Коллекционер 2 - Андрей Коткин

когда докрасна раскаленная железяка на моей груди достаточно остыла и была снова помещена на угли жаровни.

— Нет… — практически прошептал я сорванным горлом, сам не понимая, к чему относится это «нет». К тому ли, что я отказываюсь говорить, или и вовсе заклинаю взбесившуюся вдруг практически совсем не иллюзорную реальность от повторения этой нестерпимой боли.

— Зря упорствуешь, у нас начинают говорить все, — увещевал меж тем меня мой главный мучитель. — Разница только в том, успеешь ли ты это сделать до того, как твоему телу будут нанесены неисправимые повреждения, или уже после, превратившись в кровоточащий и бесполезный кусок мяса. Решать тебе. Минут пять, пока греется инструмент, у тебя для размышлений еще есть.

А у меня в голове царил страшный раздрай. Одной половиной сознания, слабой, и расположенной где-то далеко-далеко, я четко осознавал, что это все не всерьез, и желал скорейшего прекращения пытки. Другой половиной, в этот момент бывшей для меня реальным настоящим, никак не мог согласиться, чтобы вместе со мной под удар попали мои близкие. А еще, где-то на стыке между этими двумя шизофренически раздвоившимися личностями, зародилось и крепло сомнение: а в самом ли деле это всего лишь искусственные ментальные картинки пыток, созданные для меня, в моей голове, африканским артефактом. Слишком многое в этой иллюзорной реальности указывает на то, что все тут вовсе не так просто. Постаревший СБшник, целый пласт воспоминаний в моей голове, которых до этого у меня не было…. А не будущее ли это? Ну, или, помня никем не доказанный постулат о том, что наше будущее еще не определено, один из вариантов будущего. В любом случае, даже если есть всего один процент вероятности того, что этот человек, прикованный к стене, — настоящий будущий я, открыть место расположения моей семьи я уж точно не могу….

* * *

Какое, оказывается, наслаждение, просто быть целым. Без боли, ставшей всем твоим существом, без осознания, что после этих калечащих пыток уже никогда не стать нормальным человеком. Просто быть.

Почти бездумно смахнул возникшую перед глазами надпись: Дополнительная характеристика Воля добавлена в ваш список характеристик. Воля +3. Родство к магии времени повышено. Спросил:

— Долго я отсутствовал? — Поинтересовался почти машинально, в ответ на пристальное внимание девчонок.

Ответила мне Маринка.

— Чисто физически ты, Ваня, не отсутствовал вовсе. Минуту молчал только, держа руки на кувшине и не отвечая на наши вопросы. Но мои диагностические заклинания тебя в это время не видели. Скажи, это, в самом деле, так больно, как об этом рассказывают?

— Очень больно. Почти нестерпимо. И очень-очень страшно. — Признался я, раздумывая про себя, как мне с самого начала сделать так, чтобы тот вариант будущего, фрагмент которого показал мне зловредный артефакт, перешел в разряд альтернативных.

И таки на этот раз я решил открыться своим подругам с самого начала.…Ну, точнее, кое в чем открыться. Не зря же кто-то из мудрых и великих, кажется, изрек подобную мудрость: «говори своим близким правду и только правду, но боже упаси от всей правды». Так что изрек только небольшую часть правды, ставшей мне известной из воспоминаний об еще не случившемся будущем.

— Дух, заключенный в этом кувшине, действительно обрекает прикоснувшегося к нему на пытки. Но и дать выдержавшему все мучения он может очень много. Дополнительная характеристика Воля, при ее дальнейшем развитии, позволит, к примеру, тебе, Марина, производить заражение тобой окружающих живущим в твоем теле проклятием исключительно по твоей собственной воле. А еще Воля позволяет эффективно защищаться от происков менталистов, выбирать наиболее эффективные решения для своих будущих действий, более уверенно и качественно контролировать действия своих подчиненных. На самом деле, для руководителей эта дополнительная характеристика одна из самых нужных и важных.

— Было очень больно? — Дрожащим голоском уточнила у меня Маринка еще раз, словно примеряясь к прыжку в холодную воду.

— Невыносимо. Но в той, нарисованной мне духом реальности, выбор стоял между этой самой болью и безопасностью моих родных и близких. И я выдержал. — Кивнул я на этот вопрос.

— Тогда позволь мне… прикоснуться к кувшину.

Хотел сказать «можно, конечно», но горло вдруг перехватило, не позволяя выдавить ни слова, потому просто кивнул. И Маринка, на негнущихся практически ногах, начала свой «путь на Голгофу». А я стоял и молча смотрел….

И Дианка тоже молчала, с испугом на лице следя за продвижением своей подруги. Только в самый последний момент, когда Маринка уже готова была возложить ладошки на шершавые глиняные бока кувшина, раскрыла свой ротик, чтобы что-то сказать. Но не сказала, прикрыла рот кончиком пальчиков. А потом руки нашей подруги-целительницы и закругленная коричневая поверхность кувшина соприкоснулись.

Ну, вот и все! Так или иначе, вариант будущего, продемонстрированный мне артефактом, и мое настоящее разошлись окончательно. В той версии событий, десятилетнее развитие которых привело меня в пыточный подвал великокняжеской службы безопасности, я, после контакта с заточенным в кувшине духом, не позволил моим подругам испытать те же самые мучения. Решил, что чистым и юным девушкам ни к чему проходить подобные, вовсе не обязательные испытания. Они же не являются вождями. Угу. В результате всего одно единственное случайное заражение посторонних Маринкиным хаотическим проклятием, внимание княжеской охранки и закономерный конец всех моих жизненных планов. И что еще примечательно, соприкасаться с кувшином моим будущим женам все равно пришлось. Но, как оказалось, слишком поздно.

Если я, после контакта с кувшином страданий умудрился остаться на ногах, и даже, пусть только внешне, выглядел тем же самым парнем, что и парой минут ранее, то Маринка, завершив сеанс общения с артефактом, сразу же упала на колени, после чего ее вырвало.

— Потерпи, милая, проговорил я, кидаясь к ней на подмогу. И таки в этот момент я снова возблагодарил господа за то, что мой основной Класс на этот момент оказался магом жизни. Пусть не мгновенно, но наложенное мной на Маринку заклинание среднего лечения оказало свое благоприятное воздействие, и девичье тело в моих руках понемногу расслабилось.

— Ее волосы! — Услышал я пораженное замечание со стороны и перевел взгляд.

— Седина. Чуть погодя подумаем, как исправить. Или Марина сама сумеет этому своему горю помочь, все же целительница, — принялся я успокаивать Дианку, словно маленькую девочку, увидевшую порезанный кем-то пальчик.

В себя наша седовласая красавица пришла минут через десять. Все это время мы, с Дианкой, просто сидели возле нее и изо всех сил жалели.

— Ты был