Сунь Укун — Царь обезьян - У Чэнъэнь

– Мерзкая ты обезьяна! Древо жизни священно и существует с момента Сотворения мира. А праведник Чжэнь Юань – предок земных бессмертных. Я сама поклоняюсь ему. Как же ты дерзнул совершить столь тяжкое преступление?

Сунь Укун долго каялся и оправдывался, а потом стал просить у богини средство для оживления дерева.

Наконец богиня взяла сосуд с какой-то жидкостью и сказала:

– Видишь этот сосуд? Он наполнен сладкой росой, которая оживляет священные деревья. Я возьму его с собой, и мы отправимся в монастырь.

С этими словами богиня поднялась в облака. Впереди летели два белых попугая, распевая чудесные песни. Сунь Укун летел следом. Очень скоро они достигли горы Долголетия и опустились на облаке вниз. Все обитатели монастыря, Танский монах, Чжу Бацзе и Шасэн вышли с поклонами богине навстречу.

После приветствий и церемоний богиню провели в сад, и тут она увидела мертвое древо жизни. Оно лежало на земле с вывернутыми корнями и засохшими ветками.

– Сунь Укун, протяни руку! – приказала богиня.

Сунь Укун поспешил выполнить приказание. Тогда богиня обмакнула ивовую ветвь в сладкую росу, написала на ладони Сунь Укуна заклинание и велела ему росой увлажнить корни дерева. Сунь Укун сделал все, как велела богиня, и в тот же миг из-под дерева ключом забила прозрачная вода.

Дерево подняли, корни засыпали землей, и вскоре на нем появились ветви, затем листва и, наконец, плоды. Их было ровно двадцать три. Тот, который ушел в землю, когда его сбил Сунь Укун, тоже висел на ветке.

На радостях Чжэнь Юань велел принести золотую колотушку и сбить с дерева десять плодов, чтобы угостить богиню и трех старцев-небожителей. Послушники расставили столы, принесли всевозможные яства, и начался пир.

С давних пор гора Ваньшоу —

мудрецов бессмертных обитель;

И созревали там корни жизни

раз в девять тысячелетий.

Но вдруг обнажились чудные корни,

ростки молодые погибли,

И только от сладкой волшебной росы

чудесные корни воспряли.

И тотчас три старца радостно встретили

тех, с кем когда-то расстались,

А четверо мудрых с грустью узрели

тех, кого прежде знали.

Всем, кто сегодня успел вкусить

от чудного корня жизни,

Воистину смерть теперь не страшна —

они обрели бессмертье.

После пира, поскольку час был поздний, все удалились на покой.

О том, что случилось на следующий день и как паломники продолжали свой путь, вы узнаете, если прочтете следующую главу.

из которой вы узнаете о том, как оборотень трижды преграждал путь Сюаньцзану и как Сюаньцзан, разгневавшись на Великого Мудреца, прогнал его от себя

Итак, прожив еще шесть дней в монастыре, паломники снова отправились в путь и через некоторое время увидели высокую неприступную гору, где кишмя кишели ползучие гады, дикие звери и страшные чудища.

Сюаньцзан насмерть перепугался, но тут Сунь Укун взмахнул своим посохом и издал такой грозный крик, что все звери и чудища вмиг попрятались. Будто назло, Сюаньцзан сильно проголодался, а вокруг не было ни жилья, ни селения. Тогда Сунь Укун совершил прыжок в воздух, встал на облако и внимательно огляделся. В западной стороне ничего не было. Зато в южной стороне он приметил высокий холм, а на нем что-то красное. «Не иначе как персики», – подумал Сунь Укун, спустился вниз, взял чашу для подаяний, снова подпрыгнул и на облаке полетел к холму. Мчался он быстро, только ветер в ушах свистел, и в следующий миг уже достиг цели.

Надобно вам сказать, что шум, поднятый Сунь Укуном, растревожил оборотня этой горы, и он, оседлав облако, гонимое северным ветром, полетел вслед за ним, но тут увидел Сюаньцзана и сразу понял, что это паломник за священными книгами.

«Вот так удача! – подумал оборотень. – Этот монах совершенствовался в течение десяти поколений, и тот, кому удастся съесть кусочек его мяса, обретет бессмертие».

Оборотень уже собрался было схватить Сюаньцзана, но тут приметил охранявших его Шасэна и Чжу Бацзе и решил пойти на хитрость.

Он быстро спустился на землю, пошел к себе в пещеру, обернулся красавицей, взял в одну руку глиняную чашу, в другую – фарфоровый кувшин и устремился прямо к Танскому монаху.

Заметив красавицу, Чжу Бацзе оставил учителя с Шасэном, а сам, оправив на себе одежду, пошел ей навстречу.

– Куда путь держите? И что несете? – спросил Чжу Бацзе, обуреваемый греховными помыслами.

– Почтенный монах, – отвечала красавица, – я несу обед моему мужу, который работает сейчас в поле, но, как только увидела вас, решила отдать вам и этот ароматный рис, и вкусную лапшу, потому что дала обет помогать странствующим монахам.

Сюаньцзан принялся благодарить женщину, а Чжу Бацзе уже готов был сожрать все содержимое чаши и кувшина, как вдруг появился Сунь Укун, успевший собрать целую кучу персиков. Увидев красавицу, он уставился на нее своими огненными глазами и сразу распознал в ней оборотня.

Недолго думая, Сунь Укун размахнулся и ударил оборотня посохом по голове. Тогда оборотень встряхнулся, тело красавицы осталось лежать бездыханным на земле, а сам оборотень улизнул. Но Сюаньцзан видел лишь убитую Сунь Укуном женщину, дрожал от страха и про себя молился.

– Никакой управы на эту обезьяну нет, – бормотал он, – ни за что ни про что сгубила хорошую женщину.

– Да вы посмотрите, учитель, что в этом горшке, – сказал Сунь Укун.

И в самом деле, вместо риса там оказались черви, вместо лапши – жабы и лягушки.

И все же, подстрекаемый Чжу Бацзе, Танский монах стал читать заклинание «сжатие обруча», а после сказал:

– Отрекшемуся от мира надлежит творить только добрые дела. А ты просто так взял и убил человека. Отныне ты мне больше не ученик, и нечего тебе идти в Индию за священными книгами.

Тут Великий Мудрец опустился на колени и, отбивая поклоны, промолвил:

– Вы спасли меня, учитель, когда я был заточен под горой Пяти стихий, и, если я не отблагодарю вас за оказанную мне милость, не последую за вами в Индию, меня будут поносить во веки веков.

У Танского монаха было доброе сердце, и он, видя, как искренне раскаивается Сунь Укун, сказал:

– Ладно, прощаю тебя. Смотри только, впредь не твори больше зла.

После этого Сунь Укун помог монаху сесть на коня и поднес ему персики. Сюаньцзан утолил голод, и они двинулись дальше.

Между тем оборотень, которому удалось улизнуть, сидел в это время на облаке и скрежетал зубами от злости.

«Из-за этой проклятой обезьяны я так и не поймал Танского монаха», – размышлял он. И тут ему в голову пришла великолепная мысль. Он быстро спустился на землю, встряхнулся и принял вид старой старухи с клюкой. Старуха шла по дороге и плакала.