Ужасы и кошмары - Альбина Нури

Не успел договорить, как хозяйка выпалила:

– Вот именно! Дома сидеть!

Валя оторопел, и она, увидев это, смутилась, прибавила уже спокойнее:

– Я имела в виду, ты лучше отдохни перед дорогой, телевизор посмотри, ляг пораньше, вставать-то в воскресенье в шесть. Нет у нас ничего интересного. Чего тут может быть? Что в субботу, что в другой день. Деревня она и есть деревня. Тихо живем, скучно, сам видишь.

Женщина говорила торопливо, щеки ее покраснели; любой бы понял, что она нервничает и, скорее всего, врет. Но зачем? Галина Петровна поспешно перевела разговор на какую-то ерунду, принялась потчевать постояльца блинами.

Он вышел из-за стола, направился к себе, размышляя о чудной реакции хозяйки. Пока думал, услышал стук в дверь. Это была Галина Петровна.

– Ты, Валя, не сердись. – Она поправила очки. – Знаю я вас, молодежь: что вам слова стариков! Возьмешь да вздумаешь поехать в райцентр. Не надо, не делай этого. Один вечер остался, одна ночь, так пускай спокойно пройдут. Утром уедешь и забудешь про нас. Обещаешь?

Валя, обескураженный этой тирадой, пообещал, хотя не мог сообразить, по какой причине Галина Петровна так отчаянно хочет удержать его в доме.

Но, пожалуй, ее старания были излишни: к вечеру пошел дождь, погода не располагала к прогулкам. Валя после ужина разложил диван и улегся с книжкой. Дождик шуршал за окном, навевая сон, и Валя сам не заметил, как задремал.

Проснулся внезапно, от глухого стука. Шороха дождя слышно не было, ночник горел. Галина Петровна не обрадовалась бы такому неэкономному расходу электроэнергии. Причину стука Валя понял сразу: он повернулся во сне, и книжка упала на пол.

Валя поднял ее, положил на тумбочку и собрался выключить свет, чтобы спать дальше, как услышал за окном чей-то голос. Показалось? Он привык, что после заката деревня замирала. Валя прислушался и понял: не почудилось.

Какие-то люди шли по улице и негромко переговаривались, в открытую форточку долетали тихие мужские и женские голоса. Любопытство подтолкнуло Валю встать и подойти к окошку. Он отодвинул занавеску и выглянул наружу.

По улице двигалась процессия: человек восемь шли куда-то быстрым шагом. Кто – не понять, на всех были длинные плащи с капюшонами. Двое катили перед собой тележки, наполненные непонятно чем, третий вел на веревке козу, у остальных в руках были сумки и фонари.

Странная группа прошла мимо дома Вали в сторону центра деревни. Он вернул занавеску на место и задумался. Что за ерунда? Говорили, никто из дому не выходит, а эта компания тогда куда намылилась? Праздник местный? Чужаков не пускают, а сами празднуют?

Будь Валя не таким любопытным, лег бы и спал себе дальше. Но он был крайне заинтригован и забыть об увиденном не мог. А потому сделал то единственное, что казалось ему правильным: поспешно оделся и выскользнул из комнаты, решив проследить за ночными путешественниками.

Чтобы выйти из дома, нужно было пробраться мимо комнаты хозяйки, и Валя старался двигаться как можно тише, чтобы не разбудить ее. Каково же было его удивление, когда он, невольно заглянув в приоткрытую дверь, увидел, что кровать пуста! В комнате горела настольная лампа, а Галины Петровны не было – ни здесь, ни на кухне, ни в сенях. Она ушла, и этот факт поразил Валю. Женщина, видимо, была в числе людей, что отправились куда-то ночью!

На улице было сыро и довольно холодно. Дождь кончился, но под ногами хлюпала жидкая грязь. Валя хотел включить фонарик, однако побоялся, что его заметят, и пошлепал кое-как дальше, моментально промочив ноги.

Процессию парень догнал, когда она выходила за пределы деревни. Люди шли быстрее, чем он думал. «Куда они идут?» – терялся в догадках Валя, стараясь держаться на расстоянии.

Вот и деревня осталась позади, и небольшой луг, что был за ее окраиной. Ходоки углубились в лесок, Валя – следом. Он никогда не был в этой стороне: к реке нужно было идти в другом направлении, а сюда Валя прежде не ходил.

Идти было тяжело: и грязь под ногами, и темень. Он постоянно боялся оступиться, упасть. «Развернуться, что ли?» – думал Валя, уже жалея, что ввязался в это. Но теперь придется дойти до конца.

Люди стали спускаться под горку, и Валя, подойдя, увидел довольно глубокий овраг. Внизу шумела вода. Изо всех сил стараясь не свалиться – хорош он будет, если кубарем покатится под ноги путникам! – Валя спешил вниз. Тропинка оказалась утоптанная, это была даже не тропинка, а лесенка, вырубленная в холме и выложенная камешками. По всей вероятности, ходили сюда нередко, вот для удобства и сделали ступеньки.

Валя позабыл про усталость, любопытство вспыхнуло с новой силой. Что им там нужно? Люди шли вдоль ручья, и Валя, сообразив, что шум воды заглушает его шаги, рискнул приблизиться к ним.

Они свернули влево, и Валя увидел конечную цель пути: высокий холм, заросший травой и кустами, и что-то вроде пещеры, черной дыры.

Люди в плащах приблизились к лазу и стали проворно выгружать содержимое тележек и сумок на землю. Двое привязывали козу к толстому дереву, растущему возле входа. В свете лучей фонарей Валя видел, что двигаются они быстро, сноровисто, проделывая все явно не впервые.

– Пора! – громко проговорил кто-то, и это прозвучало как команда.

Люди развернулись и торопливо зашагали обратно. Тут Валя сообразил, что стоит на узкой тропке у них на пути, и сельчане вот-вот столкнутся с ним нос к носу. Ему не оставалось ничего другого, как нырнуть в кусты и притаиться там. Хорошо еще, что пляшущие лучи не осветили Валю, не выдали его присутствия.

Деревенские жители протопали мимо, не заметив парня. Правильнее всего, конечно, было бы уйти следом за ними, но ведь тогда он так и не узнает, зачем они сюда приходили. Напрасно крался по кустам, ноги промочил, устал.

Поэтому, убедившись, что процессия скрылась за поворотом, Валя направился к пещере. Теперь можно зажечь фонарик, не боясь выдать себя, и рассмотреть все как следует.

Приблизившись к лазу, Валя увидел широкую площадку. Прямо на ней были разложены продукты: караваи хлеба, горы вареной картошки и моркови, капустные кочаны, куски сыра, круги домашней колбасы. Коза, привязанная к дереву, даже не поглядела на Валю, не шелохнулась. Животное было чересчур апатичным: возможно, козе вкололи какое-то лекарство.

Что все это значит? Для кого деревенские приволокли гору еды? И козу еще притащили. Валя посветил в сторону входа. Черный провал казался бездонным, тьма была непроглядной. Он шагнул ближе и ощутил запах. Пахло отвратительно, каким-то гнильем, замоченным в тазу вонючим бельем, чем-то прокисшим, прогорклым.

Валя отшатнулся, с трудом подавляя рвотные позывы, а потом услышал шаги. Сначала решил, что кто-то из деревенских возвращается (должно быть, его выдал свет фонарика), но тут же сообразил: звук идет с другой стороны.

Со стороны пещеры! Из глубины, из темноты лаза кто-то шел сюда, к выходу. Парень застыл на месте, продолжая светить фонарем. Шаги приближались – тяжелые, шаркающие, такие жуткие, нечеловеческие. Вале стало страшно, захотелось убежать, но его словно парализовало: он никак не мог заставить себя двинуться с места.