Крещение огнем - Анджей Сапковский

К операции "Кентавр" бригада приступила в качествеотдельного подразделения IV Конной Армии. Мы получили подкрепление в виде трехсотен легкой вердэцской кавалерии, которые я передал в подчинение боевой группе"Вреемде". Из остальной части бригады, по примеру кампании в Аэдирне,я выделил боевые группы "Сивере" и "Мортесен", каждая всоставе четырех эскадронов.

Из района сосредоточения под Дришотом мы вышли в ночь спятого на шестое августа. Приказ группам был таков: выйти на рубежВидорт-Каркано-Армерия, захватить переправы на Ине, уничтожая встреченногопротивника, но обходя крупные узлы сопротивления. Устраивая пожары, особенноночью, осветить дорогу дивизионам IV Армии, вызвать панику среди гражданскогонаселения с тем, чтобы создать пробки беженцев на всех коммуникациях в тылахврага.

Имитируя окружение, оттеснять отступающие подразделенияврага в сторону реальных котлов. Уничтожая отдельные группы гражданскогонаселения и пленных, вызывать ужас, усугубляя панику и ломая моральный духнеприятеля.

Вышеприведенную задачу бригада выполняла с величайшейсолдатской самоотверженностью и самоотдачей.

Элан Траге,

"За императора и отечество. Славный боевой путь VIIДаэрлянской Кавалерийской Бригады".

Мильва не успела подбежать и схватить лошадей. Она оказаласьсвидетелем их кражи, но свидетелем беспомощным. Сначала ее окружила ошалевшая,паникующая толпа, потом дорогу перекрыли мчащиеся телеги, затем она увязла вблеющей отаре овец, сквозь которую пришлось пробиваться как сквозь снежныйзавал. Потом, уже у Хотли, лишь прыжок в заросшее камышом прибрежное болотоспас ее от мечей нильфгаардцев, безжалостно кромсавших сбившихся у рекибеженцев, не разбирая ни женщин, ни детей. Мильва кинулась в воду и перебраласьна другой берег, то бродом, то плывя на спине среди сносимых течением трупов.

И пустилась в погоню. Она запомнила, в каком направлениисбежали кметы, укравшие Плотву, Пегаса, гнедого жеребца и ее собственноговоронка. А при седле у воронка был ее бесценный лук. "Что делать, – думалаона, хлюпая на бегу набравшейся в сапоги водой. – Остальные пока обойдутся безменя. Мне, сучья мать, надо отыскать лук и лошадь!"

Сначала она отбила Пегаса. Мерин поэта не обращал вниманияна колотившие его по бокам берестяные лапти, не реагировал на непрекращающуюсяругань неумелого седока и не собирался переходить в галоп, а шел через березняклениво, сонно и медленно. Парень сильно отстал от остальных конокрадов.Услышав, а потом и увидев за спиной у себя Мильву, он не раздумывая скатился слошади и дал деру в чащу, обеими руками поддерживая штаны. Мильва не стала егодогонять, превозмогла клокотавшее в ней желание как следует отлупцеватьворишку. Запрыгнула в седло с ходу, так что забренчали струны лютни,притороченной к вьюкам. Хорошо зная лошадей, она заставила мерина перейти вгалоп. Вернее, на тяжелый бег, который Пегас почему-то считал галопом.

Но даже этого псевдогалопа хватило, потому что конокрадам недавала как следует двигаться вторая – нетипичная – лошадь, норовистая Плотваведьмака, гнедая кобыла, которую раздраженный ее фокусами Геральт то и делообещал обменять на другую верховую скотину, пусть даже на осла, мула или хотькозла. Мильва догнала грабителей в тот момент, когда разозленная неумелымиспользованием поводьев Плотва повалила седока на землю, а остальные кметы,соскочив с седел, пытались усмирить брыкающуюся и лягающуюся кобылку. Они былинастолько заняты этим, что Мильву заметили лишь когда она налетела на них наПегасе и двинула одному кулаком по лицу, сломав нос. Когда он падал, воя ипризывая божью помощь, она его узнала. Это был Лапоть, кмет, которому явно невезло на людей. И особенно на Мильву.

Мильву, увы, счастье тоже покинуло. Точнее говоря, виноюбыло не счастье, а ее собственная дерзость и подтвержденная практикойуверенность в том, что любым двум кметам она сумеет наложить так, как сочтетнужным. Однако, соскочив с седла, она неожиданно получила кулаком в глаз и,непонятно как оказавшись на земле, тут же выхватила нож, готовая выпуститьнапавшему кишки, но отхватила толстой палкой по голове, да так, что дубинатреснула, запорошив ей глаза корой и пылью. Оглохшая, ослепшая, она тем неменее ухитрилась вцепиться в колено охаживающего ее обломком дубинки кмета, акмет неожиданно взвыл и упал. Второй крикнул, заслонил голову обеими руками.Мильва протерла глаза и увидела, что он закрывается от сыплющихся на негоударов плети, которые наносил сидевший на гнедом коне наездник. Она вскочила, сразмаху дала поваленному кмету по шее. Конокрад захрипел, дернул ногами ираздвинул их. Мильва тут же воспользовалась этим, вложив в точно направленныйпинок всю злость. Парень свился в клубок, зажал руками промежность и завыл так,что с берез посыпались листья.

Тем временем хозяин гнедого коня, разделавшись с другимкметом и пускающим кровь из носа Лаптем, ударами плети погнал обоих в лес,развернулся, чтобы отхлестать воющего, но сдержал коня. Потому что Мильва ужеуспела одной рукой схватить своего вороного, а в другой держала лук сналоженной на тетиву стрелой. Тетива была натянута наполовину, но наконечник стрелынаправлен прямо в грудь наездника.

– Я знал, – сказал он спокойно, – что мне представитсяслучай вернуть твой наконечник, эльфка.

– Я не эльфка, нильфгаардец.

– Я не нильфгаардец. Опусти наконец свой лук. Если б яжелал тебе зла, мне достаточно было просто посмотреть, как они с тобойразделаются.

– Без тебя знаю, – проговорила она сквозь зубы, – чтоты за тип такой и чего от меня хочешь. Но спасибо за спасение. И за мою стрелу.И за того стервеца, в которого я на вырубке скверно выстрелила.

Кмет, получивший между ног, согнувшись в три погибели,давился криком, вжавшись головой в лесной подстил. Наездник не глядел на него.

– Хватай коней, – сказал он, глядя на Мильву, – мыдолжны побыстрее отскочить от реки, армия прочесывает леса по обоим берегам.

– Мы? – поморщилась она, не опуская лука. – Вместе? Скаких это пор мы стали родней? Или друзьями?

– Я объясню. – Он развернул коня и схватил вожжигнедого жеребца. – Если ты дашь мне на это время.

– Времени-то как раз у меня и нету. Ведьмак иостальные...

– Знаю. Только нам не спасти их, если позволим себяприкончить или поймать. Хватай коней и в чащу. Поторопись.

***

"Его зовут Кагыр, – вспомнила Мильва, кинув взгляд настранного спутника, с которым ей довелось сидеть в яме из-под вывороченногодерева. – Странный нильфгаардец, который треплется, будто он не нильфгаардец.Кагыр. Ну да".

– Мы думали, тебя убили, – буркнула она. – Гнедой безседока вернулся...