Ленинские эскизы к портретам друзей и противников - Генрих Маркович Дейч

Царицыне местной ЧК. Л. Б. Красин просил Ленина дать телеграмму в ВЧК и Сталину об освобождении Мухина и направлении его в Москву. В связи с этим Ленин писал Л. А. Фотиевой и Л. Б. Красину 9 октября 1918 г.: «О Мухине подписать не согласен: (1) Красин пишет, что Мухин скрывал деньги от Сталина. Этого он делать не вправе был, хотя бы и „по распоряжению своего (!!??) начальства“, — ибо Сталин тоже начальство, а если не „свое“, то более высокое. (2) Формально неправильно и вообще недопустимо решать это, не спросив Сталина (а Сталин в Москве!!). Привет! Ленин».[27]

Сопоставление этих двух фактов иллюстрирует также объективность Ленина в оценке действий как Сталина, так и других лиц.

В январе 1919 г. И. В. Сталин и Ф. Э. Дзержинский возглавили партийно-следственную комиссию для выяснения причин так называемой «пермской катастрофы». Комиссия провела полезную работу по укреплению боеспособности войск Восточного фронта.

В марте 1919 г. произошли события, которые значительно усилили влияние Сталина в партии и стране. На Пленуме ЦК, состоявшемся после VIII съезда партии, он был избран членом Политбюро и Оргбюро ЦК. 30 марта по предложению Ленина он получил еще одну должность — наркома Госконтроля.

После перехода в наступление в мае 1919 г. войск Юденича Сталин был направлен в Петроград для усиления руководства обороной города. В связи с этим поручением между Лениным и Сталиным велась оживленная переписка. В своих письмах Ленин, отдавая должное деятельности Сталина, высказывает также в его адрес серьезные упреки и дает соответствующие указания. Так, в телеграмме от 27 мая Ленин предписывает Сталину принять конкретные экстренные меры для укрепления фронта и тыла. Узнав в июне 1919 г., что Сталин и Зиновьев затеяли интригу против члена Реввоенсовета А. И. Окулова, Ленин, чтобы конфликт не разросся, телеграфирует: «…признавая абсолютно необходимым максимум сплоченности в питерской военной работе и необходимость быстрой победы на этом фронте, Политбюро и Оргбюро Цека постановляют временно отозвать Окулова и направить его в распоряжение товарища Троцкого».[28]

Вместе с тем Ленин считался с мнением Сталина, внимательно относился к его просьбам о необходимости улучшить снабжение Петрограда оружием, продовольствием и т. д. Характерен такой эпизод. В 20-х числах мая 1919 г. предполагался пленум ЦК, но, узнав о том, что Сталин и Зиновьев не смогут прибыть на него, Ленин предложил отложить пленум.[29] Из опубликованных и неопубликованных документов ЦПА следует, что Ленин неоднократно советовался со Сталиным по вопросам о продовольственном положении страны, о мерах борьбы с укрывательством от военной службы, национальному и др.[30]

16 июня в связи с ликвидацией контрреволюционного мятежа на фронтах Красная Горка и Серая Лошадь Сталин прислал на имя В. И. Ленина довольно странную по содержанию и явно хвастливую по форме телеграмму. В ней говорилось: «Морские специалисты уверяют, что взятие Красной Горки с моря опрокидывает морскую науку. Мне остается лишь оплакивать так называемую науку. Быстрое взятие Горки объясняется самым грубым вмешательством со стороны моей и вообще штатских в оперативные дела, доходившим до отмены приказов по морю и суше и навязыванием своих собственных. Считаю своим долгом заявить, что я и впредь буду действовать таким образом, несмотря на все мое благоговение перед наукой».[31]

Судя по всему, Владимир Ильич был крайне удивлен, прочитав эту телеграмму. Во всяком случае, на ее бланке (который хранится в ЦПА) он поставил три вопросительных знака и написал: «Красная Горка взята с суши».[32] И действительно, как подтверждают военные специалисты-историки, форт Красная Горка был взят сухопутными войсками, лишь при поддержке боевых кораблей.

А телеграмма эта наглядно выражала присущее Сталину «спецеедство» (выражение тех лет), заключавшееся не только в недооценке технических и военных специалистов, но и в абсолютном недоверии к ним.

Нет сомнения, что Владимир Ильич помнил об этой сталинской телеграмме из Петрограда, когда через три недели писал в своем знаменитом письме к организациям партии «Все на борьбу с Деникиным!»: «Если некоторые партийные органы берут неверный тон по отношению к военспецам (как это было недавно в Петрограде) или если в отдельных случаях „критика“ военспецов вырождается в прямую помеху систематической и упорной работе по их использованию, партия исправляет тотчас и будет исправлять эти ошибки».[33]

26 сентября 1919 г. состоялся Пленум ЦК, на котором было принято решение направить Сталина на Южный фронт.

В «Кратком курсе истории ВКП(б)» и особенно в «Датах жизни…» Сталина прослеживается стремление доказать, что разгром Деникина явился результатом энергичной деятельности Сталина, его полководческого и организаторского таланта. В хронике Сталина имеется до 40 записей с сентября 1919 г. по январь 1920 г. о его роли в разгроме Деникина. Исследование писем, статей и выступлений В. И. Ленина этого периода показывает, что в действительности это было далеко не так. О том, как Сталин пытался приписать лично себе стратегический план разгрома деникинщины, разработанный Центральным Комитетом партии и Главным штабом Красной Армии, первым рассказал еще в 1958 г. военный историк академик С. Ф. Найда в своей книге «О некоторых вопросах гражданской войны в СССР». Сейчас этот вопрос достаточно исследован.

10 января 1920 г. Южный фронт был переименован в Юго-Западный, членом Реввоенсовета фронта был назначен Сталин. Переписка Ленина и Сталина этого периода связана в большой мере именно с этой должностью Сталина, а также с его работой в качестве председателя совета Украинской трудовой армии, которым он был назначен 20 января 1920 г. В этой переписке имеются факты, свидетельствующие о резких конфликтах между ними. Так, в 10-х числах февраля 1920 г. Сталин получил распоряжение Главкома С. С. Каменева о выделении из состава Украинской трудовой армии некоторых сил для подкрепления Кавказского фронта. В ответ Сталин посылает 18 февраля телеграмму Ленину, в которой выражает свое несогласие с распоряжением Главкома и просит вызова в Москву для объяснений. В связи с этим Ленин 19 февраля пишет следующую записку членам Политбюро ЦК РКП(б) Н. Н. Крестинскому и Л. Б. Каменеву: «…я против вызова Сталина. Он придирается. Главком прав вполне: сначала надо победить Деникина, потом переходить на мирное положение. Предлагаю ответить Сталину: „Политбюро не может вызвать Вас сейчас, считая важнейшей и неотложной задачей побить до конца Деникина, для чего надо Вам ускорить подкрепления Кавкфронту изо всех сил“».[34]

20 февраля Ленин выслал Сталину шифрованную телеграмму, в которой просил срочно помочь войсками Кавказскому фронту, который «приобретает все более серьезный характер». Сталин ответил телеграммой, которая хранится в ЦПА и частично цитируется в примечаниях к Полному собранию сочинений В. И. Ленина: «Мне не ясно, почему забота о Кавфронте ложится прежде всего на меня… Забота об укреплении Кавфронта лежит всецело на Реввоенсовете Республики, члены которого, по моим сведениям, вполне здоровы, а не