Принцесса - Клэр Кент

приближения срока нам становилось все более страшно, — она смеется. — В конце концов мне пришлось отправить Трэвиса с Маком помочь отвоевать бункер, главным образом для того, чтобы дать ему какое-то занятие и помешать ему сводить меня с ума своей опекой.

— Ну, он напуган. Я понимаю это.

— Я знаю. Мне тоже страшно. Поэтому, когда он вернулся и объяснил, что у вас есть врач, медсестры, клиника, лекарства и оборудование, для нас это было сродни чуду. Думаю, теперь Трэвис, возможно, действительно сможет дышать, — она вытягивается на дополнительных подушках, которые мы укладываем позади нее. — И я, возможно, тоже.

— Я надеюсь на это. Вы можете оставаться здесь столько, сколько захотите. Пока ты не будешь готова снова отправиться в путь или даже дольше, если захотите пожить здесь подольше.

— Скорее всего, нет. Мы любим наш маленький домик. И Герцог, наш пес, никогда нам не простит, если мы не увезем его обратно домой. Он прожил там даже дольше, чем мы. Но сейчас пребывание здесь для нас как дар небес.

В разговоре наступает небольшое затишье, но она, похоже, не готова к тому, чтобы я уходила, поэтому я говорю:

— Расскажи мне немного о себе. Как вы с Трэвисом познакомились?

Лейн смеется.

— Это долгая история.

— У меня есть время.

Итак, она рассказывает мне все о том, как они были из одного города, но никогда по-настоящему не знали друг друга. Затем они встретились, когда оба ехали в Форт-Нокс после того, как их город мигрировал. Он оберегал ее в дороге, и они полюбили друг друга.

— Видела бы ты меня в конце поездки, — говорит Лейн, снова смеясь, когда заканчивает свой рассказ. Она смеется больше всех, кого я когда-либо встречала. — Я была эмоционально подавлена, не зная, что он чувствует ко мне. Он был совершенно без ума от меня и убежден, что это очевидно для всех, а я вообще понятия не имела. Мне не к кому было обратиться за советом по поводу отношений. Я была совсем одна, мне едва исполнился двадцать один год, и всю свою жизнь я больше ни с кем не была и пыталась разобраться во всем сама. Я скручивала себя узлами из-за того, как сильно любила его, и думала, что он не отвечает мне взаимностью, и я на самом деле убеждала себя, что он собирается вернуться к своей бывшей!

И вот. Именно сейчас. Это ударяет меня как кулаком под дых.

Мои плечи вздрагивают, лицо искажается, и я начинаю плакать.

— О Боже мой, — ахает Лейн. — О Боже мой.

— Прости, — выдавливаю я, пытаясь вытереть слезы со своего лица и одновременно улыбнуться ей. Я ужасно смущена этим срывом, но, похоже, ничего не могу с собой поделать. — Мне так жаль. Я понятия не имею, что со мной не так.

— Если бы тебя добила моя болтовня о Трэвисе, я бы предположила, что дело, вероятно, в проблемах с мужчиной.

Я киваю. Конечно, так и есть. Ее описание своих тревог так похоже на то, что я чувствую сама. Только у меня нет полностью преданного Трэвиса, который открыто обожал бы меня. Просто молчаливый мудак, который совершенно счастлив бросать меня одну на весь день.

— У тебя есть с кем все это обсудить?

Я качаю головой. Я знаю, что я не совсем одинока. У меня есть несколько женщин, которым я могла бы доверять. Например, Мэри. Но по какой-то причине я никогда не могла заговорить с ней об этом.

Она хотела, чтобы я встречалась с бедным Ноем. Может, она знала, какими тяжелыми будут отношения с таким мужчиной, как Грант.

— Тогда поговори со мной, — продолжает Лейн. — Я знаю, что я чужая, но иногда легче рассказать об этом незнакомцу. Я не могу обещать, что дам тебе отличный совет, но, возможно, ты почувствуешь себя лучше, просто высказав все вслух.

Я шмыгаю носом, прочищаю горло, вытираю лицо и выпрямляюсь.

— Это абсолютный бардак.

— Это всегда бардак. Я мало что знаю, но, по крайней мере, это я знаю точно. Твой мужчина — это тот большой голубоглазый парень, который за всех отвечает, верно?

— На самом деле он не главный… — я обрываю возражение прежде, чем успеваю его произнести. Каково бы ни было его официальное положение, Грант всегда инстинктивно будет пользоваться авторитетом. — Да, это он. Когда ты его видела?

— Он как раз уезжал, когда мы с Трэвисом приехали ранее. Трэвис указал на него. Он действительно хорош собой.

— Да, — печально соглашаюсь я. — Так и есть.

— Так в чем проблема?

— Мы вместе. Я имею в виду, что, по любым параметрам, я думаю, мы вместе. Как пара.

— Ты любишь его?

Я не уверена, что когда-либо прежде полностью признавалась в этом самой себе, но я признаю это перед Лейн. Ответ так прост. Так очевиден.

— Да. Я по уши влюблена в него. Но я понятия не имею, что он чувствует ко мне.

К моему облегчению, Лейн воспринимает меня всерьез. Она хмурится и на минуту задумывается.

— Он тебе не говорил?

— Нет. Он никогда не говорил, что любит меня, или даже что я ему нравлюсь. Я счастлива быть с ним. Правда счастлива. И я не жду какой-то глупой сказки. Но незнание того, что он чувствует, продолжает вызывать у меня… неуверенность. Я не могу просто смириться с этим. Я всегда во всем сомневаюсь.

— Ну, это совершенно нормально. Ты должна иметь возможность чувствовать себя в безопасности в ваших отношениях, и это не глупо — хотеть подобного. Некоторые парни не хотят просто выпаливать свои чувства, даже если те очень сильны. Трэвис не хотел этого делать. Потребовалось, чтобы его подстрелили, и только потом он смог это произнести.

Я тихо и сухо смеюсь над этим.

— Гранта уже подстрелили. И он по-прежнему ничего не сказал.

— Ну, а что он все же сказал тебе? Насчет того, что он чувствует. Может, это даст нам ключ к разгадке.

Я густо краснею. Я могу вспомнить все, что Грант когда-либо говорил мне и что хотя бы намекало на чувства. Слово в слово. Но произносить это вслух — это совсем не то же самое, что переживать их снова и снова в уме.

Но я заставляю себя начать.

— Ну, он уточнил, что между нами все хорошо. Он спросил, хорошо ли, и я сказала, что да. Это было всего пару недель назад.

— Ладно. Это звучит как хороший знак — что он заботится о состоянии ваших отношений. Что еще?

— Он сказал, что я для