Собрание птиц - Ренсом Риггз

Только Енох сохранял присутствие духа.

– Что за кретины! – фыркнул он и с громким хлюпаньем втянул суп с ложки.

– Здесь нет ничего смешного, Енох, – процедила Эмма, окинув его уничтожающим взглядом.

– А мне кажется, что есть. Теперь мне ясно, в чем дело – зачем им нужна была Фиона и «личинка-мать» той американской девушки. – Он тряхнул головой и негромко рассмеялся.

– О чем ты говоришь? – воскликнул я, чувствуя, как панический страх в моей душе сменяется гневом.

– Все ясно как день, – бросил Енох. – Твари раздобыли какой-то рецепт. – Он постучал ложкой по краю миски. – Они хотят сварить воскрешающий суп, словно ведьмы на шабаше. «Жарко, жарко, пламя ярко!»[9]

Бронвин укоризненно произнесла, словно обращалась к неразумному ребенку:

– Нехорошо так говорить, Енох.

Тот вздохнул. Положил ложку.

– Неужели только я слышал мисс Сапсан? Каул заперт в мышеловке, в схлопнувшейся петле. Навечно. Повторяю для тех, у кого плохо с памятью: его невозможно вернуть.

– А вдруг все-таки возможно? – пропищала Оливия.

– Миллард тоже говорил, что он не вернется, – возразила Клэр.

Енох покачал головой.

– Любому очевидно, что твари лишились последних остатков мозгов. Хватаются за соломинку. На самом деле им остается лишь с достоинством принять поражение и навсегда уйти в тень, а это не в их характере. Вот они и изобретают дурацкие и безумные способы вернуть власть. Больше они ничего не могут выдумать. Но это невозможно. – Он указал на мисс Сапсан ложкой, с которой капал суп. – Вы сами так сказали!

Но чем дальше он говорил, тем неувереннее звучал его голос. Было ясно, что он отчаянно нуждается в подтверждении своих слов.

Мы все посмотрели на мисс Сапсан; надежда висела на волоске и зависела от того, что скажет имбрина, сохранявшая задумчивый вид.

– Да, мне кажется, я говорила нечто в этом роде.

Что-то в голосе мисс Сапсан заставило Еноха забыть о еде. Он замер, не донеся ложку до рта.

– Кажется?

– Может быть, они, как говорит Енох, просто впали в отчаяние и готовы на любое безумие или глупость. Но я считаю, что такие опасные создания не будут тратить столько сил на предприятие, заранее обреченное на провал, – особенно это касается Мурнау. Я подозреваю, что он получает прямые указания от самого Каула, возможно, с помощью сновидений. – Она многозначительно взглянула на меня. – Мистер Портман несколько раз видел Каула во сне. И я тоже.

Гораций негромко застонал.

– О-о-о.

Я резко повернулся к нему.

– Что это еще за «о-о-о»? – удивился Енох.

– Что-то не так с супом? – спросил хозяин, заглядывая мне через плечо. – Может, добавить еще порошка из сушеных угрей?

– НЕ СЕЙЧАС! – проорал Енох, и после того, как хозяин испуганно скрылся за стойкой, снова обратился к Горацию. – Что еще за «О-о-о»?

– Я тоже видел его во сне, – пробормотал Гораций, уставившись в пустой стакан.

– Вот как? – с трудом выговорил я.

– Помните кошмары, которые мучили меня в нашем старом доме? Я еще тогда с воплями просыпался по ночам… Это было примерно в то время, когда на острове появился Джейкоб. Кошмары с бурлящими морями крови и огнем, обрушившимся с неба. Помните? – Он помедлил, потом затряс головой. Сглотнул, как будто у него снова пересохло в горле. – Ну так вот, сегодня ночью мне опять это снилось. Только теперь там был еще и Каул.

– Почему ты ничего об этом не сказал? – уязвленно проворчала Бронвин. – Ты же всегда приходишь ко мне, когда тебе снятся кошмары!

– Я подумал, что этот сон ничего не значит, что это не пророческое видение, а всего лишь отражение моих собственных страхов, – смущенно пробормотал Гораций. – Но если Каул является во сне Джейкобу и мисс Сапсан… – Он провел по лицу трясущейся рукой, постарался успокоиться и продолжал: – До сих пор я ни разу не видел Каула во сне, ни в пророческом, ни в обычном. Но на сей раз я рассмотрел его очень отчетливо. Он парил в небе, руководя концом света, как дирижер руководит оркестром. – Гораций поднял на меня взгляд. – Думаю, что именно он, точнее, его воскрешение, повлечет за собой наступление эпохи тьмы и войн.

– Которую я, как предполагается, помогу закончить, – с хмурым видом заговорила Нур. – «Освободить» нас от несчастий. Вместе с шестью другими спасителями мира.

– Секундочку, – вмешался я, – не нужно забегать так далеко вперед. Будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Почему твари решили, будто могут воскресить своего лидера? Потому что они тоже читали пророчество? И так же, как и мы, думают, что в стихах говорится о них и о Кауле?

– В пророчестве действительно говорится о них и о Кауле, – буркнул Гораций.

Мисс Сапсан подняла руки, призывая всех успокоиться и вспомнить о здравом смысле.

– Предположим на минуту, что Гораций прав и речь в пророчестве действительно идет о тварях. Как они собираются его осуществить? Если они, как говорит Енох, собираются использовать рецепт «воскрешающего супа», кто составил этот рецепт? Какие ингредиенты в него входят? Где они их взяли? Я думаю…

– У вашего брата, мисс. У Майрона Бентама.

Это был голос Милларда. Он, запыхавшись, ворвался в трактир и остановился рядом с мисс Сапсан, сидевшей во главе стола. Директриса, не привыкшая задавать вопросы, на которые сама не знала ответа, выглядела ошеломленной.

– Я прибежал сюда из тайного кабинета Бентама, – продолжал Миллард, – и мне кажется, вам лучше пойти туда со мной. Немедленно.

Потайной кабинет Бентама был расположен прямо над обычным. Забраться туда можно было по приставной лестнице, привинченной к потолку. Лестница была спрятана за огромным портретом самого Бентама, одной из множества картин, украшавших потолок – да-да, именно потолок, а не стены. На чердаке мы обнаружили нечто вроде кельи монаха-аскета: полки, заставленные книгами, стол-бюро с выдвижной крышкой и жесткий стул.

Ним, старый слуга Бентама, нервно переминался с ноги на ногу в углу, глядя, как мы друг за другом поднимаемся по лестнице.

– Никогда прежде не видела этой комнаты, – заметила мисс Сапсан, медленно оглядываясь. – Подумать только, а ведь я просила мисс Дрозд и ее людей обыскать каждый квадратный дюйм в этом здании…

– Ниму было известно о существовании потайного чердака, – заметил Миллард, и странный маленький человечек кивнул. – Очевидно, о нем знали и твари.

– Мистер Бентам держал здесь самые важные и секретные бумаги и книги, – объяснил Ним, – подальше от любопытных глаз. Но старому Ниму он доверял, это правда. – Его руки находились в постоянном движении; он лихорадочно ощипывал заусенцы вокруг ногтей. Взгляд у него был неприятный, бегающий. – Ниму поручено вытирать пыль, расставлять все по порядку, по алфавиту…