Надувные прелести - Фаина Раевская

Марочка взяла в одну руку пистолет, в другую — коробочку и, глядя в пространство, заговорила совершенно бесцветным голосом, словно робот, лишенный каких бы то ни было эмоций:

— Знаете, девочки, что я сейчас держу в руках? Это ваша безвременная кончина. Вот это... — женщина качнула рукой с пистолетом, — смерть быстрая. А это — медленная, болезненная и мучительная, сводящая с ума даже очень сильных людей...

После этих слов я почувствовала неприятную слабость в ногах. Что там эта змея для нас приготовила? А главное, за что? По большому счету, мы ведь просто обыкновенные воришки, покусившиеся на чужую собственность. Так нешто за это убивают? Тем более мы и взять-то ничего не успели... Сейчас Клавкина идея — сдаться в руки родной милиции -показалась мне почти гениальной.

Между тем вдова Глеба открыла футляр, и в ее руках оказался тонкий одноразовый шприц, наполовину наполненный темной жидкостью. По правде говоря, если мне предоставят право выбора, я предпочту пистолет — уколы с детства вызывают у меня жуткую панику. Да и жидкость в шприце мало походила на какой-нибудь безобидный дибазол.

— А что там? — вытянула шею любопытная Клавка.

— СПИД... — просто ответила Марина.

— Ик! Что?! — уточнила я, полагая, что ослышалась.

— Болезнь такая. От нее умирают, и лекарств пока никаких не изобрели. Мне почему-то кажется, что подобные аргументы помогут вам принять мои условия.

— Почему вы хотите нас убить? Мы ведь не сделали ничего плохого. Ну, забрались в дом, так не по своей воле... Нас послали... За что?!

Вопрос, который задала Клавдия, что ни говорите, был весьма актуальным. Раз уж нам предстоит умереть, так надо знать, за что смерть примем. Легче как-то... Марина не стала упрямиться и охотно пояснила:

— Я знаю, кто вы, знаю, что ищете, но дискеты здесь нет. Впрочем, ни в одном из клубов Глеба — тоже. Мне дискета очень нужна, а искать ее некогда... Конечно, Глеб мог уничтожить дискету...

— С него станется, — подал голос товарищ из кресла.

— Помолчи, Михаил, — попросила Марина своего приятеля. — Так вот, Глеб мог уничтожить дискету: мой покойный муж — бывший муж — был ужасным трусом. Мне стоило немалых усилий и нервов, чтобы уговорить его начать работать не только на Карпинского, но и на себя, точнее, на меня.

Та-ак, а вот это уже не смешно! Похоже, самые мрачные мои прогнозы начинают сбываться. Появилось третье лицо, которому срочно нужна вторая дискета! Только в отличие от двух предыдущих это лицо денег нам не предлагает. Оно и понятно: найдем мы дискету или нет — конец один. Так зачем деньги зря тратить? Готова спорить: Марочка нас сперва запугает, обрисует, так сказать, перспективу, а потом отправит на поиски. Да уж, сейчас как никогда очевидна правота одного умного человека — история повторяется, причем во второй раз — в виде фарса. От себя лично я бы добавила: а в третий раз — в виде плохого триллера.

— Позволь уточнить, дорогая, — Кеша наконец оторвался от созерцания собственного отражения и решил принять участие в разговоре. — Твой бывший муж работал на нас... Если ты помнишь, идея заставить Глебушку делиться информацией, добытой для Карпа, принадлежала именно мне.

— Не повезло Карпу! — хмыкнул Михаил. — Он, наивный чукотский мальчик, думает, что имеет в твоем лице только задницу — извини за каламбур, — а эта задница подложила ему свинью. Ха-ха-ха! Иннокентий, как тебе удалось подставить своего могущественного любовника и при этом остаться в живых? Видать, ты — сладенький!

Кеша медленно наливался кровью, как помидор под лучами летнего солнышка. Только помидор не пыхтит от переполняющей его злости.

Настроение у меня окончательно испортилось. Красавец Иннокентий оказался обычным гомосексуалистом! А с виду такой... м-м... мужественный. И как это я не разглядела в нем нестандартные наклонности? Но Карп?! И он туда же! А изображал опытного ловеласа, комплиментами так и сыпал: «Ах, какая вы красавица, Афанасия Сергеевна!» Маскировался под нормального мужика, и ведь неплохо получалось. Боже, куда катится мир! Эдак мы весь генофонд разбазарим... Клюквина, как и я, была шокирована последней новостью. Она ошалело моргала, а в гостиной тем временем произошло какое-то изменение. Очнувшись от дум, я попыталась угадать, что же произошло. В общем-то, ничего особенного, просто Кеша надумал защитить свое — хм! — мужское достоинство и набросился с кулаками на Михаила. Я бы, пожалуй, поставила на Кешу, учитывая его «атлантическое» телосложение. Но поединок не состоялся — Марочка пальнула из пистолета, и мужики разлетелись в разные стороны, словно пушинки из одуванчика. Пуля, выпущенная из пистолета, угодила в глаз гипсовой девушки. Возможно, статуя даже испытала облегчение от того, что на интерьерные изыски она будет теперь смотреть только одним глазом.

— Мне ваши разборки уже порядком надоели, — ровным голосом произнесла Марина, лениво разглядывая пистолет, будто не могла понять, как это такая маленькая штучка наделала столько шума. — Да и вы оба, признаться, тоже. Грызетесь хуже баб! Я вот о чем подумала: Карп, пожалуй, больше не будет заниматься этим бизнесом. Уж очень серьезно он прокололся. Вот я и приберу дело Карпа к своим рукам... Для этого мне нужна вторая дискета. Первую Иннокентий добыл, Точнее, ее копию...

— Угу, добыл, — буркнул Кеша. — Чего мне это стоило! Если Леонард догадается, кто это сделал, мне хана.

— Не догадается. Он тебя лю-юбит! — с издевкой протянул Михаил. Из короткой схватки со своим более молодым и крепким соперником он вышел слегка помятым. Было заметно, что мужики не прочь были бы продолжить выяснение отношений, однако пистолет в руках Марины удерживал их от опрометчивого шага. Немного поерзав в кресле, Михаил смирился с судьбой и весело произнес:

— Ты, Марочка, молодец! Идея просто гениальная. Ну, мы теперь развернемся, дай бог каждому!

Марина покачала головой:

— Миша, ты, кажется, не понял. Это мой бизнес, и помощники мне не нужны. У меня есть все основания полагать, что я и сама справлюсь.

После этого заявления мужики враз позабыли о терзающих их противоречиях и растерянно переглянулись.

— А... Но ведь мы... Как же... — забормотал Михаил, серея, словно истоптанный грязными сапогами весенний снег. Кеша тоже как-то скис, а весь его лоск словно ветром сдуло. Говорить Иннокентий не

мог, он просто раскрывал и закрывал рот, шумно втягивая воздух.

— А вы мне больше не нужны, — мило улыбнулась Марина.

— И что теперь с нами будет? — смог выдавить из себя Кеша.

— В каком-то фильме прозвучала замечательная фраза: «Он слишком много знал»...

— Но мы же вместе все придумали, Марочка! Мы же твои напарники... тьфу! Партнеры!

— Нет, дорогой, вы уже не партнеры, вы теперь свидетели. Причем — нежелательные. А что бывает с нежелательными свидетелями, догадываетесь?