Введение в мифологию - Александра Баркова

Отдельный момент – ее язык. Не важно, в каком веке она была якобы создана, в V или в IX. Человек, который имеет филологическое образование, человек, который умеет читать тексты на старославянском, то есть на языке христианских переводов, на древнерусском, том, что отражал более или менее литературный язык домонгольской Руси, – вот этот человек берет текст «Велесовой книги» (не перевод, а, так сказать, это самое издание), берет и начинает читать, и, собственно, читает совершенно свободно. Дело в том, что я уже упомянула литературный древнерусский язык – язык в первую очередь летописей, язык, который оформился под влиянием, естественно, старославянского языка переводов Библии. Живой древнерусский язык от этого отличался радикально. Я могу привести пример из своей студенческой биографии, когда мы, студенты русского отделения филологического факультета МГУ, то есть люди, которые, в общем, получали лучшее или, скажем более сдержанно, одно из лучших в нашей стране образование именно в области древнерусского языка, получали задание перевести древнерусские новгородские берестяные грамоты всего лишь домонгольского периода. Непосредственно перед монгольским вторжением. Это XII век. Мы их переводили не абы как, мы их переводили со словарем Срезневского – три огромных тома. Мы сидели над грамотой строк в десять два часа, пот тек по нашим лбам, и переводили мы с ошибками. Не от нерадивости, не от плохого знания, а оттого, что живой древнерусский язык всего лишь XII века от литературного древнерусского языка отличался примерно так же, как наш с вами интернет-треп отличается от языка, ну, хотя бы Фадеева. Отличается очень и очень серьезно. Тут же, я повторю еще раз, текст якобы пусть даже IX века или раньше, а он читаемый. Всё, извините. Для меня как для филолога вопрос о подлинности «Велесовой книги» был закрыт через полчаса после того, как я взяла ее в руки.

Позже я узнала что люди всерьез верят в ее подлинность, и тут мне уж пришлось как-то аргументировать, что это всё-таки не просто фальсификация, а фальсификация грубая. Ну, как я уже сказала, бороться с ее популярностью в сегодняшней ситуации очень трудно, и поэтому я так вежливо предупреждаю своих уважаемых студентов, что если они мне и сказанут, что в славянской мифологии были понятия «явь, правь и навь», то я с чистой совестью за такое ставлю двойку и отправляю читать статью «Что такое “Велесова книга”?». Да, но древние памятники мы всё-таки хотим. И может, вам встретится информация о «Новгородском кодексе» – древнейшая русская книга, и книга эта написана на дереве (вот прям-таки как «Велесова»), и старше она Остромирова евангелия, которое до недавнего времени считалось древнейшей русской книгой, и найдена-то она была в новгородской почве. Как вам известно, новгородские грамоты мы знаем, потому что в новгородской почве береста хранилась веками, а в почвах более южных грамоты разлагались в перегное. Так вот, найдена она там, и представляет она собою многослойный текст, доски были покрыты воском, текст, который был верхний, сохранился, а под этим – еще ряд слоев текста полустертых, вглубь, вглубь, и сейчас уже ученые пытаются читать слои более глубокие, под первым, и действительно это читать удается, и действительно это была научная сенсация – обнаружение «Новгородского кодекса».

Я думаю, что достаточно заинтриговала вас, чтобы сказать, что этот памятник собой представляет по тексту псалтырь. То есть это перевод христианского текста. К сожалению, этот печальный факт мы должны признать с беспристрастностью ученых – у нас нет письменных фиксаций славянских мифов, фиксаций дохристианского периода. То, что мы знаем по славянской мифологии, мы знаем в значительной степени из поучений против язычества, которые писали священники, в которых они много чего интересного отразили, к великой радости ученых и к большому неудовольствию тогдашних язычников, естественно. Но дохристианских письменных текстов у нас нету. Может быть, вам могла встречаться фамилия Чудинова, очень хорошего человека, доктора физико-математических наук, очень приятного в общении, очень хорошего радетеля за культуру. Но, к сожалению, он в филологии понимает примерно столько, сколько мы понимаем в его физике. То есть он действительно доктор наук, но немножко не тех наук. Он у нас большой сторонник некоего чуть ли не палеолитического письма, которое он находит везде, где угодно. И по его версии, эта традиция передавалась вплоть до XX века, и даже Николай II ее знал.

Но я могу сказать, как Чудинов работает, поскольку какое-то время довольно тесно с ним общалась и просто видела, как он буквально на моих глазах читал некие «древние тексты» на христианских иконах. Делал это он следующим образом: брал книгу, в данном случае издание по истории русского искусства, в котором не было даже фотографий икон, а были только их прорисовки, и, согласно линиям на этих прорисовках, вычитывал по некоему своему алгоритму тексты. Естественно, что прорисовка подразумевает, что из множества черточек, штришочков и т. д. мы выбираем некую одну внятную для читателя линию, которую по прорисовке и проводим, то есть опираться на прорисовки – это всё равно что изучать современный живой язык Москвы по текстам Пушкина, в крайнем случае Льва Толстого. К сожалению, здесь для Чудинова его фамилия оказалась говорящей; хотя я еще раз хочу сказать, что я о нем как о человеке ничего дурного не скажу, кроме того, что он полез в науку, в которой ничего действительно достойного сделать, к сожалению, не может.

Это мы более-менее разобрались с лжеисточниками. Теперь всё-таки перейдем к тому, что действительно источниками является. И здесь нас ждет больше проблем, чем каких-то внятных ответов. Дело в том, что, как вы прекрасно знаете, на Руси письменность появилась только после крещения. Это, кстати, произошло очень любопытным образом и дало совершенно уникальный культурный феномен. Древнерусская грамотность – это явление, о котором стоит поговорить отдельно, и вот уж что-что, а для гордости, если кому нужно испытывать чувство превосходства перед другими народами (правда, не думаю, что надо его испытывать, но если кому надо), древнерусская грамотность – прекраснейший повод. У других «Махабхарата», «Рамаяна», а у нас зато грамотность была такая, что обзавидуешься. Какая же она у нас была? Как вы прекрасно понимаете, заимствовав христианство из Византии, тем самым Русь заимствовала и канонические нормы, связанные с духовенством. Я имею в виду тот очевидный факт, что перед рукоположением поп должен был жениться. То есть неженатый человек не мог быть рукоположен в священники. Раз он женат, то у него имеются и дети. И поскольку на Руси XI–XII веков поп ну никак не мог быть неграмотным, то он передавал образование и своим детям. Причем я подчеркну тот факт, что речь идет о детях, а не о сыновьях, то есть и сыновья, и дочери попов автоматически в детстве учились грамоте, вернее, они учились не автоматически, а путем долгих трудов, но тем не менее. Итак, они были грамотные, дальше старший сын наследовал приход, становился попом, как и его отец, а остальные сыновья и дочери уходили жить несколько иной жизнью, женились, выходили замуж и, в свою очередь, передавали детям грамоту. Таким образом, к монгольскому периоду мы, собственно говоря, дошли до практически поголовной грамотности в древних русских городах. Я уже упомянула поучения священников против язычества. Эти поучения написаны (что логично) на древнерусском языке. Но для кого они написаны? Для православных? Или для язычников? Разумеется, для язычников. Это для нас с вами очевидно. Но согласитесь, что логично, что язычники должны быть в состоянии их прочесть. Они действительно были в состоянии их прочесть. То есть независимо от вероисповедания все были грамотными. Я замечу, что уже упомянутые новгородские берестяные грамоты – это факт поголовной грамотности Древнего Новгорода.