Кодекс Охотника. Книга XXII - Юрий Винокуров

портал Серых, колебаясь на северном ветру и разлетаясь лохмотьями серой ткани материи.

Несколько нахмуренных Берсерков стояли рядом. Их топоры были всё ещё обнажены, а воины оглядывались в поисках врагов. Вот только живых врагов здесь не было. Всё пространство вокруг занимали изрубленные и разорванные части Серых.

Когда Северный Король со своим отрядом подошёл к порталу, отсюда как раз выходила очередная часть армии Серых. И для того, чтобы закрыть портал, пришлось покрошить и их.

Ещё несколько мгновений, и портал бесследно исчез. А король Ульрих поднял голову и увидел, как через плотные тучи, которые стояли над Арктикой большую часть времени, в узкий проем осторожно ударил в землю первый луч солнца, освещая поле битвы.

— Связь! — коротко приказал Ульрих.

Один из бойцов тут же подскочил, сбросив со спины большой рюкзак, и протянул королю наушники с микрофоном.

После закрытия основных порталов Серых на Северном полюсе влияние Эпицентра ослабевало с каждым днём. Да, техника всё ещё нужна была специальная, но уже начала работать связь, и с каждым днём всё лучше и лучше.

— Ха! — улыбнулся радист, подняв голову. — Ваше Величество, похоже, что помехи окончательно пропали.

Ульрих слегка улыбнулся и прогудел в микрофон:

— Я закончил.

— Благодарю, Ваше Величество! — тут же незамедлительно раздался ответ. — Думаю, что это последний.

— Я тоже так думаю, но нужно проверить.

— Спасибо, что помогли нам.

— Это мой долг, Александр. А вот тебе надо ещё полежать в госпитале.

Пушкин, на том конце провода, грустно рассмеялся:

— Ну, уж нет, мы так долго пытались разобраться с Арктикой, что я просто не мог пропустить это, чтобы получить заслуженное сладкое чувство завершённости.

— Погибло много хороших людей, Александр…

— Я к этому отношусь немного по-другому, но согласен, что месть свершилась. Извините, Ваше Величество. Вы же знаете, я старый Истребитель. Мы немного по-другому относимся к этому.

— Знаю! — кивнул Ульрих.

Пушкин на той стороне осторожно снова подал голос:

— А ещё получается, что мы впервые за всю историю смогли уничтожить Эпицентр?

Ульрих неотрывно смотрел на небо. Просвет в небе всё больше увеличивался. Нахмурившись каким-то своим мыслям, он покачал головой.

— Не надейся, Александр, нельзя закрыть один Эпицентр. Можно лишь получить немного передышки. Решать вопрос с Разломами нужно кардинально.

— Извините еще раз, Ваше Величество! Я такой информацией не владею, — снова смущённо сказал лучший Истребитель Российской Империи.

Если бы сейчас кто-нибудь подслушал их разговор, то они бы очень удивились. Да, Ульрих — король. Но и Пушкин не последний человек, как в Российской Империи, так и во всём мире. Но, прямо сейчас, это напоминало разговор ученика с учителем. И в словах Пушкина скользило чрезвычайное уважение.

— Но знаешь, что, Александр… — внезапно подал голос Ульрих, прищурившись, когда яркие лучи солнца упали ему на лицо. — Всё-таки небольшая передышка у нас есть. И сейчас самое главное — мы можем всех освободившихся с Арктики людей направить на противостояние тварям, а не на смертоубийство себе подобных.

— Это будет сложно, Ваше Величество, — сказал Пушкин.

— Я знаю, — кивнул своим мыслям Ульрих и глубоко вздохнул. — Поверь мне, это я точно знаю…

Глава 17

Как много новой информации я получил от своего, как оказалось, не совсем уж и глупого друга. Это открыло некоторые моменты из прошлого моего Рода, но…

Всегда это «но». Как часто оно всплывает в самый ненужный момент. Вся эта информация мало что меняла. Я уже догадывался, куда отправился Александр, с вероятностью… очень большой вероятностью. Но большой разницы не видел. Все те люди были близки мне по духу, но вот по силе, опыту и подходу — мы все были разными. Если бы они увидели, что в прошлом мире убило меня, то очень сильно удивились бы. Конечно, не отступили, но явно задумались над тем, чтобы позвать на помощь.

Эти все мысли сейчас в моей голове крутятся не для того, чтобы принизить мой Род. Нет! Далеко всё не так просто. Я полагаю, что у Затупка есть скрытые мотивы, когда мне всё это он показал. Вероятно, он хотел предостеречь меня от повторения истории. Пожалуй, в следующий раз, когда этот «умник», который сейчас дерется с ветром, проигрывая ему, придет в себя, то уже я покажу ему несколько эпизодов, которые ему понравятся, из моей прошлой жизни.

— Ш-ш-шесток-аа-а! — даже Шнырька перестал облизывать мороженку, и посмотрел на меня. — Покаш-ш-ш-шем Ш-ш-ш-шарариратуратуш-ш-шра⁈

— Нет… — покачал я головой. — Это слишком.

Эх… А ведь я сейчас сижу и ничего не делаю. Просто собираюсь с мыслями.

В моем Ордене всегда говорили, что хорошая охота не требует спешки. Этот процесс должен приносить удовольствие. Вот и я сейчас отдыхал. А все потому, что как только я закончу, то сразу начнется охота! По факту, я еще ни разу не ходил на полноценную охоту в этом мире. Однако, как говорят, всё бывает впервые.

Прошло немного времени, прежде чем я встал с горячего песка и тяжело вздохнул. А затем взял телефон и написал несколько сообщений. В имении у меня все было тихо и спокойно. У моих жен тоже было всё хорошо. Полагаю, что они еще не скоро вернутся домой. Уж слишком семейство Андросовых рады такой новости и таким гостям. Не удивлюсь, если Андросов-старший даже отменил все свои дела, которых у главного Лекаря Империи явно было немало.

Вдохнув жаркий воздух, я тут же выпустил его.

— А ведь я тебя чую, Бархан! Тебе кажется, что ты далеко далеко? Как бы не так. И я иду за тобой!

Правда, если бы ты, падла, знал, чего мне стоило всё это. С Джиннами будет портить отношение только дурак или Охотник.

Интересно, я сейчас… первое или второе?

Тайный город Бархана

Шок… Удивление… Радость?

Радость? А разве он знает, что это такое? Казалось, что это давно забыто чувство, которое он выкинул из своей души, как ненужное. Но сегодня оно снова проявилось.

Все началось с того, что когда он проснулся, то осознал одну вещь. Он больше не чувствовал проклятого Дара, которым его наделил Джинн. В такое он не мог поверить, и подумал, что ему солнцем напекло голову. Хотя это трудноосуществимо.

Бархан был в легком замешательстве. Дар был с ним практически всю жизнь, и сколько лет он ненавидел его. Ему хотелось