Осколки мира - Виктория Щабельник

Раса Владык была древней. Я не знаю, правда, кому принадлежала пальма первенства по давности: Владыкам, Майрос, или их общим врагам, но как всякая старая раса, она имела свои достоинства, достижения, и слабости. Помимо амбициозности и высокомерия (это, конечно, мое субъективное мнение), у этой расы был еще один существенный недостаток. У них не было женщин. Точнее, женщин-Владык. Они попросту не рождались. Только мальчики, сыновья, будущие воины и Владыки. Но род, хоть и редко, но продолжать было нужно, и Владыки это делали довольно неохотно, так как жили очень долго, чем не могли похвастаться взятые ими из других рас и миров женщины. Выход был найден, пусть несовершенный, но на сегодняшний день — единственный. Дабы счастливая жена и мать, могла дожить хотя бы до совершеннолетия любимого чада, которое наступало только после того, как будущий Владыка достигнет третьей сотни лет, она проходила обряд Разделения Силы. Когда Владыка брал себе жену, он делился с ней собственной силой, добавляя ей годы жизни, способность к регенерации и многое другое. Взамен, они всю жизнь без остатка посвящали мужу, семье, дому. Перспективка, конечно, заманчивая. Но не для меня. А вон обряд меня чрезвычайно привлекал, так как мог наделить меня определенными способностями, которыми я в данный момент не располагала, но которые мне были нужны для выполнения дальнейшего плана. Мне бы подошел любой Владыка, но Кайл оказался единственным, кто изъявил желание связать меня узами брака. Цинично? Более чем. Именно поэтому, первым порывом было отказаться, ведь я бы получила так много, а он… Он получил бы пустоту вместо жены. Загнав угрызение совести подальше, я все же согласилась, а вот сейчас сижу и думаю: может быть Бог, забывший обо мне, все же вспомнил о блудной дочери и решил отвести от греха разрушить жизнь ближнему. Ну вот, о Боге вспомнила. Что это я, неужели старею? Пришла пора подумать о вечном? Так вроде рано еще, умирать я не собираюсь. Или собираюсь? Так некстати в голове промелькнул вопрос: если бы жить мне осталось слишком мало, что бы я хотела в эти последние минуты получить от жизни? В мыслях вспыхнул образ, и как бы в ответ на это, дверь моей камеры открылась, в темном проеме стояла фигура в плаще с надвинутым капюшоном. Откинув капюшон, Кайл вбежал в мою камеру. В коридоре виднелся еще один силуэт, в котором я не без труда опознала Коннора:

— Быстрее шевелитесь, мне удалось отключить луч лишь ненадолго.

— Что? — я была совершенно растеряна и сбита с толку, — отключил луч? Но сейчас объявят тревогу, сюда сбежится куча народу.

— Я обо всем позаботился, — широко улыбнулся Коннор, — сигнализация выведена из строя, ненадолго, правда. Но вам хватит времени, чтобы убраться отсюда.

— Спасибо, друг, я твой должник, — от души благодаря капитана, Кайл, подскочил к облюбованной мною стенке, подхватил огорошенную меня на руки и двинулся к выходу из камеры.

— Даст Бог, сочтемся, — ответил Коннор, посмотрел на меня и подмигнул.

— Кайл, — не выдержала я, — ты уверен?

Он, улыбаясь, смотрел мне прямо в глаза:

— Я никогда ни в чем не был так уверен, — заявил он, унося меня все дальше и дальше от места нашего заключения.

Больше всего меня удивило, что в то время, пока я реализовывала свои планы, Кайл подготавливал наш побег, видимо, не доверяя своим сородичам в отношении меня, любимой. Черт, да если он решился на такое, перечеркнув все, что связывало его с прошлой жизнью, статусом и властью, это предполагало в нем чувства куда более глубокие, чем я надеялась. С увлечением я бы как-то смирилась, но если это настоящая любовь, остатки моей совести вполне способны меня загрызть, причини я ему боль. Промелькнула предательская мысль, открыться ему, посвятить в свои планы, попросить помощи. Возможно, он согласится, да, наверняка, согласится, и потеряет жизнь. А я всегда буду винить в этом себя. Нет, так не пойдет. Я расскажу ему часть правды, скажу, что не смогу быть с ним, надеюсь, это не причинит ему боль.

Между тем, мы достигли места, перед которым Кайл остановился. Я уже давно настояла на том, что могу передвигаться сама, и теперь стояла рядом, стараясь предугадать, что же он собирается делать.

А делал он следующее: подойдя к чему-то невидимому, он, замер на пару секунд, с поднесенной к чему-то рукой. Затем, подождав какое-то время, он обернулся ко мне, крепко сжав мою руку своей, и сделал шаг вперед. Зачем-то закрыв глаза, открыть их я решилась только после того, как он снова остановился, уже по ту сторону.

— Добро пожаловать в мой мир! — с какой-то мальчишеской гордостью сказал он.

Невероятно! Когда-то в детстве я так хотела увидеть землю, какой она была в первые тысячи лет своей жизни. До материков, до динозавров, до людей. Земля до начала времен, вот что напоминал мне мир Кайла: удивительный, грандиозный и дикий. Здесь еще не зародилась разумная жизнь, суша не отвоевала у воды своих границ. Мир находился в постоянной борьбе с самим собой: землетрясения, буйство стихий, а еще вулканы. Я никогда до сих пор не видела столько действующих вулканов. Некоторые места были покрыты толстым слоем белого пепла, который издали можно было принять за снег. До зарождения разумной жизни могло пройти не один миллион лет.

Но нас стихия не пугала: мы расположились в долине, защищенной от воздействия внешнего мира непроницаемым куполом: мы не вредили ему, он нам. Так Владыки могли быть уверенными, что их присутствие никак не повлияет на дальнейшее развитие вверенного им мира. Мы видели все, что происходит извне, наблюдали как день, рожденный двумя солнцами, сменяет ночь, полностью лишенная звезд, и только в небе, два спутника, двигаются друг за другом. Я дала им имена Фобос и Деймос, навеянные воспоминаниями о прошлом.

Сначала, я не могла до конца поверить в то, что наше бегство прошло удачно. Ждала, что нас вот вот найдут и заставят вернуться, не те, так другие. В общем, воображение рисовало разнообразные варианты разрешения наших проблем и, ни один из них не был оптимистичным. А еще во мне поселился страх, страх, что все закончится слишком быстро, а я так и не узнаю, каково это — быть счастливой и любимой. Я больше не скрывала от себя своих чувств, более того, не сомневалась в принятом мною решении. Присутствие рядом Кайла придавало мне сил, и я чувствовала себя способной свернуть горы.

Кайл привел меня в дом, который он создал для себя. Это было что-то вроде наблюдательного пункта, где Владыка мог бы следить за развитием мира, изучать его, не вмешиваясь в столь хрупкий процесс. Более двух столетий это место пустовало, но сейчас снова обрело хозяина.

— Теперь мы в безопасности, — сообщил мне Кайл, приведя сюда.

— Но разве нас не будут искать именно здесь? — я была все еще не уверена.

— Здесь — нет. Я нашел это место незадолго до того, как попал в тюрьму. Никто о нем ничего не знает. Я едва успел оборудовать его, и обезопасить от воздействия внешнего мира. Тебе нравится? — забеспокоился он.

— Очень нравится. Возможно, когда-нибудь, этот мир станет второй Землей, и я счастлива, что вижу его рождение.

— Анна, я хочу, чтобы ты знала, — он уже не смотрел на меня, а куда-то в строну, — я не настаиваю, и если ты не готова быть со мной, я пойму.