Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна) - Диана Ибрагимова

– Ну, не держать же его взаперти. У меня к тебе просьба. Ты не мог бы сходить со мной кое-куда?

Аринд кивнул, поднимаясь. Зенфред спустился по ступеням на мощёную дорожку и быстрым шагом направился к замку. Полы плаща развевались и цеплялись за розовые кусты, каблуки стучали по глазурованной плитке, и сердце принималось биться сильнее. Зенфред почти бежал вглубь сада. Деревья расступались, открывая взору Пламенную Резиденцию: белые стены; окна, украшенные лепниной; массивные колонны; башни и крышу с поблёскивавшей на солнце бордовой черепицей.

Зенфред пробыл здесь почти неделю, но так и не решился наведаться на задний двор – место, где сожгли его родителей. Он прошёл через арку и остановился, чтобы подождать отставшего Аринда. Задний двор был подобием большой террасы, с которой вниз вела крутая обрывистая тропка, уходившая к колодцу, прорубленному в скале. Камни грубого мощения не сохранили остатков крови или пепла – дожди смыли следы казни, но, миновав арку, Зенфред остановился и побледнел.

– Я не чувствую, – сказал он, обернувшись. – Их убили здесь, а я ничего не чувствую, кроме страха.

– Это плохо? – спросил Аринд, вглядываясь в полоску леса на горизонте.

– Не знаю, – Зенфред вздохнул. – Просто их как будто и не было. Я словно с самого рождения был один. Это очень неприятно.

* * *

Зенфред видел из окна, как поднимается железная решётка главных ворот, и экипаж Лариусов, запряжённый четвёркой тонконогих каурых жеребцов, минует подъездную аллею. Враг приближался, и сердце Зенфреда трепетало. Волны гнева прокатывались по нему, дыхание сделалось глубоким и частым. Предатели, давно похоронившие Райелдов, плюнувшие на могилу и присыпавшие воспоминания о них горсткой пепла из лживых слухов, даже не подозревали о том, как близка расплата. Никому, кроме Зенфреда, не положено ступать на эту землю в качестве хозяев. Лариусы скоро будут вопить от ночных кошмаров, видеть призраков в комнатах и за тяжёлыми портьерами. Зенфред выведает всё, что ему нужно, а потом насладится медленной агонией второго советника и дорогих ему людей.

– Эй, – одетый в костюм слуги Летфен пихнул его локтём. – Седой. Лицо сделай попроще, а то сбегут ещё твои ненаглядные.

Зенфред разжал кулаки с побелевшими от напряжения костяшками пальцев.

– Ты прав, – кивнул он и, резко развернувшись, направился к выходу.

Сейчас стоило разыгрывать любящего сына. Хорошо, что Праен не виделся с родными с момента прибытия из Академии. Все изменения в его характере оправдывались долгой разлукой и взрослением. Сладкая истома ожидания окутала Зенфреда, и он подавил её, потому что чувство принадлежало не ему.

Слуги уже выстроились у входа, дабы поприветствовать новых хозяев. Зенфред в сопровождении Аринда и Летфена спустился по лестнице и успел как раз к тому времени, когда лакеи распахивали двери.

– Где он? Папочка, ну где же он? А вдруг я его не узнаю? – послышался чей-то звонкий голосок.

В прихожую вбежала девочка лет двенадцати в пышном розовом платьице. Она оглянулась, придерживая подол, и, увидев стоявших перед ней юношей, сначала растерялась, не зная, который из них Праен.

– Здравствуй, Каирин, – мягко улыбнулся Зенфред, делая шаг навстречу.

Девочка встряхнула кудрями и, взвизгнув от восторга, понеслась к нему. Каблуки туфелек застучали по мраморному полу, и вот она уже заключила Зенфреда в объятья, повиснув на нём и радостно болтая ногами.

– Каирин, как ты себя ведёшь? Немедленно слезь с него и поздоровайся, как следует, – потребовал вошедший следом советник Рамус.

Девочка нехотя отлипла от брата и сделала реверанс. Огоньки в её глазах так и сверкали. Зенфред сдержанно обнялся с «отцом», попал под жаркие поцелуи матери и старшей сестры Праена. Затем последовало короткое представление Аринда и Летфена.

День прошёл в бесконечных разговорах, обедах и обсуждении планов. К ночи Зенфред был измучен и опустошён. Он лежал в постели и не мог уснуть, понимая, что не испытывает должной ненависти к Лариусам, и если питать отвращение к Рамусу он ещё мог, желать смерти матери и сёстрам Праена совершенно не выходило. Зенфред только сейчас понял, почему так крепка связь между Источниками. Он черпал недостающие чувства и черты из сознания Праена, а заглушить его любовь к родным не мог. Теперь он оказался в ловушке не только чужого тела, но и разума. Остатки сосуда не могли выдержать очередного перехода, Зенфред обрёк себя на жизнь в этой оболочке и зашёл в тупик. Родная семья стала ему чужой, и он готов был променять последние воспоминания о ней во благо вражеской. Стоило действовать незамедлительно, чтобы не позволить себе привязаться к Лариусам ещё больше.

Картина из воспоминаний второго советника складывалась весьма двусмысленная, но именно она помогла Зенфреду не потеряться окончательно и не проснуться наутро Праеном Лариусом. Рамус в самом деле предал его отца, сговорившись с Эсанорой, теперь уже первой советницей, и помогал манипулировать Майернсом. Убить немощного короля можно было в любую минуту, сославшись на болезнь или старость, но Майернс, определившийся с выбором преемника, не торопился сообщать об этом во всеуслышание. Его выбор пал на Эсанору, и, что странно, Лариуса это вполне устраивало. Он довольствовался второстепенной ролью управителя Энсердара и даже не думал претендовать на трон. При этом Рамус ненавидел Энсердар, и его сделка с Саной вряд ли изначально предполагала такой расклад.

Эсанора глазами Рамуса не совпадала с представлениями Зенфреда. Она никогда не теряла самообладания, действовала так, будто продумывала всё на сто шагов вперёд, и совсем не вязалась с той импульсивной женщиной, какой её помнил Аринд. Даже второй советник не знал, как она появилась в окружении короля, но был уверен, что Майернс давно её заприметил.

В мыслях Рамуса сквозили недомолвки. Сана как будто раздваивалась. За ней стояла чья-то тень, невидимая, но властная и расчётливая, и оттого страшная. Ощущение незримого присутствия преследовало Рамуса каждый раз, когда он беседовал с советницей. Не найдя этому других объяснений, Зенфред подумал, что советнику мерещится образ Ханвиса Райелда, место которого заняла Эсанора. Предыдущий шанс навредить был упущен, и теперь Зенфред знал наверняка – выманить её на остров не выйдет, придётся плыть на материк к Майернсу, но сначала предстояло разобраться со вторым советником.

Зенфред поднялся и, наспех одевшись, поспешил в покои Аринда. Тот спал, положив голову на раскрытую книгу.

– Эй, – Зенфред потряс его за плечо.

Аринд подскочил и, схватившись за нож, едва не всадил лезвие в Зенфреда.

– Не трогай меня, если я дремлю, – сказал он, протирая глаза. – Я могу тебя убить.

«Мне нужна твоя помощь, – сообщил Зенфред, усаживаясь на софу. – Хочу, чтобы Рамус умер без лишнего шума. Мне нужен яд, который выглядел бы, как болезнь, подхваченная, скажем, где-то в море».

«Потребуются материалы и подобие лаборатории», – подумав, сказал Аринд.