Перерождение - Мила Крейдун

дварфов.

— Как давно у вас не было женщины? — почему-то выпалила она, удивив даже себя.

С ней вообще подобная хрень случается что-то всё чаще, когда она не успевает подумать, прежде чем что-то ляпнуть. Даже уловить эту мысль, пока не произнесёт.

Но отступать уже было некуда.

«И вопрос был очень даже в тему и нужный», — оправдывала она себя.

Его самодовольная забавляющаяся улыбочка, не сходившая с лица всё то время, что она размышляла, даже не дрогнула.

Наоборот. Теперь ещё и глаза правителя любимчиков Богини зажглись весельем.

— Вы ведь понимаете, что между нами не может быть ничего даже с чисто физиологической точки зрения? — продолжила она. — Может, вам надо… к-хм… сходить к подножию, где расположился ваш народ, чтобы…

Божечки, она же взрослая женщина, — ещё раз напомнила она себе, — что ж так сложно-то?!

— И-и-и? — протянул он, откровенно посмеиваясь над её неловкостью. — Постоишь рядышком? Пока я буду утолять свой физиологический голод?

— А у нас есть варианты? — разозлилась она. — У мужчин всё гораздо сложнее, чем у нас в этом плане.

— Правда, что ли? — веселился он всё больше.

— Ой! — и вовсе психанула Атти, чувствуя себя всё больше в этом разговоре как дура. — Скажите ещё, что если сильно захотите трахаться, то не сунете свой стручок хоть куда?!

— Королевский стручок, — продолжал издеваться Любимый сын Богини, словно намекая на то, что «нет-нет-нет, он не такой».

Теперь Атти высокомерно хмыкнула, отвернувшись.

Терпеть не могла ложь. Тем более такую откровенную.

— Мне стоит чего-либо опасаться с вашей стороны? — решила она спросить напрямую сурово и конкретно по теме.

— Даю королевское слово, что не буду ничего в тебя «сувать» без обоюдного согласия.

У Аттики даже челюсть слегка расслабилась от потрясения, приоткрывшись.

— Вы серьёзно?! — вновь сорвалось у неё. — Вы всерьёз думаете, что между нами может что-то быть?.. Вы же… вы же… вы же… — не могла она подобрать слов, взволновано водя руками в воздухе словно по его телу. — Огромны, — родила она, почти выплюнув. — Меня это убьёт.

— А если нет?

Он псих!

— Поклянитесь! — потребовала она яростно, подскочив на ноги.

— Мне кажется, — заговорил правитель, — у тебя какой-то странный пунктик с этими клятвами. Или проблема с доверием.

— Когда всё вокруг в чужом мире хочет меня либо грохнуть, либо трахнуть, да! — бесилась Атти.

— Что, так много желающих уже было? — кажется, даже искренне удивился он, скользнув по её фигуре более изучающим заинтересованным взглядом.

— Вы себе и представить не можете! — гордо вздёрнула она подбородок.

«Ну, чуток преувеличила, — подумала она. — И что?!»

Король дварфов лениво поднялся с кресла.

Аттика непроизвольно сделала шаг в сторону.

Он посмотрел на неё тяжёлым серьёзным взглядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Клянусь, малышка, что я, Артур Разрушитель, повелитель гор, Любимый сын Богини, король дварфов, не буду в тебя ничего совать без твоего согласия. И буду защищать и оберегать. Как свою жену и любимую.

Яркий свет вспыхнул между ними, ослепив Аттику.

Она вскрикнула от боли и отвернулась, закрывая и защищая глаза.

В ушах стоял какой-то гул. Ей стало нехорошо. Ноги подогнулись, но сильные руки легко подхватили её и куда-то понесли.

— Этна, — тихо простонала Атти, ища мутным взглядом, в котором всё расплывалось, крошечную фигурку феечки. — Что происходит?

— Магия приняла его клятву и обвенчала вас.

— Что-о-о-о???

Аттика потеряла сознание.

А утром первое, что увидела и почувствовала — это солнечный свет, скользивший по одинаковым узорам на мужской и женской руке тёмно-синего цвета с волшебными мерцающими вкраплениями. Они начинались на верхней поверхности кисти и тянулись до самого плеча.

По крайней мере, у Атти.

Руку мужчины она видела лишь до локтя.

Удивляясь тому, почему не чувствует её тяжесть.

Правитель древнего народа обнимал её сзади, тесно прижимаясь и мирно сопя.

В отличие от его огромного мужского достояния.

Упиравшегося ей в булочки.

Аттика осторожно пошевелилась, попытавшись отодвинуться, и замерла, прислушиваясь к мерному дыханию.

Полувеликан по-прежнему спал.

Она аккуратно подняла его тяжеленную руку и выползла.

Практически скатилась с постели на пол, с которого осторожно приподняла голову над её краем, чтобы посмотреть на огромного мужчину на её постели.

Да, его татуировка тоже тянулась до самого плеча.

И он не проснулся.

Аттика медленно поднялась и на носочках выскользнула из спальни, позвав шёпотом в полной тишине гостиной:

— Этна-а-а-а.

— Да, дорогая, — появилась феечка из ниоткуда.

— То, что произошло вчера… — она запнулась. — Это вообще было?

Она посмотрела себе на руку.

Глупый вопрос. Что-то точно было.

— Что это? — спросила она иначе, указывая на волшебные мерцающие узоры на своей руке.

— Венчальные узоры, — ответила феечка. — Магия приняла клятву короля.

— Это в вашем мире нормально, что ли, против воли кого-то венчать? — разозлилась Аттика.

— Нет, — появился чёрной тенью домовой, буквально втягивая в свою тьму солнечный свет.

Его расплывчатая фигура опустилась на то самое кресло, где вчера гордо восседал Артур Разрушитель. До всего того безобразия, что последовало потом.

— Раз клятва принята, значит, ты тоже этого хотела, — продолжил Одхан.

Аттика поперхнулась собственными протестующими словами, которые рвались с языка, но вовремя были прикушены.

«Неужели?», — попыталась она заглянуть вглубь себя, уже прекрасно зная, что там может быть много того, о чём мы даже и не подозреваем.

— К тому же, — отвлекла её на себя Этна. — То, что ты сейчас стоишь здесь, прямое тому подтверждение.

— Это что ещё значит? — не поняла она.

— Проклятье, — коротко пояснил домовой дух. — Снято.

Аттика нахмурилась.

— В смысле? Вторая мертва?

— Не помогло бы это, — вмешалась феечка. — Обманули тебя, чтобы не расстраивать. Только истинная любовь и венчание смогли бы его снять.

У Атти чуть пар из ушей не пошёл от злости.

— Действительно, — язвительно протянула она. — С чего это мне со всех клятвы требовать????!

— Атти! — позвала с улицы Оаэ. — Здесь какая-то штука прилетела с головой мэра. Он говорит, что не может с тобой связаться.

Глава 31. Преображение короля

Аттика порывисто вышла на улицу, с диким желанием разорвать кого-нибудь в клочья, и первое, что сделала — набросилась с обвинениями на коварную оркшу, тыча в неё пальцем.

— Ты обманула меня!

Древняя серая рухлять растерялась на долю секунду, но, увидев узор на руке Аттики, расплылась чуть ли не в счастливой улыбке.

— И нехрен скалиться! — орала Атти. — Ты обманула меня!

— Чё орать-то так? — отозвалась повеселевшая оркша. — На что ты жалуешься? На то, что стала королевой могучего опасного народа дварфов, с которыми даже орки вынуждены считаться?

— Ты!.. Ты!.. — пыталась Аттика барахтаться в своих обвинениях, но никак не могла подобрать слов.

Права ведь, по сути, оказалась страхолюдина клыкастая.