Горький водопад - Рэйчел Кейн

Всё будет хорошо.

Я еще раз благодарю Джи Би, и она направляется обратно в Ноксвилл – домой, а может быть, и в офис. У этой женщины неисчерпаемые запасы энергии. А вот у меня сейчас – нет. То, что мне снова пришлось пройти через тюремное заключение и суд, совершенно вымотало меня – физически и эмоционально.

Когда Сэм открывает дверь, я буквально вцепляюсь в него и делаю глубокий судорожный вдох.

– Эй, – шепчет он мне в волосы. – Эй, всё в порядке. Заходи.

Мне нужно собраться с силами, и я делаю это, потому что Ланни и Коннор тоже стоят рядом и явно тревожатся. Я обнимаю их обоих, сглатывая слезы – на вкус как кровь, потому что горло у меня пересохло и болит от попыток сдержать рыдания. Но все равно улыбаюсь, целую обоих своих детей в лоб и говорю им, что люблю их, – и это правда, я люблю их каждой частицей своей сущности.

И тут на меня сыплется целый град сведений.

– Мам, Ви убежала, а в лесу был человек с винтовкой, – сообщает Ланни, – и Сэм пошел за ним, и…

Названное между делом имя «Ви» заставляет меня поднять руку.

– Погоди, – говорю я. – Ви? Вера Крокетт?

– Ну… да. – Ланни застигнута врасплох, и я понимаю, что Сэм уже знает эту часть истории. Ланни просто забыла, что я-то не знаю. Я смотрю на него, и он продолжает повествование.

– Оказывается, Вера явилась сюда и общалась с Ланни, – говорит он. – Она сбежала из своей приемной семьи.

Я не знаю, что сильнее тревожит меня: появление Ви или то, что Ланни не сказала мне об этом. И то, и другое – плохой признак.

– Ви же должна была поехать к своей тете, разве не так?

– Ну, она не поехала, – отвечает Ланни. Она сидит, сложив руки на груди, выпрямив спину и вскинув голову. Поза защиты и агрессии одновременно. – Ее тетя не приняла ее. И она попала в приемную семью, и это было ужасно. Поэтому она пришла сюда, потому что… потому что хотела быть рядом с людьми, которых она знает.

Я понимаю, что в этой истории много умолчаний. Но у меня нет времени на то, чтобы добывать информацию. Я смотрю на Сэма.

– Она хотела поговорить с кем-то, кому она доверяет, чтобы через него передать некие сведения в ФБР, – объясняет тот. – За денежное вознаграждение. Я отказался.

Ланни изумленно приоткрывает рот и резко поворачивает голову, чтобы взглянуть на него. Сейчас она выглядит так, словно получила удар в солнечное сплетение – на ее лице отражается шок, боль и неверие в то, что кто-то мог ее так предать. Руки ее бессильно опускаются. Она этого не знала. Ви не говорила ей.

Вероятно, она сказала, что пришла сюда только ради нее. И это вызывает у меня желание как следует тряхнуть эту девицу за то, что она причинила моей дочери такую боль.

– Какие сведения? – спрашиваю я у Сэма.

– Она утверждает, будто знает, где прячется Вернон Карр. – Он пожимает плечами. – Не знаю, может быть, она говорит правду…

«Вернон Карр». Я хорошо помню его: желчный тощий старик, не брезговавший похищением детей, издевательствами над женщинами и убийством. У него в Вулфхантере была своя маленькая секточка. Жуткая секточка, надо сказать.

Потом Сэм говорит:

– Ви считает, будто он нашел убежище в более крупном ответвлении той же секты, что и та, которую он возглавлял в Вулфхантере. Она говорит, что эта секта называется Собрание Святых.

Сэм продолжает рассказ, но я уже не слышу его: в ушах у меня нарастает высокий гул, сердце ускоряет биение до болезненной частоты. Святых. Для поисков Реми Лэндри нас нанял «Международный союз Всех Святых». И в Библии, которую носит с собой Кэрол, отмечены звездочками фразы, в которых говорится о святых. Я слышу, как ее голос шепчет: «Реми со святыми».

Я облизываю губы и снова сосредотачиваю внимание на Сэме.

– Откуда она это знает?

Он хмурится и склоняет голову набок.

– Ты имеешь в виду – откуда Ви знает, где находится Карр?

– Да.

– Не думаю, что она действительно это знает. Она говорила обиняками, но не назвала мне точное место. Она сказала, что секту в Вулфхантере основал некий патер Том, который потом забрал большинство своих последователей и создал собственное отделение, побольше. Так что, возможно, Ви просто предполагала, куда мог деться Карр. Держу пари, она не знает точно, где это. Но насчет патера Тома она не соврала.

Патер Том. П.Т.

– Думаю, кто-то в Вулфхантере сказал ей, где находится Карр, – говорю я и встаю. – Сэм, кто-то сказал ей это. И они знали, что она направится к нам. Может быть, даже предложили ей это сделать…

– Эй, эй, Гвен, успокойся! О чем ты говоришь?

– Что-то тут очень не так. Нам нужно уезжать, – быстро произношу я. – Немедленно. Сию минуту. Ланни, Коннор, хватайте свои выживальные сумки.

Я возвращаюсь к нашей старой терминологии; с того момента, как я воссоединилась со своими детьми, и до того, как мы осели в Стиллхауз-Лейк, я неизменно настаивала на том, чтобы у них были упакованы дорожные сумки со всем необходимым, на тот экстренный случай, если нам придется срочно эвакуироваться. Выживальные сумки. Мы еще смеялись над тем, как звучит это «выж-ж-живальные» – словно жужжание насекомых. На сумке Ланни мы нарисовали божьих коровок, а Коннор украсил свою изображениями жуков-носорогов и считал, что это ужасно круто.

Мои дети просто сидят, переглядываются, потом Коннор говорит:

– Э-э… а у нас их нет. Я имею в виду, мы живем тут уже долго, и мы не думали… мы думали, что нам они больше не понадобятся.

О господи! Я прижимаю к своим воспаленным глазам основания ладоней и делаю глубокий вдох. Я не могу сейчас удариться в истерику. Я должна сохранять спокойствие. Но мы сейчас под угрозой.

– Хорошо, – говорю я, слыша в своем голове нотки фальшивой бодрости. – Нам нужно собираться и уезжать. Сегодня. Сейчас.

– Мама… – произносит Ланни. – Что случилось? Почему? Мы же только-только приехали домой.

Я кричу:

– Кому было сказано?

Я никогда не кричу на своих детей и вижу, как сейчас они оба вздрагивают. Это рвет мне душу, но, по крайней мере, оба начинают шевелиться.

Сэм тоже встает и спрашивает:

– Гвен, какого черта?

– Они придут за нами, – говорю я ему. – Они использовали меня, чтобы добраться до Кэрол. Возможно, она уже у них. Но они навели на нас Ви. Они хотели, чтобы мы прошли по этому следу до самого Собрания Святых, но мы этого не будем делать. Нам нужно уехать отсюда.

– Слушай, это какая-то бессмыслица. Может быть, нужно просто сесть и обдумать…

Теперь я уже кричу на него:

– Здесь опасно!

В его представлении, я действую иррационально. И может быть, он даже прав. Может быть, я схожу с ума. Но я помню, как Реми вышел погулять – и бесследно исчез, словно растворился в ночи. Как и все эти молодые парни. Я помню ужасы, которые видела в Вулфхантере. И я не хочу быть здесь.