Privatизерша - Макс Нарышкин

Сейчас все зависело от их сдержанности.

Человечек заскочил на крыльцо и нажал на стене, рядом с дверью, кнопку. За перегородкой прозвучал какой-то вопрос, на который человечек сразу и ответил.

Защелкал замок…

«Теперь — пан или пропал», — решил Арт.

Они лениво вывалились из-за угла и стали подниматься по крыльцу. По странному тягучему звуку сзади Арт понял, что Игорь даже пытается изобразить раздирающую рот зевоту. Человечек смотрел на них без тревоги. Арт подмигнул ему.

Последний раз щелкнул ригель замка, и дверь распахнулась. Ситуация была такова, что перед Артом могли оказаться как двое человек, так и десять. Но привратник был один. Спокойствие на его лице не успело исказиться от подозрения…

Движение странствующего философа оказалось быстрее мимики охранника. Металлический торец дробовика поверг последнего в скорбящее уныние. Он отлетел к стене и скользнул по ней, как кусок масла по раскаленной сковороде. Выбежавшая из его ноздри струйка крови стала расползаться пятном на белой рубашке.

Арт схватил смотрителя гаража за шею.

— Сколько человек в доме?

Тот пытался мотать головой, из чего следовало, что он не понимает русского языка как в прямом, так и в переносном смысле.

— Ладно. — Арту пришлось согласиться с логикой человечка. — Зададим вопрос по-другому.

Схватив руку Игоря, он вставил ствол ружья в рот собеседника.

— Человек, наверное, пятнадцать, — признался смотрящий за конюшней барина человечек, когда ствол на мгновение выехал из его рта.

— Молодец, — похвалил Арт и забросил дробовик себе за спину. — Клиент ваш.

Сзади послышались короткий выдох Игоря, треск лба и стук костей о паркет. Работать с клиентами этот менеджер умел так же хорошо, как разводить чужую тоску в роли психолога.

Арт приоткрыл тяжелую дверь. Через нее его тогда выводили на улицу. Никаких камер в помещении он в тот день не заметил, поэтому двое, не боясь быть замеченными, быстренько проскользнули под массивную витую лестницу. Ступени были сплошные, с тяжелыми перилами и балясинами, поэтому их можно было обнаружить только в том случае, если кому-то понадобится заглянуть в угол, под лестницу.

«Процент вероятности этого невелик, — подумал Арт, — однако скоро двое в обмороке очухаются и поднимут такой крик, что охрана будет заглядывать не только под лестницы, но и друг другу в задницы».

Если бы не Рита, он бы никогда не посмел проникнуть в это осиное гнездо. Тем более завести в него плохо знакомого ему человека. В доме, казалось, витал дух криминала, поэтому вызов батальона морской пехоты напрашивался сам собой.

Арт был уверен, что, если перевернуть весь дом, поднять паркет и отодрать обои, появятся и оружие, и наркотики, и документация, которая может упрятать любого здесь присутствующего лет на двадцать. Но Арту была нужна только Рита. Потеря ее означала потерю всего. Значит, ничего в его жизни не было, и Арт может смело утверждать, что последние двадцать лет он прожил зря.

Пути было три. Как у богатырей на распутье. Дверь в неизвестность — налево, дверь туда же — направо, и дорога наверх по витой лестнице.

— Предлагаю взять хозяина в заложники.

Это прозвучало из уст, разумеется, Игоря. Но в их ситуации грех обвинять его в милитаризме или бандитских повадках. Арта и его спутника могли изрешетить в любой момент.

— Давай договоримся, приятель… — попросил Артур, — поскольку мы все-таки не бандюки, то и… В общем, я хотел бы, чтобы дело обошлось без крови.

— Я — за. Пошли?

Не успели они выбраться из-под лестницы, как из двери слева вышел в коридор огромный мускулистый мэн в рубашке с короткими рукавами. Тот самый, что назначил Арту аудиенцию у Александра Александровича. Согбенные мужчины, в руках одного из которых поблескивало вороненой сталью помповое ружье, не могли вызвать у адъютанта двоякого мнения. Он молниеносно сунул руку за спину. Там, за ремнем, таилось что-то, что он мог бы противопоставить дробовику двенадцатого калибра.

Из ствола ружья вылетело оранжевое пламя.

Выстрел был настолько громким, что у Арта на мгновение заложило уши. Мускулистый, отбрасывая в сторону уже ненужный ему пистолет, отлетел к стене и скончался, еще не успев скатиться на пол. В его груди зияла дыра, размером с маленькую тефлоновую сковородку.

— Господи, чем у тебя патроны набиты?! — Арт уже бежал наверх.

— Шурупами! — Игорь поспевал за ним и делал это без одышки, которая ощущалась в каждом шаге Артура. — А чем я, по-твоему, замки выбиваю? Утиной дробью, что ли?

— Ты расскажешь мне потом немного о себе?

— Непременно…

Сейчас начнется большой переполох в маленьком Китае! Сзади уже хлопали двери, но лестница, свитая в спираль, не давала возможности внутреннему контингенту ни увидеть их, ни тем более стрелять по ним.

Знакомая двустворчатая дверь. Сейчас Арт врежет по ней ногой, и, если им посчастливится, за ней будет сидеть в огромном кресле маленький Александр Александрович… Арт заставит его отдать приказ привести Риту, после чего они втроем забаррикадируются в кабинете. Дальше будет видно…

Мысли пролетели у Арта в голове, как дробины — одновременно. Но он в очередной раз вынужден был констатировать, что ему никогда и ничего в жизни не дается просто. Дверь распахнул не он, а двое из охраны хозяина дома. Это не гаражный смотритель! Ребята отдрессированы, как доберманы…

Их выстрелы из автоматов и дуплет Игоря совпали по времени. Все произошло в какие-то десятые доли секунды. Арт хорошо помнит лишь одно: за это время он успел трижды пригнуть голову и дважды услышать грохот дробовика за спиной…

В воздухе стоял смог. Кислый запах пороха и свежий запах крови заставили отключиться все органы чувств, кроме обоняния. Один из людей Александра Александровича, совсем еще мальчишка, лежал в дверях и судорожно пытался поймать ртом воздух. Белесый цвет его лица и простреленная у самого горла грудь не оставляли сомнений в том, что он умрет уже через десять секунд. Он хотел жить, но не суждено… Возраст второго определить было невозможно. То, что называется головой, отсутствовало. Из тела торчали лишь пучки мускулов и артерии, через которые струей выходила кровь. Ноги охранника подергивались. Мышечная агония… Крови было столько, что Арт почувствовал легкое недомогание. Если бы не Рита, он уже сейчас поднял бы вверх руки, сказал: «Все, все, достаточно… Только дайте мне выйти отсюда…» Потолок и стены, его одежда были залиты кровью…

Вранье, что человек привыкает к крови. К ней привыкнуть невозможно. Если бы было так, то санитары в морге не пили бы стаканами неразведенный спирт.

— Черт… — услышал Арт, приходя в себя. Игорь?..

Одна из пуль, войдя в его бедро, вышла в двух сантиметрах от входного отверстия. Ранение навылет. Арт бросился к приятелю.