Жестокие цинковые мелодии - Глен Кук

Гаррет.

— Что ж, вот и ответ на главный вопрос. Его Самозванство изволили проснуться. А теперь, если Дин сообразит нам обед, достаточный, чтобы насытить меня и мою ненаглядную, жизнь вообще можно считать распрекрасной.

— Ты когда-нибудь заткнешься? — прорычала Тинни.

— Туфли жмут, — пояснил я Паленой. — И с утра крошки во рту не было.

— В следующий раз, как соберусь сюда, надену зимние башмачки, — вздохнула Тинни.

— Только не те, красивые. Возьми попроще, рабочие.

— Сапоги до бедра? Может, еще и лопату захватить?

От дальнейшей дискуссии на тему обуви я воздержался.

— Паленая, мне сегодня в голову пришла одна мысль насчет разницы между людьми и крысюками.

— Правда? — мгновенно насторожилась она.

— Мы видели призраков. Все мы видели. Некоторые еще и музыку слышали. — Я рассказал ей все, не углубляясь в подробности. Старые Кости тоже слушал. — Но ты и твой брат со своими парнями — никто из вас ничего такого не видел.

Паленая ухитрилась придать своей мордочке удивленное выражение.

— Придется поверить вам на слово.

Черт! Вот забавно будет, если она научится еще и мимику человеческую воспроизводить. Надо с этим поосторожнее, пока она не закончила свою жизнь на костре.

— Пошли-ка перетрем это с Покойником. — Ну как еще назвать ситуацию, когда Его Самозванство копается в мозгу у нас, простых смертных, чтобы помочь нам найти смысл жизни?

Твоя циничность перешла границы забавной и начинает понемногу раздражать.

— Что ж, это хорошо. Ты до сих пор не спишь.

А потом мы общались, спорили и выдвигали теории. Горькая правда, увы, заключалась в том, что нам все равно не хватало информации. Мой напарник знал о древних, до ужаса могучих тварях в недрах Танфера не больше моего. Он не вспомнил ни легенд, ни сказок, ни религиозных мифов, хоть как-то объяснявших происходящее.

Конечно, Нежное Лоно — легендарная городская клоака. Этот квартал считался злачным с тех пор, как первые кочевники разбили свои шатры на гостеприимном речном берегу и поленились кочевать дальше.

Одно изрядно меня утешало: моя ненаглядная, стоило ей чуть подкрепиться, сменила настрой и сосредоточилась на стоящей перед нами проблеме.

Мы поели, не прерывая работы. И Динова стряпня не обманула наших ожиданий.

Просто диву даешься, что этот старик может сообразить из каплуна, вина, грибов и нескольких клубней, которым вообще-то полагалось произрастать в теплое время года. И все это под славное, крепкое Вейдерово зимнее горькое.

Тинни отправилась спать. Паленая тоже. Дин постелил им свежее белье. Я остался на месте, потягивая пиво. И размышляя.

Старые Кости намекнул, что хочет побеседовать со мной наедине. Не знаю, правда, какой в этом смысл типу, который способен беззвучно переговариваться с несколькими собеседниками одновременно.

Я позволил себе предпринять некоторые шаги, когда ты ушел утром. Пенни пришла на занятия. Я нанял ее, чтобы она выполнила кое-что.

Несравненный я, чей мозг дополнительно зарядился энергией Вейдерова изделия, попытался осмыслить услышанное.

— Типа чего? — поинтересовался я.

Навести справки по истории владений, располагавшихся прежде на территории стройки. По биографии человека, известного тебе как Красавчик поскольку у тебя времени для этого не нашлось. Тем более, этого хотели мистер Вейдер и мистер Гилби. Я попросил ее также поискать информацию о тех членах Клики, имена которых нам известны. И о членах их семей. И наконец, я попросил ее навести справки об истории и владельцах здания, которое Клика использовала в качестве своего клуба.

— А мне-то казалось, ты мне дал дурацкие поручения. Мне, взрослому человеку.

Ухмылка.

Ладно, ладно. Выкладывай, что там у тебя.

Пожив некоторое время бок о бок с логхиром, привыкаешь к некоторым вещам. Ну, например, его потребность демонстрировать свои достоинства. Или достоинства своих протеже.

Надо сказать, это вышло довольно унизительно. Всего за день Пенни Кошмарка, несовершеннолетняя, в высшей степени маргинальная особа, не игравшая в деле ни малейшей роли, в качестве одолжения своему закадычному приятелю Покойнику нарыла почти всю информацию, которую он просил.

История участка, на котором строился «Мир»? Никакая. Абсолютно ничего, заслуживающего внимания. По крайней мере на протяжении тех лет, что велись записи. Несколько заправил подпольного бизнеса, продавшие землю Максу, до сих пор считали, что им удалось нагреть самого пивного короля. Впрочем, вся информация старше двухсот восьмидесяти лет сгинула во время бунта.

Полуразрушенной же недвижимостью владел некто по имени Барат Альгарда. Сам он купил ее у жены некогда известного контрабандиста, вытесненного из бизнеса раз и навсегда даже не Чодо Контагью, а его предшественником тридцать лет назад. Дочь Альгарды использовала его в детстве в качестве места для игр. Уже тогда дом славился как довольно опасное место. Репутация ее отца, впрочем, от этого не пострадала.

Брент Талента, известный также как Красавчик. Бездетный. Больная жена на попечении свекрови. Единственным источником средств к существованию была работа Красавчика. Заклинатель-следователь обнаружил несомненную связь ножа, конфискованного у топтуна по кличке Забавник, с ранами на теле Красавчика. Равно как подошв обуви нескольких других членов банды с синяками на трупе. Останки Красавчика были отосланы для кремации в бюджетный крематорий. Тело Забавника продали заклинателю для опытов. Остальных топтунов отправили в трудовой лагерь.

— Признаюсь, про Красавчика я напрочь забыл, — сказал я Покойнику. — Хотя Максу обещал.

Мисс Пулар уже написала отчет. Джо Керр отнесет его мистеру Вейдеру завтра утром. Мистер Вейдер сделает все как надо. Кстати. Для человека, который заявляет, что потрясен наступающей зрелостью, ты, похоже, продолжаешь работать преимущественно с тинэйджерским настроем.

Ну-ну… Возможно, он и прав. Однако же это было болезненно вдвойне, поскольку источник всей полученной информации и до подросткового возраста едва дотягивал.

Постой! Еще кое-что!

Разумеется, еще. Как же не быть?

Бочонок, обнаруженный мною в подвале разрушенного здания, был куплен у частной пивоварни Гётеборг неким Риатой Дангартом. Риата Дангарт являлся личным слугой Элмета Старботтла, члена Клики, известного своим дружкам как Висяк, являвшегося также кузеном близнецов, Бербаха и Бербейна, которые в последнее время отдалились от компании. Бочонок доставлен в здание, спущен в подвал и установлен на место Идрисом Бриттгерном, развозящим продукцию Гётеборга. Вообще-то дом находился за пределами обычной зоны доставки, но Бриттгерн не возражал. В его обязанности входило забирать старый бочонок с остатками пива — иногда практически нетронутый. Никто не мешал ему торговать этим пивом со своей повозки, что он и делал иногда, но чаще забирал домой и наслаждался сам. Такое пиво достойно человека с утонченным вкусом.