Переплетения судеб - Даниэлла Роллинс

Через три часа сцена, увиденная прежде, повторилась во всех подробностях: юный Роман вынес из палатки сестру. Она обмякла у него в руках, точно подстреленная птица, безвольно запрокинув голову на тонкой, бледной шее.

Юный Роман рухнул на колени. Кассия устремила остекленевший взгляд в небо.

– Воры, – прошептал Роман, притаившийся рядом с Дороти. – Совсем забыл…

– Что такое?

– В тот день к нам в палатку влезли воры и украли кое-какие продукты. Я думал, что они стащили только консервы, которыми я хотел поужинать. Но инсулин, судя по-всему, тоже прихватили.

Его лицо словно окаменело. Он не сводил глаз с ребят на полянке, глядя, как в очередной раз умирает его сестра. У Дороти сжалось сердце. Она легонько тронула его за плечо.

– Попробуем еще, – тихо сказала она.

Они вновь повторили вояж на машине времени и прибыли в город за полчаса до смерти Кассии. Прилетать раньше они не решились – слишком велик был риск, что воры снова заберут инсулин. Дороти и Роман пересекли больничные коридоры, забрали лекарство, вышли через черный ход.

Но пышнотелый охранник, собравшийся на улицу покурить, остановил их уже на подходе к дверям, ведущим на парковку, и запер в подсобке, чтобы после обыскать. В последний момент им удалось сбежать: Дороти отыскала на полу шпильку и вскрыла ею замок. Но когда они добрались до Палаточного городка и заветной полянки, было уже слишком поздно.

Юный Роман вышел из палатки. На руках он держал Кассию. Она откинула голову и безжизненно смотрела в небеса.

– Давай еще раз, – упрямо сказала Дороти, хотя к горлу подкатил предательский ком.

Она не готова была это признать, не хотела об этом даже думать, но в глубине души уже начала догадываться, к чему все идет.

Потом Дороти с Романом прибыли в город за пятнадцать минут до смерти Кассии. На этот раз Роман прихватил с собой одну ампулу с инсулином из прошлой вылазки, чтобы не пришлось тратить время на больницу, и они сразу же направились в Палаточный городок. «Черную ворону» они оставили почти у самого университета, а когда выключили двигатель, у них в запасе оставалось еще девять минут.

За семь минут до решающего момента они стали торопливо огибать черные палатки, пока проливной дождь хлестал по плечам.

За три минуты до решающего момента они вышли на поляну. Дороти увидела, как юный Роман выносит из палатки сестру.

За две минуты до решающего момента юный Роман упал на колени, а его «повзрослевшая» версия со всех ног поспешила вперед…

И споткнулась. Невесть откуда взявшийся корень оплел лодыжку Романа и повалил его в грязь. Шумно вздохнув, он попытался подняться на четвереньки, но тщетно. Руки и ноги скользили по густой грязи, и уцепиться было не за что.

– Нет… – прошептал он, наконец поднявшись.

Дороти проследила за его взглядом и увидела, что юный Роман снова стоит на коленях, обняв безжизненное тело сестры.

И тут она все поняла.

– Вспомни, как держал ее на руках, – сказала она.

Роман закрыл глаза.

– Не могу.

– Ты же тогда почувствовал, как из нее ушла жизнь. Так? Помнишь этот момент? – продолжила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче.

Роман покачал головой.

– Не уверен.

– Если бы это можно было изменить, ты бы не помнил самой ее смерти, ведь к тому моменту мы бы уже вернулись в прошлое и не допустили бы ее гибели! – заключила Дороти, схватив его за руку. – Время есть круг, помнишь?

Она боялась, что он оттолкнет ее. Но он сжал ее ладонь в своих.

И они долго еще стояли под проливным дождем и молчали.

8 НОЯБРЯ 2077 ГОДА, НОВЫЙ СИЭТЛ

Зора посмотрела на Эша, раскрыв рот.

А через мгновенье, взяв себя в руки, тихо проговорила:

– Да это же невозможно!

– Сам знаю, – ответил Эш. Они приплыли на моторной лодке к причалу неподалеку от входа в бар «У Данте» – Эшу не терпелось пропустить стаканчик-другой, но Зора наотрез отказывалась пускать его внутрь, пока он не дал перевязать себе рану обрывком рубашки и не рассказал ей обо всем, что случилось. Она ему не поверила.

– Ты же читал папины исследования! – воскликнула она. – Нельзя попасть в анил без экзотического вещества! Двое уже пытались это проделать – один умер, а второму…

– …ветра анила содрали всю кожу, – закончил за нее Эш. – Я все это знаю. И не спорю с тобой. Но в моем случае ровно так и было: я действительно пролетел по анилу без экзотического вещества.

– Да даже если б оно у тебя было, сперва нужно было бы установить его внутри корабля – хотя бы той же машины времени, – продолжила Зора, пропустив его слова мимо ушей. – Задолго до того, как спроектировать «Вторую звезду», папа думал, что экзотическое вещество может стабилизировать анил само по себе, но обнаружил, что, если ЭВ не расположить внутри судна определенным образом, ничего не получится.

Эш устало закрыл лицо ладонями и застонал.

– Зора, сейчас не время для лекций.

Она смерила его удивленным взглядом.

– Извини. Я просто… ничего не понимаю, если честно. Чем ты отличаешься от папы и остальных ученых, у которых ничего не вышло? Так просто…

– Не может быть? – Эш ослабил повязку на ребрах и завязал ее еще раз, потуже. Сквозь ткань уже просачивалась темно-красная кровь. – Да, об этом ты тоже уже упоминала.

Зора виновато посмотрела на него.

– Извини, – сказала она.

– Как бы там ни было, ты заблуждаешься. Дороти ведь тоже тогда летела по анилу безо всякой машины времени – но выжила!

– Так-то оно так, но при ней был пузырек с ЭВ, – задумчиво припомнила Зора. – И у нее голова побелела. И у нас всех после того падения в анил появились белые прядки… – проговорила она, рассеянно крутя в пальцах белую косичку за ухом. – Но у тебя цвет волос в целом не изменился.

– Да ладно? – вскинув брови, переспросил Эш.

– Да-да. Они золотисто-русые, как и прежде.

– Ладно, будет тебе! – осадил ее Эш, немного смутившись такому красочному описанию, и пригладил волосы.

– Ну хорошо. Допустим, ты и впрямь отправился в прошлое. Пускай и непонятно как. Но каким образом ты попал в тот же временной промежуток, что и Дороти с Романом?

Эш печально пожал плечами.

– Сам не знаю.

– Мы явно что-то упускаем, – пробормотала Зора. – Возможно, Роман с Дороти оставили за собой… некий след, что ли…

Эш в замешательстве покосился на нее, и Зора, нетерпеливо хмыкнув, пояснила свою мысль: