Ордер на смерть - Алексей Грачев

— Андрей, ты? Ну, принес? Давай неси, посмотрю. Нужно срочно в набор отдавать, учти: завтра уже номер выйдет!

Андрей прошел в кабинет Мерингера по длинному светлому коридору и поздоровался с сидящей у окна Яной, которая с недавних пор стала и женой, и секретаршей Мерингера. Она курила и молча улыбнулась ему. Говорить им, правда, было не о чем…

Рудольф пробежал глазами статью и одобрительно хлопнул Андрея по плечу — мол, все отлично, ты молоток, старина! Потом приклеил к рукописи желтую бумажку, что-то быстро на ней написав, вызвал в кабинет Яну. Та унесла статью в набор.

Андрей вдруг заулыбался. Он представил себе бандитский некролог в газете: «Что же оказалось? Наш Вован в течение восьми-девяти лет ухлопал стольких, скольких другой братан, при нормальной работе, мог бы сделать в течение всей жизни. И Вован утомился…»

Мерингер посмотрел на него с недоумением:

— Ты чего?

— Да так! Мыслишка одна забавная в голову пришла…

— А-а… Вообще, скажу тебе откровенно, выглядишь ты неважно. Я же знаю, когда ты бодрый, подтянутый. Устал, что ли?

— Есть немного.

Андрей взял со стола большую железную скрепку и начал ее крутить в руках. Мерингер уселся рядом с ним на стол. Сказал, поправляя на носу очки в роговой оправе и потянувшись за сигаретами:

— И в чем дело? Что, трудно расследование писать, да?

— Да не только расследование… — Андрей тоже достал сигарету, и они закурили под тихое гудение кондиционера. — Вообще какой-то завал в делах образовался, понимаешь? Чересчур много я на себя взвалил и теперь ничего не успеваю. Ты же меня знаешь: я, если за что взялся, обязательно доведу дело до конца. Но это ведь меня и угнетает! Честно говоря, хочется иной раз плюнуть на все, послать к чертовой бабушке — и на море, на юга куда-нибудь рвануть. А то возникает вопрос: чего ради такая адская работа, если полученные за нее деньги не приносят удовлетворения? Я ведь живой человек, а не машина для зарабатывания дензнаков. Кроме того, сколько бы я ни заработал, все равно это моих проблем не решает. Даже отложить приличную сумму не могу. Правда, Анюта недавно заставила меня костюм и брюки новые купить. Но это единственный раз за несколько лет. Ей-то хорошо сейчас, она на даче у родителей. А я…

— Вот оно что… — протянул Рудольф, стряхивая пепел. — Ну так за чем же дело стало? Тебе для завершения публикаций, то есть расследования этого, сколько еще времени потребуется? Три полосы уже позади, осталось столько же. Или меньше?

— Если б это от меня зависело! Сегодня вот взял интервью у одного афериста — его и запусти в следующий номер. Только главные бандюки из этой группировки пока что в бегах. Ох ты, черт, я тебе говорил, что надо крупным планом фотки этих беглецов дать? Нет? Видишь, уже забываю необходимые детали!

Андрей достал из папки фотографии Артура и Петровича, сделанные умельцами из РУОПа, и протянул Рудольфу для ознакомления. Тот повертел их в руках и снова вызвал Яну:

— Ясечка, эти фото надо запустить вместе с новой статьей Андрея. Отнеси Ленчику, пусть подретуширует немного.

— Яна, погоди, я набросаю информацию по этим типам. Они же сейчас во всероссийском розыске находятся. — Андрей быстро написал имена и основные приметы Артура и Петровича, телефоны, по которым нужно звонить в случае опознания их, и отдал лист бумаги Яне.

Та взяла и сразу вышла из кабинета.

— Завтра газета уже выйдет, все, — подвел итоги беседы Рудольф. — Потом не спеша сделаешь интервью, ну а там поглядим. Если ты так устал, могу предложить водочки выпить.

— Водочки? — задумался Андрей, гася сигарету. — Да уж, неплохо было бы, только мне еще надо в институт заскочить. Не то чтобы очень надо, но все-таки Слушай, я позвоню?

— Звони — о чем речь? — Рудольф придвинул к Андрею телефонный аппарат.

Набрав номер, Ярцев обратился к кому-то:

— Алло! Здравствуйте. А Марии Викторовны нет? Не пришла еще?.. Как? Ушла и сегодня ее не будет? А завтра? Ага… Спасибо! Скажите, завтра во сколько лучше ей позвонить?

Андрей повесил трубку и стал загибать пальцы, шевеля губами. Потом посмотрел на Рудольфа и вдруг улыбнулся:

— Слушай! Давай, что ли, на самом деле напьемся? Дела обождут, ей-богу. Или ты занят и просто из вежливости предложил? Смотри, Рудик, с большим поэтом пить будешь — почти как с Пушкиным или Есениным. А потом в мемуарах про это черкнешь!

Они посмеялись немного, Рудольф посмотрел на свои наручные часы, затем в окно, на улицу и махнул рукой:

— А, ладно! На сегодня все дела я уже переделал.

Он открыл маленький холодильник, стоящий в углу кабинета, и, подмигнув Андрею, вынул оттуда запотевшую бутылочку «Черноголовки», в виде собора, и банку с помидорами. Потом извлек откуда-то из глубин своего стола стопочки и дунул в них, чтобы пыль улетучилась. Разлил водку по стопочкам.

— Давай, Андрюха, за то, чтоб ты не кис и не психовал. Ты же мне сам про свою систему плюсов и минусов рассказывал, помнишь? Что в любой ситуевине есть и плохие, и хорошие стороны? Ну так посмотри на себя — орел! Красавец! Преуспевающий журналист и к тому же поэт, только что выпустивший свою первую книгу! Жена у тебя — ангел, квартира у тебя теперь есть, денежки всегда водятся. Так чего унывать? Если устал, выпей с друзьями, расслабься, и все само собой получится!

— Спасибо, Рудик, спасибо! — Андрей чокнулся с редактором «Чертополоха» и одним махом выпил первую порцию водки. Зажмурился, чувствуя, как она обожгла гортань и пищевод. Поймал пальцами, как и Мерингер, помидор в банке и сунул его в рот целиком.

Прожевав, поблагодарил Рудольфа:

— И правда, отвык я уже от того, чтобы кто-то мне так вот говорил — плюнь да расслабься! Все торопят обычно, а это знаешь как по нервишкам бьет? А они, нервные клетки-то, как известно, вообще не восстанавливаются. Ну что — по второй?

Рудольф согласился и налил в стопки еще по пятьдесят граммов. Хотел что-то сказать, но тут зазвонил телефон.

— Алло! — Рудольф подпер щеку рукой и стал слушать. — Так это ты, Игорь, что ли? Я что-то голос не узнал, извини. Ну, как дела? Заедешь? Давай, у меня тут как раз Андрей Ярцев… Что делаем? В хоккей, блин, играем!.. Нет, если серьезно, водочку злоупотребляем. Хочешь — присоединяйся. Заодно и все финансовые дела утрясем… Давай, ждем.

Он положил трубку и, снова взяв стопку, сказал Андрею:

— Это Завадский Игорек, скоро подъедет. Так что я хотел тебе сказать? А, вспомнил… Что я тебя искренне и очень уважаю — это не пьяный базар, сам понимаешь. Я на досуге твою книгу стихов открыл — и, поверишь ли, оторваться не мог! Так втянулся, что разом всю прочитал. Так что не занимайся самокопанием, не порть себе нервы. Ты очень много успел в последнее время сделать, и плюсов в нынешней ситуации все равно больше набирается, чем минусов. Поэтому — за оптимизм!