Один на миллион - Моника Вуд

Куин ненавидел слово «привязан», оно напоминало ему о договорах страхования, и он заподозрил Эми в том, что она употребила его нарочно, чтобы позлить его. Но она просто слегка опьянела, и в общем-то они нормально ладили, так что он пропустил это слово мимо ушей и ответил:

— Привязаться к нему не так-то легко.

— Что может быть легче? — спросила она без злого умысла. — Он прекрасен, прекрасный ребенок. Я люблю его.

И она посмотрела на него таким доверчивым, беспомощным взглядом, и было в ее взгляде что-то такое мучительное, болезненное, что у него не хватило духу выдержать этот взгляд.

Белль с Тедом ожидали его ответа. Он кожей чуял, как старшеклассники наблюдают за ними из своего угла.

— Я давно не была свадьбе, — прочирикала Уна. — Меня не приглашали.

— Вообще-то я хотел устроить регистрацию у нас дома, но здесь тоже неплохо. Даже прекрасно, — сказал Тед. Он повернулся к своей нареченной, не в силах скрыть растерянности. — Правда, моя мама и мальчики огорчатся.

— Мы же устроим для них вечеринку. Потом когда-нибудь, — ответила Белль. — Может, повторим церемонию.

Она просунула руку Теду под локоть, как когда-то поступала с Куином.

«О, Боже, — подумал Куин. — Так она любит этого парня». А почему бы и нет? Тед Ледбеттер мечтал устроить настоящую свадьбу, и созвать свою скрипучую матушку и очаровательных сыновей, и весь отряд номер двадцать три, и учителей из средней школы Кинга, и подруг своей ангелоподобной покойной жены, он хотел собрать всех на пляже, чтобы возвестить о своей любви под звуки чаек и виолончелей, но Белль не выносит сборищ друзей и любвеобильных родственников — не сейчас, а вообще, — поэтому Тед согласился произнести несколько шаблонных фраз перед вермонтским чиновником с ничего не выражающим лицом. Он обязуется взять на себя заботу об останках любимой женщины, которая искалечена горем, о судебном иске, который будет тянуться годами, о невестке, которая втянет его в пожизненные душеспасительные разборки, о тесте, который перемелет его в фарш и проглотит, не поперхнувшись.

Куин попытался отыскать в душе ревность или обиду, но вместо этого откопал сюрприз: восхищение этим парнем.

— Это займет минуть пять, не больше, — сказала Белль.

— Я с удовольствием, — ответил Куин, но улыбнуться не смог.

Тед шагнул вперед, от него пахнуло мятой, вчерашняя рубашка не имела ничего общего с тем свадебным смокингом, который уже несколько месяцев хранился в мешке из химчистки.

— Она не пожалеет, что согласилась, Куин, клянусь тебе.

В этом Куин и не сомневался, как бы ему того ни хотелось. Тед — тот самый мужчина, за которого Белль следовало выйти замуж с самого начала.

— Черт подери, — сказал Куин шепотом. — Да пойдемте уже.

Уна встала из-за стола.

— Я совершенно не одета, чтобы присутствовать на свадьбе, а тем более в ней участвовать.

— Я тоже, — сказал страстно влюбленный Тед. — Но даже это меня не остановит.

Оказалось, что гигантский веник состоит из двух букетов, и один из них Тед вручил Уне со словами:

— Почетной подружке невесты.

Улыбка больше не сходила с его лица, он, судя по всему, бросил переживать, и его счастье не могло омрачить ничто: ни присутствие Куина, ни отсутствие матери и сыновей, ни бюрократизм церемонии.

— Я принимаю ваше предложение, — заявила Уна, словно Тед просил руки у нее.

Куин бросил на нее грозный взгляд в наказание за то, что она так быстро переметнулась на другую сторону, но она только открыла глаза пошире, молча призывая его преодолеть очередное препятствие.

— Удачи вам, ребята! — крикнула старшеклассница, девушка в розовой бейсболке.

Куин заплатил по счету, Уна взяла его под руку, словно они присутствовали на официальном свадебном торжестве. Мак Косгроув вечно поучал Куина, что нужно общаться с «достигаторами целей», брать с них пример. И вот в эту самую минуту он сопровождает одного такого к машине, а Белль подкрасила губы и приятно пахнет.

— Ты настоящий джентльмен, — сообщила она ему, когда они выходили из дверей с жирными отпечатками на стеклах. — Ты поступаешь по-джентльменски.

Несмотря на возраст, немощь, неуклюжесть, Уна в красной блузке Белль, опираясь на локоть Куина, умудрялась парить над землей, как девушка, которой некогда была, и взгляды, которые она бросала на Куина, льстили ему. Он находил их чрезвычайно приятными. Она смотрела на него так, словно любовалась бриллиантом, и ему ничего не оставалось, как только занять место рядом с женихом и постараться блеснуть.

Говорит мисс Уна Виткус. Записываем ее воспоминания и фрагменты жизни.

Часть номер семь.

…

Мы говорили про Луизу. И про те ужасные слухи. Вскоре после этого Луиза впервые пришла ко мне домой.

…

Думаю, это было в октябре. Зима еще не наступала. Но почему-то мне это запомнилось так, словно она пришла посреди зимы, щеки у нее горели, как с мороза. Перед глазами встает как будто январский вечер, воздух похрустывал, как бывает зимой. Тебе знакомо это ощущение — будто воздух вот-вот расколется?

…

Вот как. Раньше климат был другой. Я только что приготовила вкуснейший ужин — и на тебе, Луиза Грэйди на пороге.

…

Мясной пирог, к нему жареная капуста. Секретный ингредиент — тмин, если ты знаешь, что это такое.

…

Такие семечки. Наверное, я думала о своей маме. Она умерла тем летом, папа-то скончался задолго до этого. А мама вплоть до лета 1955 года жила на Уолд-стрит и в девяносто один год все еще выращивала петрушку. На грядку с петрушкой она и упала в своем саду в жаркий июльский день. Я тогда еще подумала: какая легкая смерть.

…

Тебе не кажется, что вся эта растительная дребедень должна успокаивать? Нарядная грядка с морковкой, она как будто говорит: «Не бойся смерти! Тут, под землей, так уютно и тепло!»

…

Согласна. Смешно. Так вот, Луиза и ее румяные щеки в октябре. Я пригласила ее поужинать со мной — деваться было некуда, ведь она стояла на пороге с явным намерением зайти.

…

«Ну, что вы, благодарю вас, мисс Виткус» — вот что она сказала, словно мое приглашение было нежданным подарком в праздничной обертке.

…

О, она любила поесть, наша Луиза. В те времена красивыми считались пухленькие. Костлявые вешалки в нижнем белье не разгуливали повсюду, как сейчас. На Луизе был ее алый костюм.

…

О, господи, нет, конечно. Я женщина, совсем не созданная для костюмов. Зато у меня был полный шкаф блузочек. «Что привело вас ко мне в такой холодный вечер, мисс Грэйди?» — так я спросила после того, как она принялась уплетать пирог.