Дама горгульей - Юлия Алейникова

– Я? Убить? Да вы что? Решили на меня повесить покойника? – заревел он, расправив грудную клетку.

Артем Георгиевич смотрел на водителя с опаской. Тот был одного с ним роста, но мощнее, хотя за счет этого менее подвижен. В случае чего самым правильным будет сделать Мухоедову подсечку, прямо не вставая из кресла, а потом скрутить, когда тот грохнется на пол.

Константин шарил глазами по комнате в поисках выхода. Между ним и дверью расположился в кресле Сокольский. Мимо этого не проскользнешь, решил Костя, годы уже не те, да и форма. Остается балкон. Но ведь четвертый этаж… Хотя все же лучше рискнуть, чем отправляться в тюрягу за чужие грехи, размышлял Мухоедов, пятясь к балкону.

– Да, да, вы! – продолжала давить Агриппина. – С вашей любовницей, госпожой Сидоренко. Это она подбила вас на убийство? Сколько мадам вам заплатила? Наличными?

– Вы что, бредите? – заорал Костя, вертясь на месте, как затравленный зверь. – Не убивал я его! И никакая она мне не любовница, мы уже полтора месяца как расстались!

– Очень большой срок… – усмехнулась Гриппа. И заговорила еще жестче: – Где ты был во время убийства? Ты скинул горгулью? Ирина стояла на стреме?

– Да что вы все заладили – убийство, убийство!.. – завопил еще громче Константин. – С Ириной я был в машине, мы ее нового хахаля ждали. Так что у меня есть алиби!

Агриппина внимательно смотрела на вспотевшего, красного мужика. Пожалуй, не врет.

– Мухоедов, возьмите табуретку и сядьте, – впервые за время визита открыв рот, велел Косте Сокольский, указывая на стоящую в углу комнаты табуретку, на которой стоял фикус.

Холодный, начальственный тон подействовал. Мужчина немного успокоился, вытер ладонью лоб, переставил горшок на пол, взял табуретку и сел, уперевшись руками в колени.

– Расскажите нам про ваши с Ириной Александровной отношения. И подробно о том, чем вы занимались и где были во время убийства. То есть с девятнадцати сорока до двадцати пятнадцати.

Сокольский, глядя на сидящего перед ним Мухоедова и ожидая ответа, невольно поражался, как просто и легко ему работается с Агриппиной. Девушка безошибочно нашла правильный тон в беседе с подозреваемым, вовремя ушла в тень, позволив ему продолжить эту беседу в духе «плохой полицейский» – «хороший полицейский». К тому же мужчину согревала мысль, что на спутнице в качестве платья его свитер, который смотрелся на ней потрясающе. Сейчас Агриппина была такой уверенной, такой умной, такой красивой, такой…

«Стоп! – оборвал свой внутренний монолог Сокольский. – Тебе четко указали утром на место, вот сиди там и не разевай рот. Эта птичка не твоего полета». Артем заставил себя собраться и сосредоточиться на деле.

– Да нечего мне рассказывать, – буркнул тем временем себе под нос Мухоедов. – Скучно было дамочке, а тут я. Всегда под рукой, вроде еще ничего, когда побреюсь и в костюме. К тому же у нас с ней разница в возрасте лет десять, а что, тоже не последнее дело. Вот и развлекалась. Да только я быстро ей наскучил. Месяца полтора назад она себе новый объект подобрала.

– Кого именно? – коротко уточнил Артем Георгиевич.

– Да водителя начинкинского, – кивнул в сторону Гриппы Константин, – Никиту.

– Никиту? – удивленно воскликнула Агриппина, выходя из образа.

– Как это произошло? – строго спросил Сокольский.

– А пес их знает. Мальчишка смазливый, моложе меня лет намного, к тому же не дурак за слабым полом приударить. По нему половина горничных сохнет. Да и жизнь ему красивая нравилась, – с насмешкой проговорил Костя. – Мне-то по клубам шастать уже неохота. К тому же я тогда еще женат был. А Никиту хлебом не корми, дай за чужой счет развлечься. В общем, как-то договорились. Кто из них кого подцепил, непонятно, но я не в обиде, – тут же торопливо добавил престарелый казанова.

– Тогда что она делала в вашей машине в тот вечер? – задал следующий вопрос Артем, глядя на Мухоедова из-под нахмуренных бровей.

– Говорю же, парень был не промах, помимо Ирины, еще с горничными крутил. Дамочка-то привыкла, что раз она платит, то и музыку заказывает, а тут не вышло, наоборот, Никита заставил ее выплясывать. Я несколько раз слышал, как Ирина ему названивала. Орет в трубку, что тот бабник, что бросит его, а потом сама же перед ним извиняется и подарки дарит. – Константин, вероятно, напрочь лишенный от природы способности ревновать, хохотнул. – В общем, круто парень бабу в оборот взял. У нее от их романа совсем крышу на сторону снесло, и красавица решила заставить парня ревновать. Назначила ему встречу возле своей машины, сама на меня забралась, бюст оголила, чтобы у Никиты сомнений не осталось, и сидит, ждет. А парня все нет и нет. Принялась опять ему названивать, тот трубку не берет. – Константин веселился от души, рассказывая. – Я, если честно, чуть в глаза ей не рассмеялся, если б она в это время по мне не прыгала. Все-таки тетка не маленькая. Короче, сколько ни трезвонила, Никита не появился. Потом со стороны террасы вопли понеслись, суета поднялась, и Ирина сбежала. Вот и все. Было это минут в двадцать девятого, – закончил свое красочное повествование отставной любовник.

– Значит, эти двое ни при чем, – констатировала Гриппа, садясь в машину. – Если только мадам Сидоренко и водитель не состоят в сговоре и не пытались прикончить Никиту Окаемова. Одна из ревности, второй за деньги. Ведь не исключено, что Никита объяснил Ирине, куда и зачем идет, а та дамочка сообразительная, могла быстренько разработать продуктивный план мести ветреному любовнику.

– В принципе такое возможно. Но! – поднял вверх указательный палец Артем Георгиевич. – Во-первых, незаметно, что Мухоедов недавно получил хоть сколько-нибудь значительные деньги. А во-вторых, он не похож на человека, который пошел бы на убийство ближнего задаром, просто чтобы сделать кому-то приятное или поквитаться с соперником. Ленив, неинициативен, эмоционально неразвит.

– Да, вы правы, – согласилась Агриппина. – Вот если бы Константин жену застал с любовником в момент супружеской неверности, мог бы порешить обоих, причем голыми руками. Потом бы, наверное, плакал. А значит, остаются супруги Тиховлизы. Больше совершить убийство было некому.

– Их мотивы мы изначально считали самыми весомыми. Завтра возвращается Вольдемар Сигизмундович, он решит, что с ними делать, – поворачивая ключ в зажигании, кивнул Сокольский. – Агриппина Вольдемаровна, мне надо ненадолго заехать в офис. Вам удобнее подождать меня там или лучше отвезти вас домой?

– Нет, я подожду, – быстро ответила девушка, подумав о том, что у нее остается слишком мало времени для исправления ситуации.

Да, да, она во что бы то ни стало должна помириться с Артемом, объясниться с ним, вымолить у него прощение. Поэтому ей лучше не расставаться с ним, выжидая подходящий момент.

Компаньоны по расследованию поднялись в лифте на последний этаж офисной высотки, а последний пролет одолели пешком. Остановившись перед серой, невзрачной металлической дверью, глава департамента безопасности нажал кнопку звонка, и спустя несколько секунд тяжелая, скорее всего бронированная, дверь распахнулась. Их встретил дядька в бронежилете и с автоматом, за его спиной уходил вдаль длинный коридор со стенами бежевого цвета, вокруг не было ни души. Просто секретный бункер! – нервно передернула плечами Агриппина.