Честь Джека Абсолюта - Крис Хамфрис

Джек напряг слух и сквозь звуки музыки расслышал хриплые голоса, но смысл слов почему-то ускользал от сознания. Юноша поначалу подумал, что это следствие помрачения от удара, но потом сообразил, в чем дело. Разговор просто велся на неизвестном ему языке, хотя само звучание фраз казалось очень знакомым. Джек вырос на западе Корнуолла, где кое-кто все еще помнил древнюю гэльскую речь и даже употреблял ее в обиходе. По его разумению, ирландский язык должен был быть сродни этой речи. Впрочем, ежели они даже и различались, то это не имело значения. Ни того ни другого наречия юноша не знал все равно, а о чем идет разговор, вполне мог догадаться и так.

Сообщники явно намеревались дождаться, когда король приблизится к дому.

На слух ирландская тарабарщина показалась ему грубоватой, хотя, возможно, заговорщики просто о чем-то спорили между собой. А потом он услышал знакомые наставления, для каких в древнем языке слов, наверное, не нашлось.

— Один слон… два слона…

Джек открыл один глаз.

У окна на корточках сидели двое мужчин. Рыжий Хью, держа в руках гранату, говорил что-то быстрое и невнятное, его сообщник кивал. Еще три металлических шара лежали на сиденье стула. Оркестр наконец поймал мотив, проиграл вступление, и воодушевленная толпа подхватила запев:

Когда Британия впер-р-вые

По повелению Небес

Восстала из морской сти-хи-и,

Восстала из морской сти-хи-и…

«Вставайиты!» — мысленно приказал себе Джек, но первым делом сунул руку в жилетный карман.

— Эй вы, двое! Отойдите от окна. Живо!

Сидящие на корточках люди не шелохнулись. Палец Рыжего Хью по-прежнему указывал на металлический шар, голова «разбойника» застыла на половине кивка. Но их взгляды переместились к карманному пистолету в руке Джека.

В комнате воцарилось молчание. Зато толпа под окном во всю мочь голосила:

Никогда, никогда, никогда

Не бывали британцы рабами…

Спустя мгновение оба заговорщика встали. Рыжий Хью осторожно положил гранату на стул.

— Ну послушай, Джек, — спокойно произнес он, — это же всего лишь дамская игрушка.

— Да, — отозвался Джек, — но на сей раз она заряжена. Шевелись!

Последнее слово он выкрикнул, выставив пистолет перед собой и наводя его ствол то на одну, то на другую фигуру. Это угрожающее движение заставило мнимого разбойника отступить, и Хью, помешкав, последовал его примеру. Джек продолжал наступать, пока противники не оказались возле секретной двери для слуг, а сам он — в шести футах от них между окном и кроватью.

Рыжий Хью сделал шаг вперед, а когда пистолет остановил его, вытянул вперед руку и сказал:

— Паренек, ты ведь подстрелишь только одного из нас. А другому придется убить тебя. Отдай-ка мне пушку.

— Знаешь, а ты прав, — согласился Джек. — Мне нужно как-то уравнять наши шансы.

Неожиданно для противников он отступил назад, потом быстро, держа их под прицелом, схватил со стула гранату и даже ухитрился подцепить пальцем конец запального шнура. На все это у него ушла лишь доля мгновения, и, хотя оба заговорщика рванулись к нему, они успели сделать лишь шаг и снова застыли. «Разбойник» стоял теперь чуть впереди, Хью сзади, положив на плечо ему руку.

— Джек, верни бомбу. Ну же! Верни мне бомбу… Пошел!

С этим возгласом Хью толкнул «разбойника» в спину, и Джек спустил курок. Он зарядил пистолет двумя пулями и набил в него столько пороху, сколько влезло на полку, так что за громким хлопком последовала нешуточная отдача и раздался истошный крик. Выстрел отбросил «разбойника» на вожака. Падая, заговорщик чуть не свалил Хью с ног, а Джек, воспользовавшись замешательством, метнулся к открытой двери спальни и поднес конец тлеющего шнура к запалу.

— Сколько слонов? — крикнул он.

— Ты сошел с ума, негодяй!

— Сколько?

— Бросай! Бросай немедля!

Хью находился не в том положении, чтобы лгать, и Джек, понимая это, мгновенно швырнул гранату через площадку в дверной проем второй спальни, а сам нырнул в ближний угол комнаты, служившей ему пристанищем все эти суматошные Дни.

Взрыв громыхнул почти сразу. Вряд ли граната успела упасть. Сорванная с петель дверь спальни больно ударила юношу по ноге. С потолка дождем посыпалась штукатурка.

Одновременно со страшным звоном вдребезги разлетелись окна, осыпав толпу внизу ливнем стеклянных осколков. Музыканты по большей части прекратили играть, и только самые пьяные исполнили еще несколько тактов. Забившийся в угол Джек услышал, как чей-то одинокий голос протянул:

И ангелы-хранители воспели…

Затем умолк и он.

Рыжему Хью, похоже, досталось куда больше, чем Джеку. Мало того что его отшвырнуло к стене, так на него еще свалился шкаф, в обнимку с которым он теперь и лежал. Нос ирландца, как Джек мог видеть сквозь пыль, был свернут на сторону.

— Сумасшедший! Сумасшедший ублюдок! — выкрикнул Хью.

Наполовину оглушенный Джек сел. От этого движения накрывшая его дверь упала, задев стул и сбросив с него оставшиеся гранаты. Одна из них покатилась по полу. Кобура с драгунским пистолетом все еще свисала со спинки стула. Джек потянулся, вынул оружие и взвел курок.

Сперва снизу доносились лишь пронзительные крики, но потом кто-то забарабанил в парадную дверь. Вибрация ударов ощущалась даже сквозь пол.

Ощутил ее и Рыжий Хью.

— Они схватят меня, — прохрипел он, утирая кровь, текущую из разбитого носа.

Джек потряс головой, пытаясь прояснить мысли.

— Вот и прекрасно.

— Значит, мне придется перед смертью исполнить тайбернскую джигу.

Джек кивнул.

— Да, уж подергаешься под перекладиной. Можно подумать, ты этого не заслуживаешь.

— Кто спорил бы, парень. Многие предсказывали, что последней за шею меня обнимет петля. — Хью, моргая, прищурился, всматриваясь в оседавшую пыль. — Но… такой ли судьбы пожелал бы ты другу? — кивнул он на направленный в его сторону пистолет.

Джек хмыкнул.

— Другу, который подло предал меня? Связал меня с изменой, запятнал род Абсолютов, возможно навечно? Стал сводником при собственной же кузине, бесстыдно подсунул ее…

Вспомнив Летти, Джек поперхнулся… и совсем не от пыли. Ствол пистолета дрогнул.

— Так, по-твоему, поступают друзья?

— Может, и нет, паренек, — тихо ответил ирландец. — Но друзья спасают друг друга, это уж точно.

Характер доносившегося снизу грохота изменился. Вместо того чтобы колотить в дверь, ломившиеся в дом люди принесли что-то тяжелое и действовали этой штуковиной как тараном.

Джек смотрел на рыжие волосы ирландца, на его красную кровь и вспоминал все.