Берлинская рулетка - Александр Александрович Тамоников

тому шло. Она поглядывала на него с интересом, но не спешила. Майор тоже не гнал коней, но был не против необременительной интрижки. По счастью, искра между ними так и не проскочила.

– Пойдемте, Ольга Ефимовна, – вежливо сказал Градов. – Не век же здесь сидеть.

– Подождите. – Она откинулась на спинку стула, лоб ее взмок от пота. – Владислав Сергеевич, ноги онемели. Будьте человеком, дайте прийти в себя.

– Разве что минутку. – Градов сухо улыбнулся. – Чего вам не хватало, Ольга Ефимовна? Вы же именно та, за кого себя выдаете. Мы навели справки. Вы блестящий специалист в радиоделе и шифровании, у вас завидный послужной список. Вы не отсиживались в тылах, работали в действующей армии. Насмотрелись, как живут в Европе? Или это связано с вашим первым женихом Павлом Зуевым, репрессированным в тридцать седьмом? Он был талантливый инженер. Вы еще не состояли в родстве, поэтому угроза миновала. Мы в курсе, что ваш жених скончался в лагере через два года. Я многое понимаю, Ольга Ефимовна, но только не предательство. Вы были привлечены к работе на УСО еще в апреле. Позднее расскажете, что вас подвигло на такой поступок. Работой с вами занимался отдел особого планирования, который позднее стал рекрутировать немецких специалистов. Арбатова британцы завербовали значительно позже. Его привлечением занималась группа майора Уилсона, в которую входила трагически погибшая Дженнифер Майерс. Навели их на Арбатова именно вы, знали, что он, в отличие от вас, имеет доступ к сведениям, интересующим наших вчерашних союзников. Ни Уилсон, ни Майерс, ни тем более Арбатов про вас не ведали. Но вы были в курсе того, кем является Арбатов, знали про тайник на Александерплац, иногда им пользовались, не так ли? Вы вели свою подрывную деятельность параллельно Арбатову, а его держали как козла отпущения. Он ухаживал за вами, оказывал знаки внимания. Уверен, оставаясь в одиночестве, вы умирали от смеха. Вам не требовалась конспиративная квартира с рацией. Эти устройства на работе всегда под рукой. Вы с головой в делах, разве кто-то смотрит, чем вы занимаетесь? Но вовремя сообщить кураторам о провале Арбатова вы не успели или же у вас не было физической возможности. Оттого в «Золотой гусь» и пришла ничего не подозревающая Дженни Маейрс, забрала послание, заготовленное нами. Позднее Уилсон и Майерс узнали о провале Арбатова, но мы их уже зацепили. Каково вам было в «Золотом гусе», Ольга Ефимовна? Мы привлекли вас к операции, ни о чем не догадываясь. Представляю, как вы мысленно ругались в тот нелегкий час. Пришлось вам изображать даму сердца, все такое. Кто такие Уилсон и Майерс, вы, конечно, знали, кураторы просветили. А они о вас – нет. Вы поняли, что Смерш вышел на преступную организацию, забили тревогу. Благодаря вам ООП принял решение устранить Дженни. Меня вы тоже не пожалели, но я оказался везучим. По вашей наводке мы подверглись нападению в Потсдамском лесу. Еще выясним, как вы узнали, куда мы направляемся. Не удивлюсь, если окажется, что все рапорты полковника Троицкого проходили через ваш отдел. Опять же благодаря вашим стараниям чуть не погиб Уилсон. Но все закончилось сравнительно благополучно. Погиб только наш сотрудник Грамарь. За его смерть, я уверен, вы ответите дополнительно.

– Боже правый, я всего этого не хотела. – По бледным щекам потекли слезы.

– Охотно верю. Теперь вы можете встать, Ольга Ефимовна, или же мне придется поднимать вас силой?

Когда женщина выходила из кабинета, к ней вернулось хладнокровие. Она расправила плечи, шла с поднятой головой. Только слезы на щеках еще не высохли. Люди в коридоре торопливо расступались, удивленно смотрели на странную процессию.

Тайная встреча по требованию советской стороны состоялась четвертого июня в районе Темпельхоф, на южной окраине германской столицы. На пустырь, окруженный сонной дубравой, съезжались машины. Это место с обеих сторон контролировали снайперы.

Советский Союз представляли начальник армейской контрразведки генерал-майор Якушев, полковник Троицкий и майор Градов. С британской стороны прибыл полный низкорослый субъект по фамилии Харрингтон, представитель генерала Джеффри Томпсона, не последний человек в военной разведке. При нем присутствовали молчаливый мужчина в форме полковника и невзрачный переводчик. Высшие чины обменялись рукопожатием, низшие только сдержанно кивнули друг другу.

– Мне грустно это говорить, мистер Харрингтон, но так уж сложилась ситуация, – начал с непроницаемой миной генерал Якушев. – Не буду многословным. Нам известно, что в штабе союзных войск готовится операция под кодовым названием «Немыслимое». Она предполагает вытеснение военным путем советских войск из Берлина. Также планируется широкомасштабное наступление с целью захвата Восточной Германии и оттеснения Красной армии за Одер. Не надо перебивать меня, мистер Харрингтон, дайте сказать. Нам известно о прибытии войск из Западной Европы, о троекратном усилении группировки в Берлине. Мы знаем, что вы готовитесь поставить под ружье силы вермахта и СС. Они содержатся в специальных лагерях. Мы можем предоставить вам их координаты. Мы удивлены, мистер Харрингтон. Это не к лицу нашим союзникам, вместе с которыми мы разбили гитлеровскую Германию. Подобный план мог родиться только в головах у людей, оторванных от реальности и не видящих последствий. Я даже молчу про моральную сторону вопроса. Мир не поймет новой войны, инициатором которой стали так называемые западные демократии. Наш Верховный командующий уже в курсе. Красная армия как никогда сильна. Из Бреслау и Силезии подходят две общевойсковые армии, из Австрии и Чехословакии движутся танковые корпуса Третьего Украинского фронта. Через двое суток эти силы будут здесь, в Берлине. Зачем вам это нужно, мистер Харрингтон? Части, присутствующие в городе, уже на позициях, ждут приказа. Боевые действия однозначно закончатся разгромом вашей группировки. Вы потеряете не только Западный Берлин, но и часть Германии, возможно, кое-что еще. Предлагаю одуматься, мистер Харрингтон, отвести войска и не выдумывать безумных планов. Что будет, если о них узнает весь мир не только со слов, но и со всеми доказательствами? – Якушев замолчал.

Переводчик продолжал какое-то время монотонно бубнить.

– Господин генерал-майор, я не совсем понимаю, о чем идет речь, – пробормотал Харрингтон.

Он прилагал старания, чтобы сохранить спокойствие, важно надувал щеки, но это не убеждало.

– Лично мне ничего не известно об активности такого рода. Уверен, что это ошибка, вас ввели в заблуждение, и ничего подобного не замышляется. Это же вздор. Такого просто не может быть. Это… – Британец споткнулся, подыскивая подходящее слово.

– Немыслимое, – с сухой улыбкой подсказал ему Якушев. – По злой иронии именно так и называется операция, спланированная вашим штабом. Я нисколько не сомневаюсь в том, что лично вам, мистер Харрингтон, ничего такого не известно. Я просто прошу передать бригадному генералу