Этюд багровых вод - Ава Райд

она. – Помнишь те фотографии?

– Из запертой коробки Мирддина? – уточнил он. – Думаешь…

– Думаю, это была дочь Блэкмара. Наверняка она. Надпись на обороте… «Я буду любить тебя до гибели».

– Тогда вполне понятно, почему Мирддин посчитал нужным их спрятать. – Несмотря на сдержанный тон, глаза Престона заблестели.

– Это ведь доказательство, верно? Может, не совсем бесспорное, но все же важное. Доказательство их связи и свидетельство того, что Мирддин кое-что задолжал Блэкмару. Фотографии нашлись в доме Мирддина, в его дневнике. Что, если…

Эффи замолчала, охнула. С языка чуть не сорвались наивные, невообразимые слова, столь же по-детски глупые, как вера в Короля фейри.

– Что, если?.. – подсказал Престон, окинув ее странным взглядом.

– Ничего, – быстро произнесла она. – Забудь.

– Надо за ними вернуться, – настойчиво сказал Престон. – Чтобы доказать их связь, нужны и письма и фотографии. После этого останется всего лишь шаг, чтобы подтвердить, что книгу – или хотя бы ее часть – написал Блэкмар. Нужно найти их прежде Янто…

Он замолчал, заметив написанный на лице Эффи страх. Ей же вспомнилась зависть в глазах смотрящего им вслед Янто. Однако мысль, что он отыщет фотографии, пугала еще больше.

– Может, стоит уехать сейчас? – предложила она. – В бездну этот дурацкий прием…

– Нет. – Престон помотал головой. – Нужно выяснить что-нибудь у «Гринбоу», все, что сможем. Доказать интрижку – одно дело, но связать ее с «Ангарад» – совсем другое. Для этого нужны Блэкмар и редактор.

Конечно, Престон прав. С тяжелым вздохом Эффи извлекла из шкафа зеленое платье и разложила на кровати – будто тело без головы и конечностей.

– Тогда давай собираться.

* * *

Гости толпились в столовой, сияющей в свете сотен свечей. Грациозные женщины в ярких платьях с юбками из тафты, шуршащими, словно ветер в речных камышах, держались рядом с мужчинами в плотных костюмах. Затянутые в длинные белые перчатки руки, похожие на изящные лебединые шеи, обвивали руки спутников. Смеясь над чьей-то шуткой, они чинно вскидывали вверх белые ладони, чтобы прикрыть рот.

Эффи и прежде доводилось присутствовать на подобных роскошных приемах с бабушкой и дедом, но лишь ребенком. Она с недовольным видом сидела в белых чулках и лакированных туфлях на диванах и ковырялась в непривлекательной взрослой еде. Сейчас Эффи тоже чувствовала себя не в своей тарелке, не сомневаясь, что любой при взгляде на нее поймет, что она слишком молода и здесь ей не место.

В воздухе висели клубы сигаретного дыма. Усилиями слуг блюда на столе обновили, и теперь никто не мог сказать, что двое гостей подъели часть приготовленных угощений. Эффи поискала слуг и увидела, что они неподвижно, беззвучно стоят по углам комнаты, как какая-то старая фамильная мебель, которую приходится хранить из чувства вины перед предками.

Эффи надела зеленое платье. Платье дочери Блэкмара. Оно село идеально, лиф с глубоким вырезом плотно обтянул грудь, короткие рукава облегали плечи, но не врезались. В свете свечей изумрудный оттенок казался более мягким и напоминал цвет лесной зелени – мха, листьев и травы.

В этом платье она могла сойти за девущку из Зеленого народца, которые бродили по лесам Нижней Сотни с вплетенными в волосы водорослями – не фейри, менее разумные, почти примитивные существа.

Вдруг в голову закралась тревожная мысль – она могла бы быть самой Ангарад в украшениях Короля фейри.

Эффи решительно отвергла подобное предположение. Король фейри не может прийти в этот дом, Пенрос прочно привязан к реальному миру, и царство Короля фейри здесь будто находится в спячке. Эффи не замечала его с самого отъезда из Хирайта, и прошлой ночью, лежа в постели рядом с Престоном, даже не видела во сне. Впервые на своей памяти она проснулась отдохнувшей, чувствуя себя в безопасности. И ей не понадобилось снотворное.

Однако шелковое платье представлялось слишком тонкой защитой между телом и окружающим миром. Оказавшись в толпе, Эффи вдруг ощутила, как мучительно заныла кожа, будто ее стерли до крови. Пусть и красивый, ее наряд давно вышел из моды. Конечно же, ее заметят и начнут насмехаться… Сердце бешено забилось в груди, к горлу подкатил ком. Эффи съежилась, стараясь сделаться как можно незаметней, а голоса гостей текли вокруг, словно вода.

– С тобой все в порядке? – склонившись к ней, прошептал Престон.

Он надел один из костюмов Блэкмара, неплохо севший по фигуре, но рукава пиджака и штанины брюк оказались немного коротки. Отказавшись от галстука, Престон распахнул ворот рубашки, и Эффи завороженно следила за двумя полосками белого льна, обнажавшими шею, где под кожей в свете свечей бился пульс.

Она вновь поймала себя на мысли, что рассматривает его, как будто героиня дурацкого романа про Любовь с большой буквы Л. Престон наверняка посчитал бы такой заурядным.

– Да, – подтвердила она, выбрасывая из головы неуместные мысли. – Все хорошо.

– Отлично. Тогда давай искать редактора «Гринбоу» и убираться отсюда.

Блэкмар отыскал их сам. Он приблизился к Эффи и Престону, прокладывая себе путь через толпу и время от времени грубо пихая застывших на пути гостей своей тростью. Блэкмар принарядился по случаю приема, но в дорогом костюме выглядел нелепо – как будто кто-то надел галстук и пиджак на гниющую тыкву.

– Юфимия! – с широкой улыбкой воскликнул он, демонстрируя золотые зубы. – Престон. Как я рад, что вы смогли к нам присоединиться.

– Конечно, – ответила Эффи и, повысив голос, чтобы перекричать проигрыватель, добавила: – Спасибо за приглашение. Простите, что так вышло с едой. Вас не затруднит представить нас главному редактору «Гринбоу»?

Несколько грубо, но Эффи это не волновало. Напольные часы в углу только что пробили шесть. Нужно выехать в течение часа, иначе им ни за что не вернуться в Хирайт до полуночи.

– Минутку, – протянул Блэкмар и окинул ее взглядом с ног до головы. Морщинки в уголках его глаз стали еще глубже. – Вам идет платье моей дочери.

– Спасибо. – Эффи ощутила, как в груди что-то сжалось. – А можно спросить, где сейчас ваша дочь?

Блэкмар не ответил, лишь долго, пристально смотрел на нее, и Эффи ощутила, как в жилах стынет кровь. Престон прочистил горло, словно надеясь, что так сможет вывести старика из ступора.

Наконец Блэкмар моргнул и ответил как ни в чем не бывало, словно и не слышал последних слов Эффи:

– Я представлю вас мистеру Марлоу, главному редактору «Гринбоу».

Больше ничего не добавив, он вновь начал пробираться сквозь толпу. Возможно, в Пенросе все же творились кое-какие странности. Порой Блэкмар вел себя будто заколдованный.

Эффи и Престон в замешательстве последовали за ним. Она почти убедила себя, что лишь собиралась задать этот вопрос. Но