Кортик фон Шираха - Рубен Валерьевич Маркарьян

На въезде в столицу пришлось потолкаться в пробке. Артем почувствовал, как соскучился по городу. Ругай его, уезжай из него с удовольствием, маши ему крыльями самолета, салютуй прощальным щелчком фотокамеры смартфона, а возвращась, понимаешь – все-таки соскучился. Вот справа сквозь тонированную роскошь дорогого авто сверкает огнями очередной гигантский торгово-разлекательный центр, шевелится муравьиное царство машин перед въездом. Торгово-развлекательный центр – это такой слоеный пирог с жестким и кое-где пригоревшим коржом подземного паркинга, взбитым кремом слоем косметических салонов, шоколадной крошкой бутиков и карамельной попкорновой корочкой верхнего этажа кинотеатра. Это какой-то совершенно новый рецепт, неожиданно объединивший в одном месте свекольный сахар рядовых граждан, цитрусовые нотки среднего класса и галлюциногенный эффект мускатного ореха звёзд театра и кино.

Здесь можно, находясь в публичном облаке тысяч глаз, остаться незамеченным, просто слегка припудрившись занятостью. И до тебя нет никому дела, кроме тех, с кем ты общаешься виртуально через мессенджер или соцсеть. И возникает неизбежный вопрос: а где настоящая жизнь? Та, что бурлит вокруг, составляя вместе с тобой рецепт слоеного общественного пирога, или та, что внутри твоего монитора подмигивает экранными пикселями смайликов?

Вдруг дал о себе знать мир настоящей жизни, на смартфон пришло видеосообщение от Оксаны. Явно не с первого дубля его подруга дала понять, что с ней все ок.

«Артем, со мной все хорошо. Тут вкусная еда, напитки, и, как обычно, все мужики вокруг – конченные козлы», – видимо, это единственная фраза, которая прошла цензуру и была отправлена Артему с телефона Оксаны.

«Значит, правда, жива. Ну, хорошо, господа… Дайте мне только выспаться…» – подумал Артем, глядя на вечернее мелькание московских огней за окном.

Проснувшись утром, Артем долго смотрел в потолок и на маленькую паутинку, сотканную паучком в завитках ажурной люстры над головой в спальне. Артем откуда-то помнил технологию работы паука по созданию паутины, подсмотрел на каком-то телеканале. Самое трудное что для человека, что для паука – начать. Как начать строить паутину, если тебе надо перебросить первую нить не в ажурной люстре, где все завитушки рядом, а с одного дерева на другое? Паук в отличие от человека-паука из комиксов не стреляет паутиной на гигантские расстояния. Пауки с помощью прядильных органов на животах выпускают жидкий шелк, который превращается в длинную нить. Когда нить готова, остается только ловить порыв ветра или даже испарение земли; движение воздуха подхватит нить и перенесет в нужное место. Хотя сами нити паутины не клейкие, они всеравно цепляются за какие-то выступы, щербины, трещины в коре либо приклеиваются из-за статического электричества. Сделай шаг, дорога появится. Выпусти паутину, приклеится куда надо.

Как построить паутину для добычи кортика, которого уже нет? Выпустить паутинку и подождать, как она приклеится к дереву? Сама? Надо только выбрать дерево и напрячь прядильные органы, которые у адвоката называются мозг.

Артем встал, вошел в ванную, взял зубную щетку и долго чистил зубы, внимательно глядя на себя в зеркало. Иногда он замечал, что может по-диспетчерски на радаре лица наблюдать прилет гениальной мысли. Как по лицам игроков на футболе можно увидеть их настрой на игру. Если взгляд осоловевший, мутный, с признаками испуга, то пусть это хоть сборная Бразилии играет с Исландией, видно, что может проиграть. Если «глаз горит», то проиграет скорее всего соперник. Отражение в зеркале Артема порадовало. Глаз горел изнутри подогреваемый азартом, что всегда является хорошим знаком. Все получится!

Звонить следователю Весло? Встретиться с ним? Напугать жалобами? Пошлет подальше, скажет, «начальство велело вас послать». Никакой самостоятельности столичный следователь, а особенно – «важняк», не имеет давно. Может, где-то в провинции еще живет Порфирий Петрович из «Преступления и наказания», и то только потому, что начальству просто нет дела до его рядовых «уголков». Но в столице, где крутятся миллиарды долларов, а на площади выходят какие-то оппозиционеры, финансируемые врагами мировой революции, ни один следователь не проявит никакого энтузиазма к правде. Если только за очень большие деньги. Но их еще надо уметь давать, а адвокат Каховский не умел. Да и Весло не выглядел хапугой, ему нравилась его работа, хотя и не нравился формат.

«Генерал Майоров. Вот единственный персонаж, который и в теме, и с влиянием. Это он первым мне сказал про кухонный нож вместо кортика. Вопрос – почему?» – продолжал Артем надраивать свои клыки мыслей. Если это связано с интересом ФСБ к кортику, то и обращение Артема в «контору» должно быть в тему. Если Майоров просто убрал нацистский символ из уголовного дела своей пассии, чтоб не привлекать внимания к своей персоне лишним символизмом, то как-то надо дать ему стимул вернуть все на место. Или просто попросить отдать экземпляр хорошего клинка. Если только он уже не на дне Истринского водохранилища. Вопрос только – рассказать генералу правду и сделать союзником в игре против мирового зла или сыграть втемную, напугать оглаской, если не отдаст кортик взамен на молчание. Второй вариант был предпочтительней, но играть втемную с генералом ФСБ слишком рискованно. Эти люди до полковника доживали только потому, что умели играть втемную, а уж генерал – просто гений этой игры.

«Надо будет попробовать и то и другое, а там по реакции поймем, – решил Артем. – Но сначала…»

Артем решил сначала проведать артефакт в банке. Не для того, чтобы проверить, хотя это бы не помешало, а зарядиться энергетикой. Влияние этого предмета Артем уже ощущал и в его силе не сомневался. А потому прикосновение к святыне будет совершенно не лишним в такой ситуации.

Через час он уже крутил вращающийся цилиндр входа в банк, где хранил символ мирового правосудия. Еще через десять минут держал в руках серебряный сосуд, извлеченный из ячейки. Предусмотрительно переместился из-под видеокамер, наблюдающих за сейфохранилищем, в отдельную кабинку с одиноко стоящей в ней машинкой пересчета купюр. В этих кабинках, не выходя из подземного бункера, считали деньги в сделках с недвижимостью счастливые покупатели и продавцы.

Не удержался, сел в кресло за столиком, кадильницу поставил перед собой рядом со счетчиком купюр, долго всматривался в старинное серебро, испещренное черными отметинами времени. Представил, как Аарон с Моисеем после казни Корея с товарищами держат этот сосуд своими мозолистыми руками, и, как и раньше, холодные муравьи побежали по спине, а горло сдавил спазм. Да, современный человек, адвокат Артем Каховский находится в подземном хранилище современного банка в Москве, где люди разных национальностей и религий хранят в основном своих золотых тельцов. Он – житель современного мегаполиса с современными новыми часами на руках и мобильным офисом в кармане, благоговеет, глядя на предмет древних веков, который