Наследница долины Туманов - Мария Лунёва

– Амэлла, я говорю в последний раз, – рявкнул он неожиданно резко, – мне даром чужие бабы не нужны. Тебя бы в постель затащить. Если кто не понравится из девок, что я нанял, ткнёшь в неё пальцем Алешу. Он быстро выкинет из замка неугодную, – уже спокойнее пробормотал муж, прижимая меня плотнее к своему телу. – Ты дрожишь вся. Сейчас мы поднимемся в нашу комнату. Но прежде завернём тебя в тёплые покрывала. А потом уже уложим в постельку и разотрём твои ножки. А когда ты потеряешь бдительность и разомлеешь, я сделаю тебя окончательно своей женщиной. Надоело мне рукоблудством заниматься.

От услышанного у меня покраснели даже уши.

Вот невоспитанный тип.

Да, как, вообще, можно при княжне, да и при любой женщине такое говорить?!

– Это неприлично, – возмущённо пробурчала я.

– А мужу отказывать прилично? – парировал он. – Мы с тобой уже главное выяснили: ты любишь, я люблю. Вот теперь подходим к проблеме – я хочу, а ты не даёшься. И надо это как-то решать.

– Хватит! – взмолилась я, прикрывая ладонями пылающие щёки.

– Какие тут все нежные, – хмыкнул он, поднимаясь на крыльцо. – Что ты там мнёшься, старуха. С утра нужно было почтения проявлять, а сейчас тащи сюда покрывало, наша девочка продрогла вся. И эту девку, что рядом с тобой, за забор, чтобы я её больше не видел.

Значит, презрение мне все же не показалось.

Обняв мужа сильнее, только вздохнула.

Сколько их ещё будет – таких девок.

– Ну, утепляем её. Настрадалась наша девочка, – подскочив к нам, ия Лунсия, как могла, укутывала меня.

– Ноги оберни, – скомандовал Каил и, не дожидаясь, пока няня выполнит его указания, сам набросил край пледа на меня.

Это его фраза "наша девочка” странно отозвалась в моём сердце.

Стало как-то теплее. Раньше "девочкой" меня никто не называл, разве что няня.

А теперь я девочка северного князя.

– Чего ты, дурная, к озеру тому полезла?! Мало я вас, дурёх, метлой оттуда в детстве гоняла, – проворчала моя старушка.

– Я хотела вспомнить, няня, как ты это делала. Наш шалаш всё ещё там, – прошептала я. – Крисс и меня уже нет, а он на месте.

– Ты есть, доченька. Живи за двоих и перестань плакать о мёртвых: им от этого только тоскливей.

Кивнув, я обняла Каила и спрятала лицо на его плече.

– Ладно, старуха, мир, – негромко произнёс гер. – Но не забывайся. Нянюшкой называть не буду.

Меня, наконец-то, занесли в дом.

Каил, не обращая ни на кого внимания, поднялся по лестнице на второй этаж и прошёл в теперь уже нашу спальню. Ещё пара мгновений и я оказалась лежать на мягкой огромной кровати. Лицо моего гера так и осталось развоплощённым.

Из коридора донёсся звук шагов, и в комнату спешно скользнул целитель Вэй.

– Осмотри её, – рыкнул Иной.

Всё так же молча, мужчина подошёл ко мне и коснулся ладонями моего лба и затылка. Тело охватила согревающая волна целительной магии.

– Это магия смерти, гер, – спустя пару секунд взволнованно произнёс лекарь. – Она разрастается. Сейчас, когда ваша женщина ослабла, и я чётко её улавливаю. Рана на спине вартесы получена в тумане. Яд в её теле взбунтовался.

В стену полетела небольшая статуэтка. За ней другая. Мелкие осколки покрыли пол.

Внезапно комнату наполнила странная дымка. Целитель вздрогнул, подобрался и замер. Я видела в его глазах страх и понимала что нужно что-то сказать.

– Такое бывает, – выдохнула я. – А потом приходит в норму. Ничего страшного.

– Как ты получила своё увечье? Рассказывай, – раздалось словно ниоткуда.

– Десять лет назад мой отец организовал крушение ландо, в котором ехала его жена и законные наследницы. Мама и Крисс погибли в тумане. Их тела забрали мёртвые, а меня спас хашасси. Но я была ранена. Балка проткнула сестру и меня, – я говорила быстро и сбивчиво. – Я пыталась спасти Крисс, но выгорела. Туман проник в моё тело.

Дымка исчезла и у кровати появился Каил во плоти.

– Как это уничтожить, Вэй?

– Простите, мой гер, но я не знаю. Тех, кого пьёт туман, не спасают, но вартеса жива.

Мой северянин потёр ладонью щеку, не спуская с меня взгляда. В его глазах неистово горел уже знакомый жёлтый огонёк.

– Значит, узнаем, – медленно процедил он.

– Вартеса была светлой сияющей. Целителем! Возможно, в этом причина, – осторожно поглядывая на своего князя, поделился своей догадкой молодой воин.

Каил жестом указал ему на дверь и сел на кровать рядом со мной.

Воспользовавшись моментом, Вэй натурально сбежал из комнаты.

– Они все так боятся тебя, – прошептала я.

– И правильно делают, – в голосе моего северянина было столько злости.

– Успокойся, – я положила ладонь на его запястье и сжала.

– Я буду спокоен, когда ты здоровая и полная сил будешь лежать в моей постели в моём же доме на севере. Но тащить тебя туда сейчас, такую слабую…

– Не надо никуда ехать, – воспользовавшись его заминкой, попросила я, – всё войдёт в норму. И мне станет легче.

– Легче, – процедил он сквозь зубы. – Мне не нужно, чтобы было легче. Я желаю видеть тебя здоровую, без этой заразы внутри. Я не хочу слышать, как ты плачешь во сне и стонешь, потому что тебе больно. Как ты упала сегодня? Зачем поехала к туману? Что тобой двигало, Амэлла?

– Я не знаю, – честно призналась я. – Я желала просто спрятаться от всего.

– Прятаться нужно в моих объятьях, а не у кромки тумана, кишащего тенями и нежитью. Нужно привести тебя в порядок, – развернув плед, Иной поднял мокрый подол моего платья. – А вот эту тряпку нужно быстро снять.

Я и пискнуть не успела, как с меня принялись стягивать одежду. В считанные секунды, осталась лежать совершенно облаженной. Стыдливо потянувшись за одеялом, прикрылась. А когда подняла взгляд, увидела, как Каил снисходительно улыбается.

– Не поможет, Амэлла, – уж больно радостно сообщил он мне и сдёрнул с меня одеяло, – сегодня твоё “нет” слышать я не намерен. Мне хватило и известия о том, что ты бросилась в озеро. И что тебя спасли по чистой случайности. Дотошный Алеш всё же следил за тобой пусть и издалека. Я шёл у тебя на поводу, играл по твоим правилам. Ни к чему хорошему это не привело. Теперь условия диктовать буду я.

Каил отошёл на пару шагов от постели и ухватился за собственную местами промокшую одежду. Прикусив губу, я в жутком смущении наблюдала за тем, как он нарочно медленно раздевается.

Дерзко ухмыляясь, мужчина перебросил лёгкий кафтан через спинку кресла, за ним последовала чёрная рубашка. Северянин знал, что хорош собой и, не скрываясь, демонстрировал своё тело, поигрывая рельефными мышцами груди. Взявшись за грубую металлическую пряжку широкого кожаного ремня, бросил на меня многообещающий взгляд.