Сын Сталина - Борис Орлов

– Твою перетак!.. – с чувством произнёс капитан милиции и, сняв фуражку, смахнул пот со лба. – Но не доложить я не могу. Сам понимать должен. Да и тебе рапорт писать. А свидетелей вона сколько. Всем рот не заткнёшь. Но самой главной засады ты ещё не знаешь.

– Это какой? – вскинулся Саша.

– А вон идёт… – Степанян кивнул в сторону пробиравшегося через толпу мужчины с фотоаппаратом в руках. – Спецкор «Известий» товарищ Троицкий, собственной персоной.

– Что ж… – Белов быстро оглянулся. – Значит, так. Мы – особая группа, оставленная на случай прорыва уголовников к реке. Так пусть и напишет. А если чего от себя сверху добавит, так я ему руки вместе с фотоаппаратом вырву и им же вперёд куда надо затолкаю. – И чуть изменившись в лице, посмотрел на корреспондента. – Товарищ Троицкий? Разрешите на пару минут?

Уже в доме и на пляже работали криминалисты, а Карен сидел на бревне, задумчиво глядя на неторопливо собиравшихся подростков.

– Ну? – рядом плюхнулся его заместитель, старший лейтенант милиции[130]Ковригин.

– Что «ну»?

– Что за пионеры такие, что банду влёт положили? Ты трупы видел? Ни одной не смертельной раны. Всё как на стрельбище.

– Ну, вот такие пионеры у Страны Советов. – капитан милиции пожал плечами и хитро улыбнулся. – Обычные такие пионеры с разрешением на ношение оружия за подписью товарища Власика.

– Так… – у Ковригина глаза расширились так, что казалось, сейчас выпадут.

– Понял? Догадался? Молодец. Теперь берёшь свою догадку, сворачиваешь в трубочку и выбрасываешь в самый глубокий омут…

На следующий день Белову позвонил Киров и, тщательно подбирая слова, пригласил Сашу зайти к себе. «По-товарищески и по-соседски», как он выразился.

Впрочем, этот звонок неожиданностью для Александра не был. Никак не был. Должны были оперативники доложить о нечаянном участии семьи товарища Сталина в операции по разгрому воровского сходняка? Должны и доложили. И кто, кроме Сергея Мироновича, осмелится принять решение по такому щекотливому вопросу? Никто, ясное дело. Так что…

Встреча произошла в ЦК, где у Кирова тоже был собственный кабинет. Сергей Миронович встретил Сашку тепло и радушно. Угостил чаем с вкуснейшими ванильными сухариками («Ленинградские, товарищ Белов, ленинградские. В Москве таких делать не умеют.»), попенял, что редко встречаются («У нас ведь очень много близких по тематике вопросов, товарищ Белов, а собраться и поговорить все никак не выходит. То я в разъездах, то вы. Надо бы график составить, что ли.»), поинтересовался работой в Индии («Разумеется, без подробностей, но вот общее впечатление хотелось бы услышать.»). Но вот, наконец, чай бы выпит, сухарики съедены, все не важные вопросы обсуждены. Киров дождался, когда обслуга уберет посуду, и внимательно взглянул на Сашку:

– Скажи-ка мне, Александр, как специалист: правильно ли это, что некоторые товарищи, в том числе – занимающиеся ответственнейшей работой, манкируют охраной?

Александр в ответ безмятежно улыбнулся:

– Конечно, неправильно, Сергей Миронович. Вот слышал я, что ещё год тому назад один товарищ, возглавлявший тогда парторганизацию очень крупного промышленного центра, везде ходил с одним-единственным охранником. У которого и подготовки-то телохранителя не было…

Киров коротко рассмеялся:

– Мимо, дорогой товарищ. Уже мимо. Товарищ Сталин спецпостановлением ЦК обязал этого товарища всегда держать при себе четырех охранников как минимум.

– М-да? А почему же этот товарищ пренебрегает прямым указанием Центрального Комитета? Я вижу только двоих…

– Как это? – растерялся Сергей Миронович. – Как видишь?

Сашка беззаботно махнул рукой:

– Тоже мне – бином Ньютона. Один – за портьерой у окна. За время нашего разговора он четыре раза шевелился, и портьера колыхалась. Второй – за дверцей фальшивого шкафа, – он указал рукой, где именно. – Тоже шевелился… три раза. Раздавался характерный скрип. Кроме того, один раз открывал глазок. Заслонка не смазана, так что было слышно шорох. – Белов откинулся на спинку стула. – Но это – двое, а где остальные?

– В приемной сидят, – признал поражение Киров. – Но что из того? Здесь и двух хватит…

Договорить он не успел: Сашка опрокинулся назад вместе со стулом. В его руках как по волшебству появились пистолеты:

– Бах! Бах! Бабах! Вот, в кабинете – три трупа, а иностранный шпион отправляется по своим делам.

– Как так?! А выстрелы-то?!

– Товарищ Киров, товарищ Белов-Сталин прав, – раздался смущенный голос из-за портьеры. – Если бы у него были пистолеты с приспособлениями для бесшумной стрельбы, никто бы ничего не услышал.

Киров заинтересовался. Велел обоим телохранителям выйти на свет божий, позвал остальных двоих из приемной, и они все вместе принялись обсуждать вопросы личной безопасности. Через час, утвердив схему расположения охраны в кабинете и договорившись о тренировках охранников в структуре спецотдела ЦК, Сергей Миронович попытался вернуться к щекотливому вопросу об охране. Но Саша весело ответил:

– Сергей Миронович, да побойся ты бога: я ж сам себе охрана!

Киров посмотрел на своих телохранителей, которые синхронно кивнули, и вздохнул:

– Убедил, стервец! Только все равно: заходи почаще, договорились?

После визита к Кирову Александр наконец выбрался в Коминтерн. Во-первых, ему было совершенно необходимо познакомиться с остальными членами индийской компартии – у него появились некоторые соображения по усилению и обострению кризиса в Британской Индии, а во-вторых, он попросту соскучился по настоящему балканскому кофе, который можно было получить только там. Разумеется, Белов собирался осуществить намеченное именно в указанной последовательности – сперва работа, а удовольствия потом. Но жизнь внесла свои коррективы: прямо в дверях он буквально нос к носу столкнулся с Димитровым, который тут же затащил его в свой кабинет и принялся подробно расспрашивать обо всех подробностях индийского вояжа…

– …Значит, из охотничьего штуцера винтовку сделал? – Димитров снял турку с огня, покачал в руке и снова поставил на таганок. – А скажи, момче: чем тебе двуствольное оружие не угодило? Я без смеха, серьёзно: если бы ты с первого выстрела промахнулся – так сразу второй ствол готов, а тут – перезаряжай, время теряй.

– А не надо промахиваться, – усмехнулся Сашка, наливая себе в стакан ледяной воды. – И одностволку легче сделать разборной, соответственно – таскать удобнее. Незаметнее…

– Разрешите? – и в кабинет вошли Куусинен[131]и Лехтосаари[132].