Секреты модельной общаги - Фил Оу

— Ой, совсем забыла, я же записана к врачу. Нужно идти. Простите, но это важно.

Я метнулась за ширму и проворно переоделась, нисколько не волнуясь о последствиях: что скажут в агентстве, когда узнают, как я слиняла со съемки. Мне было все равно — этот парень был настоящий подонок. И как только раньше я этого не поняла — удивительно.

— Записана к врачу? — спросил он, сознавая, что номер не пройдет, и внезапно запаниковал.

Я поняла, что он не собирается доносить на меня в агентство за то, что не разделась перед ним в его квартире, — просто хочет замести следы. Пусть он профессионал высокого класса — никому не понравится иметь дело с гадким извращенцем.

— Послушай, послушай, Хизер, ты все не так поняла. Я просто подумал, что эти, хм, снимки могут оказаться полезными при отборе, но если тебе нужно идти — о'кей, никаких проблем, все отлично.

Я вышла из-за ширмы и взглянула на него. — Вот и ладно, верь в это, — холодно сказала я. Пусть теперь только попробует нажаловаться на меня в агентство. С этими своими волосатыми ручищами он был похож на хорька. — Спасибо, что потратил на меня свое время, Дэвид.

Я ушла, бросив едва слышно «ублюдок». На улицах Манхэттена угасало солнце. Ощущение было таким, что хотелось поскорее забраться в ДУШ.

Когда я вернулась в общагу, все сидели в гостиной, со скучающим видом уставившись в телик.

— Где ты была, Хизер? — поинтересовалась Кайли.

— Я только что закончила довольно странную фотосессию на квартире парня, которая одновременно служит ему студией, — ответила я, не зная, стоит ли им все рассказывать. Девчонки могли меня обсмеять за то, что я убежала. А вдруг мне все показалось? Но заново прокрутив все в голове, я поняла, что ничего не выдумала. Фотограф был действительно странный. — Делала пробные снимки для его журнала.

— Какого журнала? — спросила Кайли.

Я рассказывала ей о съемках накануне вечером, сидя в баре, но мы обе переусердствовали с напитками, и, наверное, она забыла или не расслышала в том шуме.

— Мм, для «Вельвета», — ответила я.

При этом слове все три мои соседки встрепенулись и уставились на меня.

— Что? — спросила я.

— Издатель Дэвид Уилкинс, который также работает для итальянского «Vogue» фотографом? — уточнила Кайли.

— Да-а-а, — недоуменно подтвердила я, не понимая, что происходит.

Видимо, они его знали.

— И Хизер… — поинтересовалась Светлана, не решаясь договорить до конца.

— Я просто позировала. В студии не было ни одного помощника. Он захотел, чтобы я сняла топ, и мне все это очень не понравилось, — сказала я. — Вы что-то знаете о нем?

— Нет-нет, ничего, — ответила Кайли и как- то хитро переглянулась с остальными. — Судя по тому, что я слышала, у него полно сюрпризов.

— Сюрпризов? — не поняла я.

Они все дружно расхохотались — даже Люция! — а я решила больше об этом не говорить и принять душ, о котором давно мечтала. Мне даже не хотелось расспрашивать, сами ли они имели с ним дело или просто слышали что-то от других девушек в агентстве.

Мне бы хотелось написать, что мои проблемы с мужчинами закончились на Уилкинсе, что вернулся Робер и вновь вскружил мне голову, но я бы солгала. Робер сообщил, что у него заболела мама и он вынужден задержаться в Париже дольше намеченного. Однако я получила от него длинное послание по электронной почте. Он писал, что соскучился по нашим совместным ужинам и что я «умная девочка». В ответ я написала, что тоже соскучилась.

Январь выдался холодный, превратив всех обитательниц общаги в заключенных. В декабре и январе для моделей всегда наступает тягостное затишье: если раньше я бегала по крайней мере на два кастинга каждый день, то теперь, после Нового года, я считала, что мне повезло, когда поступало три приглашения в неделю. В общаге воцарилась скука, и Люция со своим DVD-диском стала еще более навязчива, испытывая даже мое терпение. А ведь я ей больше сочувствовала, чем Кайли или Светлана. Кайли относилась к ней терпимо, но Светлана поглядывала на словачку с подозрением, прекрасно понимая, что Неделя моды не за горами и тогда они станут претендовать на одну и ту же работу. Они обе относились к одному типу, но Люция была гораздо опытнее молодой Светланы. Моя русская приятельница старалась держаться от Люции на расстоянии и не нападала, как на других. Возможно, она считала, что Люция и без того побита судьбой, чтобы швырять в нее камни.

У меня, по крайней мере, была работа в галерее, так что время от времени я выбиралась из общаги. Как-то на выходных, подталкиваемая мамой и Виллемом, я взялась написать тест по программе средней школы и вроде бы справилась со всеми заданиями — я была уверена, что не провалилась, но не знала, что от этого выиграла. Уж конечно, я не собиралась вернуться с аттестатом в Виргинию и поступить в муниципальный колледж. Хорошо иметь аттестат, говорила я себе. Только в то время я не понимала почему. Если бы вдруг я начала размахивать аттестатом на каком- нибудь кастинге, то это не повысило бы моих шансов. Им ведь все равно, пусть даже меня исключили за неуспеваемость из детского сада — лишь бы мордочка была хорошенькая.

Остальным девушкам делать было нечего. Мы все стали какими-то раздраженными, живя буквально на голове друг у друга. Разумеется, мы и прежде обитали в двух тесных коморках, но тогда кто-то убегал на кастинги, кто-то возвращался, мы много времени проводили вне этих стен, даже если не пытались получить работу. Теперь же мы начали ругаться по поводу того, какой канал смотреть по телевизору (Кайли предпочитала реалити-шоу, Люция хотела смотреть только старые фильмы), и даже я частенько огрызалась на Светлану за то, что она все время торчит за компьютером.

— Но Светлана скучать, — жаловалась русская, когда я пыталась вытащить ее из чатов.

— Мне тоже скучно. Освободи компьютер, о'кей?

Тут подключилась Кайли, принялась вопить, что я никогда за собой не убираю, хотя она шла вторым номером после Светланы — чемпионки по разведению грязи: везде оставляла пустые стаканы, пока они не покрывались грязной коркой. Я понимала, что мы потихоньку сходим с ума, поэтому прикусила язык, не желая затевать сокрушительные затяжные военные действия по поводу того, кто оставил на столе невымытую тарелку. Просто нам было нечем заняться.

По крайней мере, до тех пор, пока однажды холодным днем Кайли не отправилась пополнить запасы.

Поход по магазинам затянулся дольше обычного: как я потом узнала, в ближайшем винном магазине только что закончилась «Столичная», которую австралийка предпочитала в те дни для коктейлей. Тихо выругавшись, она пошла куда глаза глядят, надеясь набрести на другой магазин. Наверное, у нее сработала интуиция, потому что в конце концов она действительно обнаружила то, что искала, и купила сразу две бутылки водки, так, на всякий случай. Когда она возвращалась, улицы уже опустели, стемнело, большинство банкиров успели покинуть центр города ради теплых домашних каминов где-нибудь в Уэстчестере, Джерси или Коннектикуте. Чтобы срезать путь, Кайли выбрала боковую улочку, где наткнулась в темноте на что-то дрожащее. Она завизжала, думая, что это огромная крыса, так как уличные фонари то гасли, то зажигались. Даже приготовила бутылку, чтобы обороняться… и тут разглядела щенка!