через час произойдет остановка сердца. Человек просто засыпает и все. Никаких мучений. Я бы тебя отблагодарила… Кстати, продается без рецепта, - она достала из сумочки и пододвинула мне блистер с белыми таблетками.

Я взяла его, повертела в руках. Обычные таблетки со стандартной маркировкой. Кто бы мог подумать, что они способны убить. Главное знать, как их использовать. Я швырнула таблетки Анжеле. Серебристая упаковка скользнула по поверхности стола.

- Ты хочешь, чтобы я… - неужели Анжела готова пойти на убийство? Я не верила своим ушам. – Чтобы я убила Кирилла?

- Нет, нет, нет! – резко прервала меня она, убирая таблетки в упаковку. – Не говори ужасных вещей. Нет конечно же, я не хочу, чтобы ты кого-то убивала. Но избавить человека от физических страданий - гуманный поступок.

Я не верила своим ушам. Что она говорит? Неужели готова убить мужа? И что делать? Обратиться в полицию? С чем я там появлюсь? С голословными обвинениями? Надо было записать наш разговор, а я об этом не подумала. Не предполагала, что Анжела готова так далеко зайти.